– Мы переговорим с ними, что само по себе хорошие новости. Но больше похвастаться нечем.

Эксперты ничего не смогли выжать из страниц дневника. Тот, кто их послал, знал, что делает. Никаких следов и отпечатков пальцев на страницах, штемпелях или конвертах.

– Это почти впечатляет, – пробурчала Бэт. – Как насчет осколков фары у вокзала?

– Пока что непонятно. Похоже, что в битую платформу врезалась не одна машина. Нужно время на то, чтобы рассортировать осколки. И объявления в СМИ тоже ничего не дали. Если Элис Тил и общалась с кем-то, никому об этом неизвестно.

– Похоже, в этом расследовании мы делаем шаг вперед, два шага назад.

– Есть хотите? – спросил он, прикончив булочку.

– Неплохо бы, но никого нет. – Бэт не видела официантки с той минуты, как вошла.

– Это моя вина. Она в задней комнате. Рита немного запоздала с работой, и все из-за меня. Мы слишком долго болтали.

– О чем?

– Она работает здесь много лет и знает в Коллемби всех.

– Что она вам рассказала?

– Мы говорили об Элис, а потом перешли к ее родителям.

– Узнали, почему ее папа вечно злится?

– Нет. Но услышал очень интересную историю о Ронни и Эбигейл, когда они были молодыми.

– Расскажете?

– Обязательно. Но если это правда, я удивлен, почему ее мать не злится.

Тут появилась официантка, и они на время перестали обсуждать родителей Элис, пока Бэт заказывала сэндвич с ветчиной и чай. После ухода Риты Блэк стал рассказывать историю, и какую! Бэт скоро сообразила, что вроде бы ни к чему не обязывающая беседа с официанткой в кафе позволила получить информации больше, чем долгий допрос Кирсти.

– Так отец Элис Тил ушел из семьи?

– Когда брат Элис был совсем крошечным, – подтвердил Лукас. – Еще до ее рождения. Они были женаты всего год, когда он сбежал с другой женщиной.

– Но, видимо, все-таки вернулся, – заметила Бэт.

– Через несколько месяцев. Умолял принять его обратно любой ценой, и она смягчилась. Элис – плод их воссоединения.

– Так она пустила его домой, – размышляла Бэт. – И, держу пари, ни разу не пожалела о своем решении.

– Жизнь с ним, должно быть, оказалась просто фонтаном веселья, – вздохнул Лукас. – Но и остаться брошенной женой с маленьким сыном, когда брак продлился всего год, тоже радости мало.

– Особенно когда твой муж, как крыса, бежит из дома с другой. Хотелось бы знать, как жена с этим справлялась, – начала Бэт, но тут же заметила блеск в глазах Лукаса. – Вы знаете, верно?

– Может быть.

– Она нашла нового мужчину, так? Скажите, что я права.

– Вроде.

– Вроде? У нее либо появился новый бойфренд, либо нет.

– Все не так просто. Можно сказать, что он уже был несвободен.

– У него была жена?

– Нет. Церковь.

– Черт возьми! Вы это серьезно?

– Клянусь Богом! – невозмутимо подтвердил он.

– Неудивительно, что Ронни Тил всегда на взводе, если много лет назад его жена миловалась с местным викарием. В этом деле с каждым часом все больше странностей, или вы хотите сказать, что так всегда бывает?

– Нет, не всегда. Я думал об этом, – ответил Блэк. – Элис Тил – нетипичная беглянка. Обычно если кто-то пропадает, то либо быстро находится, либо мы обнаруживаем тело. Когда это происходит, чаще всего виновник – человек, близкий жертве, ее парень или бывший муж. Иногда похититель и убийца оказывается человеком посторонним, но подобные инциденты бывают гораздо реже, чем представляют люди. В этом случае у нас нет ни тела, ни очевидцев, которым можно верить. Нельзя с точностью сказать, что ее кто-то видел. Тот факт, что она не пользовалась телефоном и не снимала денег с карточки, означает, что в лучшем случае кто-то по некой причине ей помогает или дает убежище. Но я сильно сомневаюсь в этом. Элис пустила под откос жизнь бывшего парня. А нынешнего описывают как ревнивого контрол-фрика. Отец – бомба, которая вот-вот взорвется. Даже дед подтверждает, что Ронни был чересчур суров с Элис, а это, возможно, вызывало у девушки мысли о причинении себе вреда. Брат куда менее вспыльчив, чем отец, но и он подвержен приступам. Думаю, брат с сестрой были близки, но, вероятно, не слишком близки, поскольку мы знаем, что Софи Мэйхью, скорее всего, распространяла о них сплетни. У нас есть бармен, который не выносит слова «нет», и учителя, похоже не знающие моральных границ, а также таинственный мужчина, разгуливавший без рубашки в ее спальне. А еще Кирсти, которая также может быть агрессивна, и человек, кого я хочу выследить. – И он рассказал ей о бездомном пьянице, околачивавшемся возле коттеджей.

– Почему мне кажется, будто мы ходим по кругу? – спросила она.

– Терпение, – посоветовал он. – Все рано или поздно раскроется, и мы увидим, как в действительности обстоят дела.

– Но есть ли у нас время? Элис исчезла уже довольно давно.

– Если я прав, – вздохнул он, – а я искренне надеюсь, что неправ, это, возможно, не имеет значения.

– Почему?

– Думаю, Элис уже мертва.

– В таком случае будем надеяться, что вы неправы, – ответила Бэт, немного подумав.

После завтрака они отправились в церковь недалеко от кафе, миновав ряд магазинчиков, которые могли рассказать собственную историю упадка Коллемби. Приблизительно каждый третий был закрыт навсегда, и только выцветшие буквы на старых табличках позволяли узнать, чем торговали магазины, когда город был более процветающим. Теперь на этой улице был только мини-маркет, где работала мать Элис Тил, два ларька фастфуда, продававших еду навынос, и маленькая сетевая пекарня.

– Прежде чем идти в кафе, я позвонил в штаб, – сообщил Блэк. – Там нас ждет целая партия новых сообщений.

– Что-то интересное есть?

– Не много, но, возможно, стоящее. Одна женщина рассказала о красной машине рядом со школой. Спортивная модель с тонированными окнами.

– Довольно много машин стояло вдоль дороги между школой и центром города, – удивилась Бэт. – Что такого особенного в этой?

– Она стояла поперек дороги, которая ведет к коттеджам, так что перегородила проезд. Женщина сказала, что все выглядело так, будто кто-то ждал в машине. Пожалуй, стоит проверить, поскольку вполне вероятно, что Элис увез тот, кто был недалеко от школы.

– Так, что никто не заметил?

– Всего секунда ушла на то, чтобы сесть в машину.

Они добрались до приходской церкви, двери которой были гостеприимно распахнуты. Висевшая у дверей деревянная треугольная табличка вроде тех, на которых в пабах пишут меню или программу вечера, приветствовала верующих фразой «Ты нашел Иисуса?».