* * *

Эспен не спал всю ночь, ровно как и его компаньоны. Культисты, на удивление, не сдвинулись с места. Если бы не забрала шлемов, герои бы смогли лицезреть, что те даже практически не моргали

«Глупо так поступать если они рассчитывают брать нас измором, но… Чёрт, если они знают другой способ как выгнать нас из кургана…»

Послышался лай. Каждый всадник сделал шаг в сторону от товарища, оставив брешь в которую мог бы проникнуть среднестатистический человек.

Мог бы, если бы это имело смысл. Поэтому, слуги тьмы заручились помощью тех, кому было плевать на Священные места. Они приманили при помощи запретных заклинаний порабощения стаю шакалов.

И сколь бы быстры не были мышцы Эспена и сколь ловок не был бы Энас, они сейчас были заперты на пятачке не больше двадцати метров диаметром. Развернуться им в бою со стаей мелких хищников было попросту негде.

А уж учитывая, что звероловы Аммаста позвали не меньше трёх сотен особей…

— Мать твою! — сплюнул паразит, глядя на то, как сквозь ряды культистов просачиваются дюжина за дюжиной шакалы, сверкая сотнями помутнённых, фиолетовых как у него самого, глаз.

Из глубины леса показалось несколько всадников с вытянутыми руками, от каждого из пальцев которых тянулись эфемерные поводки.

— Я решил помочь тебе поностальгировать по тем временам, когда ты ползал среди леса и прятался от тварей вроде этих! — аж хрюкнул от смеха Храмовник и проверил, хорошо ли держится его молот.

Ублюдок сменил оружие с их предыдущей встречи, став явно сильнее физически и духовно.

— Что же, хер ты угадал! Теперь я на вершине пищевой цепи! — огрызнулся черноволосый, перебирая щупальцами с клинками.

— Поэтому, если ты и переживёшь эту встречу, то я познакомлю тебя с нашими маленькими, свистящими друзьями! — ответил на это великан и несколько воинов в чёрном взвели мушкеты.

— Оружие трусов… — сплюнул Энас, крепче сжимая рукоять лука и вкладывая целых шесть стрел.

— Ни один адепт, даже пятого уровня не способен уклониться от этих ребят. К тому же, изготовивший их кузнец вложил в материал мистерии Огня и Свинца.

«Вот только перезаряжается такая дура по пол часа, не забывай, придурок!» — мысленно прокомментировал Эспен, встречая взгляды сотен голодных шакальих глаз.

— В общем, стоит только переступить порог и тебе конец, ведь на каждого из вас рассчитано по две пули! — в который раз похвалился продуманностью своего плана Храмовник.

Звероловы прошептали нечто на неизвестном магическом алфавите, но по видимому, это была команда «Фас!» и в несколько рядов шакалы рванули на троицу путников.

Мечник и лучник, насколько это было возможно, окружили совершенно беззащитного мага. Внутри кургана они были полностью обесточены и могли полагаться лишь на свои навыки владения оружием.

Столь притягательная свобода от оков Святого места была в двух рывках, за символичной границей из выложенных камней. Вот только за ней была смерть едва ли не гарантированная.

«Вот она — первобытная битва!» — оскалился Эспен, вспарывая глотку бросившемуся на него шакалу коротким клинком вложенным в щупальце.

Следующий распрощался с жизнью, получив вмятину в черепе от удара ножнами между глаз. Затем, сразу три зверя были насажены на длинный клинок гросс-мессера.

В это время, со свистом, сразу шестеро серых пятен, мелькающих во тьме рухнули замертво. Однако ещё раньше чем шакалы перестали дышать, два их брата бросились в прыжке на неко.

Энас схватился обеими руками за лук, и рогатина из какой-то прочной древесины переломала им рёбра. Осознав, что луком здесь не повоюешь, ушастый обнажил собственные когти на правой руке, а в левую взял кинжал.

Шипя, он рассёк пасть ближайшему шакалу и вонзил в подбородок лезвие следующему.

За его спиной, в это время, свободные щупальца Эспена сворачивали шеи, выкалывали глаза и обездвиживали диких животных, проникая в нервную систему. Гросс-мессер, в свою очередь, с каждым взмахом сносил головы двум-трём хищникам и оставлял без одной или двух передних лап ещё пятерых, что продолжали бросаться в самоубийственную атаку, не в силах сопротивляться воле звероловов.

Спустя несколько минут схватки, руки и ноги героев покрылись не серьёзными, но ноющими царапинами и следами от клыков.

Вжух! Шакал был разрублен от носа до кончика хвоста. Рав! Подкравшись сбоку, его соплеменник вцепился в плащ Эспена. Секундой спустя, нападавший был оплетён щупальцем и, сжавшись, оно выдавило все соки из зверька.

Под ногами у Энаса уже образовался небольшой холмик их мохнатых тел. Чтобы убить одного шакала кинжалом, требовалось молниеносно нанести ему несколько ударов по разным жизненно важным местам, прежде чем тот укусил бы тебя самого.

— Фу! Ха! — на выдохе вспорол грудную клетку и рассёк её содержимое когтями принц.

— На удивление, их ещё не сожрали, господин. — раздосадованно прокомментировал происходящее помощник Храмовника.

— Утром будет виднее.

* * *

— Ха… ха… ха…

Тяжело дыша, два воина смотрели на стену из плоти вокруг них и старика. Триста сорок девять мохнатых ублюдков удалось положить им за ночь. Оказалось даже больше, чем они думали по началу.

Одежда Эспена в который раз превратилась в лохмотья и всё это меньше чем за неделю…

— Теперь… когда я… фух… разогрелся… Может, зайдёшь на чай? — ехидно улыбнулся он Храмовнику, что так и не отвёл взгляда своих карих глаз.

Из-за множества трупов шакалов, под самый конец им было и вовсе негде развернуться, а потому, несколько вредителей успели содрать с тел паразита и принца-неко несколько больших кусков плоти.

— Легче? — спросил Гарольд, которого тоже немного задело, прикладывая пропитанную пахучей мазью тряпку к ране на плече Энаса.

— Немного… печёт. — ответил устало лучник.

Эспен, решив поберечь профессиональную медицину для товарища, снял шкуру с одного из убитых им зверей и впился зубами в сырую плоть, запивая её, пока что свежей, кровью.

— Воистину богомерзкая тварь! — выругался кто-то из культистов.

— Ну, еды у нас теперь больше чем у них… — отшутился из последних сил Энас.

— Только она пропадёт через несколько дней и, даже если выбросить все тела за пределы кургана, мы вскоре окажемся в окружении сотен гниющих трупов. — ответил Гарольд, накладывая бинт.

— А это идея! — воскликнул Эспен.

Выбравшись из «укрытия», он стащил с горы тушек парочку свежих и подошёл к самой границе Святого места. Взяв в руки нож, он проколол им артерии в которых ещё не застыла кровь. Не вышедшая при убийстве алая жидкость, успевшая чуть настояться на солнышке, хлынула наружу.

— Что он делает? — возмутился Храмовник, но тут же к нему пришло озарение.

— Чёртов гений! — воскликнул Энас и, вырвавшись из рук лечащего его мага, принялся потрошить шакалов,