***

С первых, пробирающих до нутра звуков, с первых лиловых сполохов в метельном мареве Ромига понял, почему Вильяра под страхом смерти запретила ему подпевать. Кажется, этого колдовства чужак не повторит никогда, даже не постигнет сути. Вильяра творила некий сложнейший аркан и накачивала энергией напрямую от Источника. По меркам Тайного Города, уровень иерархов! Хотя, мудрые и есть охотничьи иерархи. Задача Ромиги — находиться рядом и прикрыть мудрую. Обычная задача воина, и то, что мир начинает сходить с ума, гарке не помеха.

Вильяра выла и рычала, плавно кружилась на месте, молнии срывались с её вытянутых к небу рук, полыхали из глаз. Запрокинутое лицо было страшно: разверстая пасть, вздутые напряжением вены, пот — градом. И жутко смотреть, и не оторвёшься. Зачарованные Камни медленно налились призрачным синеватым светом, потом вдруг выметнули бело-голубые лучи ввысь, сквозь летящий снег и тучи. На несколько мгновений небо в зените расчистилось, замерцало звёздами — и снова погасло. Вильяра пошатнулась, слепо зашарила в воздухе рукой, ища опоры. Ромига подставил плечо. Даже если что-то пошло не так, это всё, чем он может ей помочь.

Мудрая продолжала петь и тогда, когда померкшие Камни перестали давать защиту от бури. На свирепом ветру, по щиколотку, потом по колено в снегу… Ромига мельком подумал, не выставить ли щит, но вокруг бушевали такие потоки силы, что он не рискнул колдовать, остался просто опорой. А Вильяра всё пела, жуткие звуки спорили с рёвом ветра и гулом колеблющееся под ногами земли. Спор — почти на равных, но опыт и чутьё подсказали Ромиге, что колдунья с боем отступает. Она всё-таки допела, завершение аркана подобной силы ни с чем не перепутаешь, и сразу обвисла на руках у нава обморочным грузом. Ромига осторожно опустил тело на снег, сел рядом, прикрывая собой от метели. Приводить в чувство или дать отлежаться?

Глава 14

Рослый охотник возник из ниоткуда в двух шагах от Ромиги и Вильяры. В первый миг показалось, Лемба… Нет, выше, стройнее, иначе двигается.

— Мудрая Вильяра! Какое счастье, что я тебя нашёл! — в незнакомом голосе прозвенела яркая, искренняя радость. Воскликнул и лишь после этого обратил внимание на нава, как на что-то мелкое и несущественное. Взглянул, будто на грязь под ногами. — Эй, а ты кто?

Ромига ответил негромко, снизу-вверх разглядывая новое лицо:

— Случайный путник.

— Не тебя ли в доме кузнеца прозвали Нимрином? — звучный баритон легко перекрывал ветер, да и пурга с появлением гостя утихла.

— Может, и прозвали. А сам-то ты кто?

Незваный гость не нравился наву всё сильнее с каждым мигом. Огромный, с ног до головы в белоснежном мехе без единого украшения, он являл собою живой эталон своей расы, эдакое суровое и прекрасное снежное божество. Перед таким, если уж не пасть ниц — то изваять в мраморе, написать маслом на холсте или хотя бы заснять для обложки глянцевого журнала. И вся эта краса несказанная слепит, будто снег на солнце: такой мощной ауры Ромига не наблюдал даже у знакомых мудрых. Или у них — не так давила? Да, сильнейший колдун, под завязку налитой магической энергией… Слишком светлой! Такому легко бы и скрыть свои подлинные чувства, но он даже не озаботился. Сквозь радость — нашёл, поймал? — проступает неприязнь, перерастает в угрозу…

— Я — мудрый, — незнакомец подошёл вплотную, навис над сидящим навом и лежащей пластом колдуньей. — Тебя, Нимрин, я желал видеть. Мне про тебя рассказали много любопытного.

Ромигу учили, что неудобных позиций для атаки не бывает, но учили и здравой оценке противника. Прикидывая траектории движения, связки арканов, он ощущал себя шавкой перед полярным медведем. Без страха, просто таково соотношение сил, и делай, что хочешь. Хотелось-то наву одного. Убить сияющее нечто, чтоб его не было! Ни здесь, ни вообще! Увы, без шансов: слишком силён и неизучен противник. Да ещё место непростое. А главный вопрос, по уму: надо ли лезть на рожон? Враг ли это? Тот ли, кого по местным раскладам позволительно уничтожать без разговоров? В случае ошибки, нав рисковал пополнить собой ряды беззаконников, а их тут и так развелось, не протолкнёшься. Да и Вильяру он мог подставить под обвинение — или сразу под ответный удар? Потому Ромига, как мог, смирял инстинкты, скрывал эмоции и тянул время: пока колдунья не очнётся, не заговорит, не подаст ему хоть какой-то знак.

— Любопытно, кто тебе про меня рассказывал? И как же мне к тебе обращаться, о мудрый без имени?

Мудрый выкалил белоснежные, сияющие клыки в самодовольной улыбке:

— Все достойные знают меня в лицо. Вся Голкья знает мой клан. А ты, приблуда из ниоткуда, можешь называть меня просто Великим Безымянным.

Если это была шутка, Ромига её не понял, не оценил. Или всерьёз? Да, мудрые при посвящении отрекаются от личных имён и зовутся по имени клана: грамматической формой, которая означает принадлежность, собственность. Мудрый принадлежит клану, служит его живым оберегом. А вот глядя на этого Великого, даже не подумаешь, чтобы он кому-то принадлежал и служил. Скорее, наоборот…

Безымянный склонился над Вильярой, впрочем, не слишком низко, и лапы к ней не тянул. Сказал наву:

— Моя сестра по служению изнурила себя непосильной ворожбой, а теперь нуждается в тепле и покое. Властью мудрого, повелеваю тебе, Нимрин: возьми её на руки и пойдём отсюда.

Ромига не сдвинулся с места. За Вильярой и Лембой он признал право собой командовать, кое-кого в доме кузнеца готов был слушать — а хрен с горы обойдётся. Опасно тянуть на себя его внимание, но Вильяре нужно время… Да, нав по-прежнему ощущает себя шавкой перед медведем: достаточно шустрой, чтобы брехать и скакать, не попадая под удар лапы.

— О мудрый, она тяжёлая, далеко я её не утащу.

— Далеко и не надо, — осклабился Безымянный. — Вы с ней так надоели этому кругу, что он с удовольствием спровадит нас всех, куда я укажу.

Нав подобрал ноги, будто готовясь встать. Но подниматься и идти неведомо куда не спешил.

— Мудрый, скажи, а мудрой Вильяре удалось усмирить стихии?

Безымянный раздражённо скривился, однако разговорчики не пресёк:

— Ты всё равно не слышишь их зова, чужак. Тебя это не должно заботить.

— Раньше я кое-что слышал, и мне не понравилось. Мудрый, разве ты не обязан довести до конца дело, начатое твоей сестрой по служению? Защитить клан Вилья от страшного, беззаконного колдовства?

— А с чего ты взял, что она не закончила? Тебя-то, я вижу, она очень надёжно