Софи коснулась моей щеки и спокойно произнесла: «Слова найдутся, ступай». Я приложил руку к терминалу распознавания, дверь тихо щелкнула и приоткрылась. Вероятно, Лиана уже внесла мои данные в местную ИНС. Непрошеная нелепая мысль возникла в голове: «С ее способностями в Сети можно было устраивать самые настоящие ограбления века, а она лишь дала мне доступ в городскую больницу. Хотя, кто знает? Может, на счетах неприметной недееспособной старушки лежат баснословные ворованные богатства». Я замотал головой, стараясь сбить тупой сарказм, сработавший на автомате подобно защитному механизму. Я подтолкнул дверь и шагнул в палату, которая утопала в полумраке: прозрачность смарт-остекления на окнах была установлена на минимум. Дверь тихонько закрылась за моей спиной.

Я встретился взглядом с человеком, которого когда-то знал. Жар полыхнул в моей груди, дыхание перехватило. Глаза мужчины смотрели на меня с интересом и недоверием, вероятно, он не ожидал прихода кого бы то ни было. Он поднялся со своего кресла возле окна и нажатием интеллектуальной кнопки впустил в палату немного света. На кровати спиной ко мне лежала спящая женщина. «Ох!» – даже не видя лица женщины, я понял, кем она была. Кровь запульсировала с немыслимой скоростью, билась в висках подобно встревоженной птице. Я судорожно сглотнул.

– Добрый день, вы, должно быть, на внеплановый обход? – оборвал мой ступор мужчина. Его приятный низкий голос мне был мало знаком, едва ли мы говорили друг другу что-то большее, чем банальные приветствия.

– Марк, я – Вэл, – мой голос, на удивление, прозвучал спокойно. Я приблизился к нему в надежде, что он вспомнит меня, но по его прищуренному озадаченному взгляду я понял, что он меня не узнавал. – Я… я встречался с Мартой, дочерью Розы.

– А-ах, – протянул он, припоминая. Далекие образы, погребенные под десятью листопадами, восставали в его памяти. – Вэл, да-да, я вас помню.

Он озадаченно протянул мне руку для приветствия. Марк всегда выглядел моложе, чем Роза, и даже сейчас, в тусклом свете из окна, на его лице не было ни одной морщины, а волосы сияли приятной белизной натурального блонда. Добрые приветливые глаза небесного цвета все-таки были насторожены, в них читалось: зачем ты сюда пришел спустя столько лет?

– Я… – черт, я был без понятия, как начать разговор, – я узнал, что Роза больна и решил навестить ее.

Марк кивнул, приняв мою спонтанную версию за вполне логичную, и пригласил меня присесть на кресло, где сидел сам минуту назад. Я обошел больничную койку и сел, в упор уставившись на Розу. Я не видел ее много лет, восемь или даже больше. Она была такой же милой и моложавой женщиной, как всегда. Очень женственные черты лица, густые русые волосы. Я бессознательно начал искать в ее внешности хоть что-то похожее на Лиану, но не находил ничего, кроме одинакового цвета волос, и с тоской отметил: «Как же она сейчас похожа на Марту». Сердце защемило, я вспомнил, розовые волосы Марты: она так ненавидела свой «банальный» естественный тон.

– Роза давно болеет? – нужно было разрубить тишину, царящую в палате.

– Да, довольно. Точнее, она уже лежала в больнице месяц назад и вот снова попала, недолеченная пневмония. Она идет на поправку, доктора говор…

Дальше голос Марка потонул в шуме моих мыслей. «Боже, как же я сам не догадался!» – в голове не укладывалось, как из истории Лианы я не понял, что ее дочерью была Роза. Она ни разу не упомянула ее имени. Значит, Марта была внучкой Лианы, и поэтому они были знакомы. В моей памяти, точно в истории Лианы, вспыхивали яркие точки, которые можно было соединить попарно и понять зашифрованные смыслы.

«Я не собираюсь проживать ее жизнь! Это ее не взяли в училище» – со злостью восклицала Марта про свою мать. «В летное училище, Вэл! В летное! Я же знал, что она мечтала о карьере пилота для Марты», – отругал я себя мысленно.

«Лиана выбрала летное училище, а летное училище выбрало Лиану», – в моем сознании голос Валентина Олеговича повествовал о жизни своей невесты, так и не ставшей ему женой.

«Значит, Роза хотела быть похожей на свою навсегда потерянную мать, а когда у нее не вышло, мечтала, чтобы ее дочь пошла по стопам бабушки», – выстраивал я собственные логические цепочки. Не знаю, что думал Марк, смотря на мой стеклянный взгляд, это не имело ни малейшего значения. Я был слишком потрясен и хотел связать истории всех жизней воедино. Канва рассуждений разворачивалась внутри меня дальше и дальше.

«Смотри, что у меня есть», – хитро подмигнула мне Марта, вертя в руках небольшую белую карточку. «Что это?» – последовал мой резонный вопрос. Я будто вновь видел нас такими молодыми, а Марту – живой. Мы сидели в сквере Памяти, уплетая мороженое. Солнце припекало, и сладкие капли падали на ногу Марты, как бы я ни старался собрать их пальцами, на ее коже оставались липкие следы. Она вдруг обняла меня и прошептала в самое ухо: «Хочу тебе показать свое укромное местечко». Тело мгновенно отозвалось на ее близость, запах, тембр голоса. Юный и горячий, я был готов на любую ее авантюру. Карточка провела нас на технический этаж небоскреба в самом центре шумного мегаполиса, а оттуда мы попали на крышу. «Вау!» – воскликнул я: без преувеличения, вид был лучшим, что я видел за свои двадцать лет. Я смотрел на изумрудный прямоугольник сквера Памяти, зажатый в тесный каркас из стекла и бетона, в металлических гранях и окнах которого отражались пушистые облака на невероятно лазурном небе. Когда я обернулся, Марта стояла обнаженной, ее легкое платье небрежно валялось под ногами. Она перешагнула его и направилась ко мне, а ветер развевал розовые мягкие локоны.

Небоскреб – место первой близости с Мартой. Место ее роковой смерти. Место встречи с Лианой. Мое место безутешной тоски и бессмысленного принятия.

– Вэл, вам что-нибудь принести? – донесся до меня голос Марка.

– Что?

– Я иду вниз, Роза проснется где-то через полчаса, хочу перекусить, – Марк явно уже говорил эти слова прежде и теперь повторял для своего странного молчаливого гостя. – Вам что-то захватить? Вы голодны?

– А, нет, спасибо, – я поднялся вслед за Марком. Пожалуй, оставаться наедине с его спящей женой было, как минимум, странно. – Я подожду вас снаружи.

Мы вышли в ярко освещенный длинный коридор со множеством одинаковых дверей, меня почти ослепила повсеместная белизна и резкость света после темноты палаты. Софи сидела вдалеке на крошечной скамье. Когда я подошел, она была погружена в пространство Сети, ее пальцы летали в воздухе, набирая невидимые мне запросы, а глаза смотрели за грань реальности. Я присел рядом и положил руку на ее колено.

– Вэл, – она сразу обернулась ко мне. В коридоре я был один, Марк уже скрылся в лифтовом холле. – Как все прошло?

– Ты расскажешь мне сначала свою догадку?

– Нуу, – Софи нахмурилась, явно недовольная, что я проигнорировал ее вопрос. Но не стала сопротивляться. – Мне показалось, что Марта и Лиана могут быть как-то связаны. Я сама не поняла почему, наверное, слишком много совпадений. Если ты сказал, что Марте было восемнадцать в момент самоубийства, то она не могла быть дочерью Лианы, да и с рассказом не мэтчилось39. Тогда, возможно, дочь Лианы – кровный родственник Марты? Дочь же она нашла по ДНК. Получается, только мать Марты подходит. Ну, или Марта – такая же случайная знакомая для Лианы, как и ты. Другого я не придумала.