Повисла гробовая тишина, все уставились на Машу. А она затихла, закусив губу, а потом опустила голову, пряча довольный блеск глаз, и хитро улыбнулась.

Просил разрешения жениться?

Зейращ Архан?

Ну-ну…

В комнате царила полная тишина, хотя Маша, полностью поглощенная своими мыслями, ее и не слышала. Она даже не сразу услышала, что папа ее о чем-то спрашивает.

— А?

— Маша, каков будет твой ответ? — повторил ДалгетХан Умранов.

А все смотрели на нее, и она даже слегка растерялась и почувствовала, что начинает густо краснеть. Это было ужасно глупо, но Маша ничего не могла с собой поделать.

— Дочь, если ты не хочешь, — начала Валерия Умранова. — Никто и никогда не заставит тебя выйти за него замуж. Не волнуйся, мы все уладим!

— Ма… — попыталась вклиниться Маша.

Но Валерию Умранову остановить было сложно.

— И не бойся ты, ради Бога, его магии! Мы сумеем защитить тебя. А этому пернатому я все перья повыдергаю!

— Лера, успокойся, — сказал ДалгетХан.

— Он знал, в какое опасное место Маша попала! — вскинула руку она. — Знал, и словом не обмолвился! И это он нам подсунул черного мага! Успокоиться? Никогда!

— Оставь это мне.

Низкий обволакивающий голос отца звучал убедительно, у Маши даже мурашки побежали по спине. Валерия некоторое время смотрела на мужа, наконец выдохнула и отвела взгляд.

— Спасибо, ИматАани, что веришь мне, — проговорил он, взял ее руку и поцеловал, а потом снова обратился к Маше: — Так что мне ответить господину ректору?

— Э…

На нее опять смотрели все! Но Маша собралась с силами, попыталась улыбнуться и выдавила:

— Яа-а-а подумаю. И сама ему отвечу.

ДалгетХан смерил взглядом дочь и кивнул:

— Хорошо.

Потом оглянулся на жену:

— Лера, пойдем. Рази, Наиля, прошу со мной.

Вслед за главой клана Черных Нагов и его супругой удалились тети Наиля и Рази. Остались только сестры. И тут началось. Они накинулись на Машу скопом!

— Ты что?!

— Выйдешь за него?!

Эти фирменные Умрановские взгляды! Маша закрыла лицо рукой. Хотелось сбежать от всех, но сбежать было некуда, девчонки собрались в ее комнате!

И вдруг раздался стук в дверь.

Все немедленно затихли и повернули туда головы, а Маша сказала:

— Войдите.

В наступившей тишине прозвучало неожиданно громко. Дверь отворилась, на пороге стоял Зейраш Архан.

Немая сцена.

У Маши от неожиданности язык отнялся, а девчонки…

Только что кипели дикие страсти, сестры, казалось, живьем его сожрать были готовы. А тут все дружно переглянулись и заторопились:

— Ну, мы пойдем. Звони, если что.

***

Зейраш едва сдерживался. После того разговора с Янтарным и остальными Умрановскими зятьями, ему резко стало не по себе, и он снова обратился к главе клана Черных Нагов. Черт возьми! Он же не вчерашний пацан, чтобы его вот так выдерживали в неведении! Зейраш хотел конкретики.

— Я спрошу свою дочь и отвечу вам, — сказал ему ДалгетХан. — Если хотите, подождите.

«Не много ли воли вы даете своей дочери?!» — чуть не взорвался Зейраш, однако сдержался. — Хорошо, я подожду.

А потом он целую вечность торчал в кабинете и ждал! Чтобы услышать:

— Она подумает и сама вам ответит.

— Что?.. — сначала не понял Зейраш.

Подумает?

Он резко встал и пошел к двери. Но как он ни был скор, ДалгнтХан раньше него оказался у двери. Непроницаемый, невозмутимо спокойный, стоял, сложив руки перед собой.

— Постойте.

— Пропустите. Я должен видеть ее немедленно!

— Это невозможно, — проговорил ДалгетХан Умранов. — Она увидится с вами, когда сама захочет.

— Сама захочет? — не выдержал Зейраш. — Вы разбаловали дочь! С дороги, или я разворочу тут все!

— Попробуйте, — спокойно сказал Черный Наг и отошел в сторону.

А Зейраш приложил ладонь к каменной двери, фонившей магией, словно напитавшаяся губка. Он должен был просто развоплотить ее, однако этого не произошло. Но ведь его магия была при нем!

— Видите ли, господин ректор, — начал ДалгетХан Умранов. — Вся магия этого дворца замыкается на меня, на мою магию, мою силу и кровь. Таков закон. Чтобы развоплотить ее, вам сначала придется развоплотить меня. Сможете?

Черный Наг не предпринимал ничего, но его молчаливое противодействие и было той силой, с которой Зейраш еще не сталкивался.

— Я должен видеть ее, — сказал он уже другим тоном. — Прошу вас.

ДалгетХан смотрел на него некоторое время, потом кивнул:

— Хорошо, я провожу вас.

И пошел вперед. А Зейраш за ним, как проштрафившийся школьник. Некоторое время спустя ДалгетХан сказал:

— Мы Наги. Наши женщины — наша жизнь. И мы не балуем их, мы бережем их и носим на руках. Мы готовы умереть за них.

— Я тоже!

Наг покосился на него и сказал:

— Запомните, силу имеет только добровольное согласие. Сможете получить его, девушка ваша.

— Я понял, — мрачно бросил Зерйаш.

— Это хорошо, — не поворачивая головы, кивнул ДалгетХан. — Мы пришли.

Показал на дверь и оставил его там. И вот теперь он ждал, а девушка казалась такой взволнованной, как будто сейчас расплачется.

«Маша», — хотелось ему сказать. — «Не надо так! Это же я, Маша!»

***

Девчонки быстренько пошли к дверям. Ректор посторонился, пропуская их, но так и продолжал стоять мрачной скалой. Когда все вышли, мужчина сказал:

— Прошу вас на два слова.

О-о… Вот это был момент полного смятения и ужаса.

Она не была так растеряна, когда в ту чертову паутину попала. Тогда Маша знала, что должна бороться, а тут она вообще не знала ничего. Вылетели из головы все мысли. Маша по-прежнему чувствовала, как язык примерзает к небу, и ей просто слова на вымолвить. А он смотрел на нее и ждал. Пришлось собрать все силы, чтобы промямлить:

— Да, конечно.

А потом она встала и осторожно пошла к двери.

На какую-то долю секунды ей вдруг показалось, что они снова там, и она идет к нему босиком по тропе. И с трудом сдержала вздох. Как просто было там и как сложно все стало здесь.