неестественном для неё состоянии.

Девушка, пробежавшись взглядом по оружию покойного постельного раба, заметила обёрнутый вокруг рукояти свиток:

«Тот, кто желает быть следующим — распишись здесь и отправь обратно, если силёнок хватит.» — гласила надпись в нём.

— Ч-что будем делать, Магистр? — дрожащим голосом спросил заместитель покойного.

— Перегруппируемся, — коротко ответила воительница. — Мы смертельно недооценили противника.

Как один из Магистров культа, она была вынуждена так ответить. «Честь» и «достоинство» их тёмного братства необходимо было отстоять. Несомненно, в мире существовали организации куда сильнее культа Аммаста, но тот был не просто кучкой портовых шлюх, чтобы проиграть войну… паразиту.

В то же время, как женщина, Рене едва ли смогла устоять прямо от накрывшего всё тело жара, очагом которого служила область между прекрасных ног воительницы.

«Какой он… Ах, это чувство! Достойный мужчина…» — мысли сумбурно проносились в её голове, но общий их посыл был примерно таким.

Рене чуть приспустила латную юбку, дабы скрыть последствия оргазма и потопала к ближайшему источнику, чтобы смыть кровь и любовные соки.

— Мелкая скотина… — прошептала она напоследок.

* * *

— Сколько нам ещё осталось? — спросил Энас.

Руки лучника были зафиксированы шинами и медленно восстанавливались. Гарольд придерживал его и одновременно сам же опирался.

— Несколько часов и мы выйдем из леса. Я практически не ощущаю присутствия тёмной энергии.

— Доволен? — усмехнулся неко.

— В каком плане? — переспросил паразит.

Он шёл в одних штанах, в одном ботинке, а грудь прикрывал лишь ремень наплечной сумки, где хранились записки застрявших в ловушке под землёй аммастцев и странная книга, а также несколько колб, которые не разбились.

На пояснице свисал мешочек с пулями для мушкета. Он сам болтался подвешенный на уровне задницы героя. В руках Эспен держал опустевшие ножны. Он попробовал засунуть в них сломанный гросс-мессер, думая, что какого-то количества энергии хватит, чтобы починить меч, но… Ножны оказались не настолько уж и чудотворными.

— Ну, ты ведь рассказывал, что Храмовник один из тех, кто ответственен за смерть твоей жены и деревни…

— Это только двуногие могут получать удовольствие от смерти других двуногих. Паразиты относятся к этому также, как ты относишься к яблокам, которые ешь. Смерть в животном мире такое же привычное явление как и рождение. Зачастую, одно от другого отделяет пара мгновений.

— Да ладно, не вешай мне рамен на уши! Я видел как ты довольно скалился, отправляя ублюдка в пасть жабе.

Паразит промолчал, а принц отметил:

— Пусть и не самое лучшее качество, но ему ты у людей научился.

— Хочешь сказать, что я стал человеком?

— Ни в коем разе, — мотнул головой ушастый. — Для человека ты… Ты не живёшь как человек и я не про твою привычку жрать ещё живых кротов или сырое мясо. Ты существуешь, а не живёшь.

— Большинство крестьян живут от посевной до посевной, молятся, чтобы пережить Зиму и увидеть взросление хотя бы собственных детей. Они никогда не напишут книгу и не сочинят песню…

— Но они приносят в этот мир что-то. Ты же, только забираешь. Ты паразит в самом натуральном смысле этого слова.

— Все адепты — паразиты. Мы только и делаем, что сражаемся и разрушаем.

— Не соглашусь, — встрял в их диалог Гарольд. — Я воспитываю Его Высочество, а он, в свою очередь тренируется, дабы освободить свой клан от порчи Темнобога.

— Если ты вдруг не заметил, плешивый дурень, что едва не погубил нас со своим курганом, — припомнил тому Эспен, на что Энас вздохнул: «И злопамятность он тоже взял от людей», — то я, чёрт побери, планирую избавить мир от сраного Аммаста!

— И что ты для этого сделал? Разрушил несколько лагерей, убил несколько сотен, ну может, тысяч его слуг. И что с того? Вся верхушка внешней стены Доминос ходит под их сапогом и даже не планирует вылезать. — парировал маг. — При всём моём к тебе уважении и благодарности, несмотря на то, что у нас были разногласия…

«Ну да, разногласия…» — фыркнул мысленно Энас.

— …ты не сделал этот мир ни на капельку чище. Мне, порой, кажется, что сами культисты видят в тебе большую угрозу, чем ты есть на самом деле.

Паразит стиснул зубы и хотел было проехаться старикашке по зубам, но…

Грезе бы такое не одобрила. Да, она бы, наверно, не одобрила 90 % всех его поступков с того момента, как Эспен встал на путь мести, но конкретно сейчас это было лишнее.

Тем более, что если задуматься, то в чём-то слепец был и прав.

— Лучше расскажи, откуда ты знаешь столь мощную технику? Она, по ощущениям, «железного» уровня. Я и сам знаю только три, две из которых максимум тянут на «каменный» и лишь одна на «бронзовый».

— Долгая история — отмахнулся черноволосый.

— Но ты умолчал про неё тогда, за костром, — возмутился Энас.

— А я должен был все свои козыри выкладывать?

— Мы так-то дали клятву друг другу!

— А когда её действие пройдёт?! Впрочем… Раз уж вы всё видели…

Герой остановился, сделал вдох и продолжил путь, чуть медленнее.

— В конце того дня, когда убили Грезе, мне повстречался один причудливый, с виду прокажённый старик…

Глава 11. Трактирщик

— Огонь.

— Ignis!

— Молния.

— Fulgur!

— Свет.

— Lux!

— Бездарность!

— Нет такого символа…

Эспен сидел посреди поляны с вытянутыми руками, в одной из которых был купленный им в городе меч. Напротив стояло несколько соломенных чучел, сотканных на скорую руку им самим же, поскольку у старика была только одна верхняя конечность.

— Чтобы использовать волшебный алфавит недостаточно просто запомнить названия символов! Иначе бы любой карапуз, издав случайный набор звуков мог бы разнести в щепки родной дом! — выдал некогда великий адепт — Ульрик Палач Сект — а ныне просто юродивый калека.

— А что мне делать?! Через пень кувыркнуться?! Поссать на ладони?!

— Да хоть посри в рот сам себе! Что толку, если ты не понимаешь и не осознаёшь? — кряхтя и скрипя протезами, старый маг поднялся на свои «ходули». — Гляди! — Ульрик вытянул посох и просто подпалил чучело изнутри. — И даже символы не нужны. Просто нужно понимание природы этого мира…

«Это не просто огонь… Это довольно сложное заклинание.», — отметил про себя паразит.

— Их можно произносить и про себя, — продолжил Палач Сект, — самое главное здесь — механизм. Называя имя элемента, ты должен открыться ему навстречу и бережливо попросить встать на твою сторону в этот момент. Уловил суть?

— Обращаться к элементам как… к друзьям? — уточнил Эспен.

— Как к друзьям с которыми воевал тысячелетие бок-о-бок, в честь которых назвал своих детей и с кем ты