Вход в катакомбы Домициллы

Когда говорят о катакомбах, обыкновенно представляют себе подземелья, доступ в которые известен только нескольким посвященным и где приверженцы запрещенной религии скрываются от своих преследователей. От такого представления надо отказаться, по крайней мере на время первых двух веков. Теперь достоверно известно, что вначале христиане не скрывали существование своих кладбищ, что власти о них знали, и до гонений Деция доступ в них никогда не запрещался. В 1864 году открыли вход в одно из самых древних кладбищ Рима, кладбище Домициллы; оно помещалось вдоль одной из наиболее посещаемых дорог – Ардеотинской. Ворота выходили прямо на дорогу; под фронтоном видно место исчезнувшей надписи, которая указывала, кому принадлежал гипогей. Вслед за сенями открывается длинная галерея, свод которой украшен изящной живописью, где изображена лоза с птицами и гениями. На стене видны следы фресок, более значительных, на одной из которых можно различить изображение Даниила во рву львином, ставшее позднее таким популярными. Весь этот первый этаж поднимался над уровнем земли; он поражал глаз всякого; невозможно было не заметить его. Дело в том, что этому кладбищу тогда нечего было таить. Особа, которой оно принадлежало, Домицилла или какая другая, имела право допускать туда, кого хотела. Существуют тысячи могил, обладатели которых говорят нам, что они их построили для себя и для своих друзей, своих вольноотпущенников обоего пола, для всех, кто принадлежит одной коллегии. Имеется даже одна такая, где обладатель провозглашает нарочито, что гробницу его должны разделить с ним люди, принадлежащие к одной с ним религии, qui sint ad religionem pertinentes meam. Росси, основываясь на этом обычае, думает, что катакомбы были сначала частными могилами, владениями богатых христиан, куда они, вместо своих вольноотпущенников, принимали своих братьев. Это предположение делает довольно правдоподобным то, как они обозначены в старинных документах. Обыкновенно их там называют собственным именем, которое не принадлежит мученикам или исповедникам, в них погребенным. Это, вероятно, имя первого владельца могилы, того, кто заплатил за землю и выстроил подземелье. При этих условиях понятно, что устройство первых катакомб не вызвало никакого удивления в языческом обществе и что правительство ему не препятствовало. Благочестивые женщины, с первого дня ставшие самыми ревностными поборницами новой веры, как Домицилла, Луцина, Коммодилла, богатые и щедрые люди, как Коленодий, Претекстат или Фрасон, заранее воздвигали себе великолепные гробницы – это было вполне естественно, все делали то же самое. Они строили их не для одних себя: это тоже было в обычае. Они хотели в них покоиться с теми, кто разделял их верования: последнее случалось реже, но и этому также бывали примеры. Подобная могила, вмещавшая стольких людей, тем не менее принадлежала Фрасону или Коммодилле; это была всегда частная собственность, и, подобно другим, охраняемая законом. Известно, как римляне почитали могилы; место, где был кто-нибудь похоронен, даже чужеземец или раб, становилось неприкосновенным и священным (locus religiosus). Закон брал его под свою защиту и охранял его от всяких поруганий. Христиане воспользовались этим покровительством, как и все другие; не было причины лишать их общего права. Даже когда власть их преследовала, при Нероне и Домициане, не видно, чтобы гонение простиралось на их кладбища; римский закон не отказывал в погребении преступникам, которых карал, и могила казненного была так же неприкосновенна, как всякая другая.

В катакомбах Домициллы. Фото 1920-х гг.

Прибавим, однако, что даже и при этих условиях христиане были уверены, что избегнут процессов и неприятностей только тогда, когда поверхность почвы, где они вырывали свои могилы, им принадлежала. Неотъемлемое владение поверхностью земельного участка служило гарантией неприкосновенности могил подземных. Закон, объявлявший священным место, где был погребен человек, охранял не только могилу, он простирался также и на прилегающий к ней участок; на него смотрели как на неотъемлемую часть самой могилы, и он пользовался своими привилегиями. Земля, примыкающая к гробнице (area cedens sepulcro), становилась неотъемлемой ее частью. Однако этот участок бывал часто очень значительным. Великолепие могил было первой роскошью богатых людей. Прежде всего они любили окружать место памятника, где должны были покоиться, довольно большим пространством, на котором они сооружали различные постройки, засаживая его по бокам большими деревьями. Позади этих деревьев тянулись огороды, виноградники, сады и часто за этими садами – возделываемые поля. Они самым старательным образом отмечали на своих эпитафиях точное содержание участка, иногда доходившего до трех югеров (7511 кв. м); они говорили, что оставляют его для себя одних, что формально исключают его из своего наследства, что не желают, чтобы он был разделен или продан. Если случайно они устроили склеп, они не упускали из виду этого обстоятельства, и мы встречаем известное количество надгробных надписей, где, среди вещей, обладание которыми на неопределенный срок покойный сохраняет за собой, особо упоминается о памятнике и его гипогее: monumentum cum hypogeo.

Эти обычаи представляли для христиан случай приобретать, никого не удивляя, участок земли, нужный для их погребения, как бы он ни был обширен; эти же обычаи давали им надежду владеть участком, не боясь, что он попадет в чужие руки. Не подлежит ни малейшему сомнению, что они этим воспользовались. Поэтому можно сказать почти с уверенностью, что прежде чем рыть свои подземелья, они упрочили за собой обладание поверхностью земли, что они сделали из него, по освященному обычаем выражению, участок, смежный с кладбищем, и поставили памятник и его гипогей под охрану закона, что, быть может, мы узнаем впоследствии из какой-нибудь надписи. Росси, составляя план различных кладбищ, сделал веское замечание: он говорит, что, если привести их к первоначальному виду, не считаясь с работами очевидно более позднего времени, от них останется только несколько отдельных групп, каждая образует правильную геометрическую фигуру, охватывающую небольшое пространство. Это уважение к границам, эта расчетливость, какой подчинялись при копанье в тесном пространстве, вместо того чтобы раскидываться свободно, это соблюдение правильности формы, все это можно вполне объяснить только тем, что при такой подземной работе не хотели переходить за пределы поля, которым обладали на поверхности земли. Таким образом, каждая из этих отдельных групп – очное воспроизведение этого самого поля. Они представляют те самые маленькие примитивные гипогеи, которые были принесены в дар зарождающейся церкви богатыми покровителями или которые она купила сама на собственные деньги. Переместив их мысленно на поверхность почвы, перенеся на них деревья, которые были там посажены, и надгробные памятники, которые были там поставлены, окружив их стенами, мы можем иметь