что придется вместо кланового артефакта пытаться использовать живого носителя магии Якостроф. Однако первый ученик, которому было приказано пленить мага земли, вовремя заметил у того на пальце артефакт. Правда, Рамир едва не запорол дело, схватив стрелу в самый неподходящий момент от какой-то приблудной девки. Едва увидев, как толстяк вываливается из портала с окровавленным плечом и торчащей из него стрелой, Шандор пришел в ярость. Мало того, что ублюдок облажался, так еще и использовал магию Пространства, тем самым раскрыв клан! Однако барон моментально сменил гнев на милость, когда бледный Рамир вытянул вперед руку, на ладони которой лежало кольцо Якостроф!

Отправив Рамира залечивать рану, Шандор позвал двух сыновей, владеющих силой Истинных, и стал срочно готовить ритуал перемещения. Предстоял огромный Скачок и барон вряд ли справится с ним в одиночку. Благо, буквально недавно удалось выяснить, куда именно нужно «прыгнуть».

С видимым сожалением поднявшись наверх, Шандор плотно прикрыл сундук и услышал, как щелкнули запираемые замки. Абсолютно надежное хранилище. Помимо замков, содержимое сундука охраняет целая россыпь защитных заклинаний. Никому и никогда в истории не удавалось вскрыть подобное хранилище.

Выйдя на улицу, Шандор полной грудью вдохнул разгоряченный сухой воздух. Когда-то, скрываясь от остальных кланов, Апостас пришли в Египет и именно там примкнули к ромалам, а прошедшие века научили магов пространства переносить жару, так что пустынным пеклом его было не испугать. Посмотрел налево, на величественные стены древнего города, сложенные из светлого песчаника. Пробил тонкий канал в пространстве и вызвал Рамира.

Толстяк пришел через пять минут. Его движения несколько сковывала скрытая под яркой рубахой повязка, но на лицо уже вернулся привычный румянец.

— Вы звали меня, Светлоликий?

— Отправляйся в Пальмиру. Судя по сведениям, что нам удалось достать, клан Энкефал с высокой вероятностью где-то здесь. Постарайся разузнать все, что сможешь. Но будь осторожен. Помни, что имеешь дело с повелителями разума. Вот, возьми.

Шандор протянул ученику простую медную цепочку с висящем на ней янтарем-инклюзом с застывшим внутри пауком.

— Это и прикроет тебя от простых сканирующих чар, если таковые есть в городе. Но не рассчитывай, что амулет спасет от целенаправленного внимания мозгоправов. Любой Энкефал без труда разрушит оберег и ты превратишься в безвольную куклу.

— Я все понял, господин. Буду очень осторожен.

***

Несмотря на раннее утро, на дороге, ведущей в Кносс, уже успел образоваться неплотный поток крестьян и мелких купцов, желающих попасть в Кносс. Большинство из путников хотело пораньше попасть на городские рынки, чтобы успеть раньше конкурентов распродать товар или же наоборот, успеть выбрать для себя самое лучшее.

Небольшая скрипучая телега, доверху груженая капустой, картофелем и репой, неспешно катилась по правой стороне дороги. Худосочная кобыла не отличалась молодостью или задорным нравом, впрочем, старик, сидящий на козлах, нисколько не раздражался неторопливостью коняги. Впрочем как и два его, скорее всего, сына, развалившихся по разные стороны телеги прямо на товаре. Пару раз к ним обращались с просьбой продать товар, но старик каждый раз отказывался, отвечая, что везет овощи не на продажу, а ко двору одного аристократа.

— Лефер. — тихо бросил Агид одному из своих спутников, когда до ворот оставалось метров пятьсот. — Слева. Разведай.

Один из молодых махитинов поднялся над бортами телеги и увидел большой военный лагерь. Сладко потянулся, разминая затекшие мышцы. Затем лениво, старательно маскируя недосягаемую для простых крестьян пластику тренированного тела, соскользнул с телеги и нырнул в небольшой кювет, развязывая завязки штанов. Не спеша отлил, но обратно в телегу не вернулся, а пошел в сторону прямоугольных шатров, не забывая вертеть башкой по сторонам. Несколько человек обратили на него внимание, но лишь усмехнулись, подумав именно то, что он хотел: сиволапый крестьянин решил поглазеть на учения солдат и очень скоро получит по шапке от часовых.

— Кто такие? Откуда? Зачем? — еще не замученный бесконечным потоком людей, капрал на воротах не успел растерять остатки вежливости, так что вопрос прозвучал негрубо.

— Терентий я. А это сын мой, Архип. А откудова — так, почитай, из Тармасы. — Агид назвал деревеньку, в которой они купили телегу и старую клячу. — Хотим, сталбыть, пораньшо на рынок попасть, урожай попродать. А ты господин хороший, не подскажешь...

— Не подскажу, — капрал поморщился, словно у него заболел зуб. — Некогда мне с тобой лясы точить, дед. Проезжай и не задерживай! Пшел!

Более не вступая в бессмысленный диалог, Агид чмокнул и дернул поводьями. Кобыла, словно чуя скорый отдых, резво зашагала вперед и махитины оказались внутри Кносса. Поначалу старик направил телегу в сторону рынка, но затем повернул левее, в сторону от оживленных улиц. Минут через двадцать они увидел то, что искал — узкую, зажатую с обеих сторон обшарпанными домами улочку.

Оба махитина слезли с телеги, Зен нырнул вниз и вскоре распрямился, держа в руках два видавших виды мешка, которые заблаговременно спрятал под дном телеги. неожиданно Агид почувствовал чужое присутствие и резко обернулся, чтобы увидеть, как на дорогу выходят трое ухмыляющихся молодцов. Никто из них не обнажал оружия, но это не обмануло старика. Он знал, что будет дальше.

— Никак заблудились, родимые? В той дыре, откуда вы выползли, небось, не слыхали о том, что в городе не везде можно ездить, словно по грядкам? — Заговоривший, рыжий высокий парень лет двадцати пяти, ощерился, обнажив редкие зубы.

Агид спокойно огляделся по сторонам, прислушался к колебаниям воздуха и понял, что больше в округе никого нет. На помощь к троице никто не придет.

— Я дам тебе шанс уйти, парень. Поверь, это в твоих интересах.

— Ты смотри ка! Да ты никак угрожать мне вздумал, дедуля? А я то хотел всего лишь пощипать тебя немного, но теперь оберу до нитки! А ну, гони все, что есть, старый козел!

Мешок в руках Зена упал на землю, оставив в левой руке короткую перевязь с метательными ножами. Махитин трижды взмахнул рукой и вся троица, не успев ничего понять, рухнула на землю, захлебываясь кровью. У рыжего нож торчал в шее, у двух его дружков — в груди. Можно было попасть и в глаза, но такая точность неизбежно вызовет вопросы, а так все спишут на обычную поножовщину.

Зен бесстрастно достал ножи, отметив, что один еще жив и постепенно захлебывается собственной кровью — оружие пробило легкое. Жить парню оставалось минуты две, не больше.

— Нужно найти постоялый двор, — Агид стоял возле выхода из улочки, зорко высматривая возможных