— Кромоглициевая кислота меня побери! Достался робот в напарники… — пробурчала Лиза, прикрывшись от великана широкой полой шляпы. — Только-только с графом Александром сработались… Почему бы нам его не вызвать? Он ведь тоже следователь!

— Фон Миних недостаточно квалифицирован. — Гранитное лицо потемнело, как петербургские набережные после дождя. — К этому делу допущены только лучшие. Он не лучший.

— Но-но, полегче! — предупреждающе вскинула руку Лиза. Граф Александр ее порядочно раздражал, но она не могла позволить всяким Конанам-варварам почем зря поливать грязью хрупкого, повернутого на поэзии юношу. — Кто вы такой, чтобы его оскорблять?

— Его бывший напарник. Платон Шварц. Хватит болтовни. Пойдем к «Беркуту».

По дороге к самолету Лиза буквально клещами вытянула из немногословного Платоши некоторые подробности его биографии. Отцом его оказался — ни много ни мало — Арнольд Шварценеггер, тот самый. Лиза разинула рот.

Австрийский бодибилдер и в альтернативном мире мечтал стать актером и грезил о кино. Разница между двумя реальностями заключалась в данном случае в том, что параллельная Россия сумела превзойти Голливуд в количестве и качестве снимаемых фильмов. Столицей мирового синематографа здесь считался отнюдь не Лос-Анджелес, а русский город Шепси, раскинувшийся вдоль побережья Черного моря. Сюда и прибыл херр Арнольд вместе со своим немецким акцентом и горой мускулов. Здесь он встретил свою фрау, работавшую специальным корреспондентом «Всемогущего» в Шепси, сказал с экранов знаменитое «Цзай-джен, баобей», местный аналог «Hasta la vista, baby», послужившее началом его блестящей карьеры в кино; а затем из рук предыдущего императора Николая Константиновича, отца Екатерины, женатого на актрисе, получил пост губернатора Черноморской губернии — а с ним и народное прозвище «Дядька-Черномор».

В отличие от Арнольда Густавовича, его сыночек категорически не желал жить в неверном свете софитов. Платон всегда знал, что хочет стать полицейским, чтобы ловить преступников. Он отучился на юридическом факультете и действительно стал им — и не просто рядовым городовым, а выдающимся агентом Личной Канцелярии. Ну, это с его слов, конечно.

— Выдающимся? — скептически переспросила Лиза. — Куда выдающимся? Вверх и вширь? Может, у вас хоть медаль какая имеется?

Медаль была бы, с горечью сказал Платон. А то и орден. Если бы не фон Миних, проваливший их совместное задание в Швейцарии. Какое задание? Секретное, разумеется.

— Я слышал, ты из Швейцарии, — прибавил Платон, глядя на нее со своей головокружительной высоты. — Ты не похожа на швейцарку. Я видел их. Ты другая. Откуда ты? Предупреждаю: ложь полицейскому — тяжелое преступление.

Лиза растерялась. До сих пор она как-то не задумывалась, что будет делать, если кто-то попробует копнуть ее легенду поглубже. Авроре она сама всё рассказала, а тактичный граф Александр никогда и ничего у неё не спрашивал. А тут — батюшка миотропный бендазол! Какое пристальное внимание к её скромной персоне.

Повеяло проблемами. Большими.

Старый добрый блеф. Вот что ее спасет. Покерная юность, окутанная горлодерным сигаретным дымом. Тут же Лизе нестерпимо захотелось курить. Угораздило же Пуську просочиться в мир, зацикленный на экологии и здоровом образе жизни! Скукотища какая, фу. Так, прочь посторонние мысли! Надо собраться.

— А я, знаете ли, из параллельного мира, — сказала она с дурацким смешком, подразумевающим, что сия остроумная барышня изволили сострить. — Про теорию струн слышали когда-нибудь, Платон Арнольдович? Черные дыры, скрытые измерения, то-се… Оседлала дождевую тучку, прилетела в вашу империю из своей альтернативной реальности… Ну, как вам такой вариантец?

— Невозможно, — рубанул ладонью воздух Конан-варв… то есть Платон. — Повторяю вопрос: откуда ты?

— Нет, ну а если на секунду вообразить, что всё так и было, что тогда? — невинно спросила Лиза.

— Я полицейский, а не сказочник, — отрезал Платон. — На случай инопланетных пришельцев есть инструкция. На случай пришельца-альтернативщика — нет. Следовательно, отнесём случай к разделу «Необъяснимые явления». Следовательно, место пришельца-альтернативщика — в лаборатории Императорской Академии наук. Следовательно, моя обязанность — доставить пришельца-альтернативщика в Академию под конвоем. Всё. Конец истории. Ты заявляешь о том, что ты пришелец-альтернативщик?

— Во имя висмута субгалата! Нет, конечно! — замахала руками Лиза. — Ничего я не заявляю! Нечего мне в дурацких лабораториях Академии наук делать! Пошутила я. По-шу-ти-ла. Понятно? Из Швейцарии я, из Швейцарии, не беспокойтесь.

Она принялась лихорадочно вспоминать подробности своей фальшивой биографии, выдуманной Филиппом Петровичем. Эх, надо было внимательнее слушать, а не как обычно! Придется дополнять по ходу своими выдумками:

— Родилась в Ленинвилле, в обычной швейцарской коммуналке с длинным коридором и велосипедами на стенках… Потом родителей распределили в колхоз на окраине кантона Энгельса… Там закончила ветеринарное училище имени Маркса, работала в колхозе, лечила коров, пока остальные колхозники косили люцерну, варили сыр с дырками, дерябали грушевый бренди до поросячьего визга…

Лиза наводила тень на плетень и радовалась: до чего складно и ладно выходит! А теперь — сочная вишенка на этом затейливом торте вранья, гениальное изобретение шефа:

— Я бы вам что-нибудь продекламировала на швейцарском, прямо сейчас. Скажем, классическую «Оду революции 1905-го года», или, допустим… — тут у Лизы закончились познания на тему современного культурного наследия Швейцарии, поэтому пришлось досочинить на ходу: — …ну например, «Дядя Стефан — милиционер». Но вот загвоздка, Платон Арнольдыч! Ваши же российские врачи, представьте себе, строго-настрого запретили мне говорить на родном языке. Говорят — психологическая травма после побега с родины, нужно восстанавливаться. Ведь мне пришлось делать подкоп, ползти по-пластунски, а там червяки всякие, корни растений, осколки бутылок, сплошная антисанитария… — с воодушевлением расписывала Лиза, уже и сама готовая поверить в собственные небылицы.

— Где именно ты копала? Какая часть Швейцарской Стены? — допытывался Платон, хмурясь.

— Погодите-ка! Я что, на допросе? — запоздало спохватилась Лиза. На ее родине полицейским можно было всё, в том числе и задавать любые вопросы кому угодно, не имея на то никаких полномочий. Однако здесь правила игры были немного другими. — Трициклик меня побери, да я сама представитель власти! По какому праву вы меня мучаете? Может, у вас есть ордер на мой арест?

— Нет. — Платон, шагавший большими размеренными шагами, остановился — словно каменный идол с острова Пасхи в окружении суетливых туристов. — Но я должен знать. Это может быть связано с тем заданием.

— Каким? — не поняла Лиза.

— Которое я не сумел выполнить. — Лицо Платона вдруг потемнело от ярости. Сжались булавы-кулаки, на шее проступили канаты-вены, напряглись снаряды-мышцы под курткой. Лизе стало неуютно. Да уж, сыночек Терминатора производил сильное впечатление. Враги Платоши могут сразу бронировать себе номер в отеле «Вечность» по адресу: Небеса, улица Райская, дом номер сто миллиардов один. — Елизавета. Я должен знать, где подкоп.