поправимое, когда есть металл. Главное, что механизмы все целы были.

– А там ещё кто-то живёт в горах?

– Конечно живут! – снова рассмеялся старик. – Там же столько кораблей старых, в них и живут, а те, что плохо сохранились – разбирают на части да дома строят.

– Ничего себе! Да!

Окрестность наполнилась детскими возгласами. К этому моменту вокруг нас уже собралась целая толпа.

– Чего это вы так удивляетесь? Кораблей космических не видели? – Спрашивает старик, обводя нас взглядом.

– Не видели, – говорю я, и мои слова сразу подхватывают остальные.

– Что, и даже не знаете, что один на дне озера лежит? – говорит старик. Галдёж не унимается. – Он ещё до моего рождения здесь упал.

– Враки это, – резко говорит Мегс, – мне родители говорили, что им говорили, что нет здесь никакого корабля!

Все замолкают, в ожидании ответа.

– Ха, – старик стукнул ладонью по протезу, – ещё как есть. И это не простой корабль был, очень непростой.

– Какой? Какой он был? – Очень заинтересовавшись, спрашиваю я.

– А ты мне нравишься, – старик указывает в мою сторону и протягивает ярко оранжевый фрукт, – держи, за любознательность.

– Спасибо, – я беру фрукт и кладу его на колени. Он большой, с кулак.

– Корабль этот перевозил одну очень редкую вещицу, – начал свой рассказ старик, – мне так говорили мои родители. Инопланетную вещицу какую-то, что-то светящееся. Как-то умелец выловил бортовой журнал, где было написано, что она, не помню, как её там, желания умеет исполнять.

Все заохали, а я лишь пододвинулся ближе, чтобы не пропустить ни слова.

– Это всё, что смогли разобрать с помощью словаря хактинского языка. Никто так и не понял, что это за штука, как она это делает, но все сразу же бросились на поиски. Весь корабль перевернули, да так и не нашли. – Старик снова обводит нас взглядом. Все замерли. – А потом выяснилось, что эту штуковину рыба съела! Пустынный карп долгожитель. С тех пор так и плавает с ней в брюхе.

– Враки! – снова заговорил Мегс. – Родители говорили, что это выдумка для детей.

– Хе-хе, и я раньше так думал, да только увидел я этого карпа однажды. – Говорит старик. – То, как он выглядит не поддаётся описанию. Инопланетный артефакт изменил его, сделал невероятно красивым…

– И вы его поймали? – я перебил старика.

– Поймал. Точнее, он как будто сам на крючок клюнул.

– И вы желание загадали? – спрашиваю я, не унимаясь.

Старик улыбается и протягивает мне ещё один фрукт, который у меня, правда, сразу же забирает Сайм. Я лишь злостно смотрю на то, как он его поедает, но быстро забываю об обиде, когда старик продолжает рассказ.

– Желание я не загадал, – отвечает старик. – Чтобы загадать нужно было рыбу убить, а я не смог.

– Как это не смогли? – спрашивает Сайм, доев фрукт. – Это же всего лишь рыба! А мы рыбу всегда едим, и вы ели, я уверен!

– Я заглянул ей в глаза и не смог убить, отпустил, да и рыбачить после этого перестал вовсе. Уж очень та рыба красивая была. Увидите если – сразу поймёт о чём я.

– Враки! Всё это враки! – Не унимается Мегс. – Здесь не может быть космического корабля! Я вам не верю.

– Ну что ты дедушку перебиваешь! – возмутилась Виззи.

– Да? – с улыбкой переспрашивает старик. – Не веришь?

– Не верю!

– Взгляни во-о-о-он туда, – старик указывает на возвышающуюся над деревней вышку, – на самый верх. Видишь тарелку? Чёрную.

– Вижу, – проворчал Мегс.

– Так вот она была снята с того корабля, – старик поворачивается к нему, – если б не она – не видать вам здесь интернета.

Сказав это, старик поправляет рюкзак, закидывает на плечо мешок с фруктами и встаёт с камня.

– Такой на свалке ищи-переищи, да не найти. Ну… рад был с вами поболтать, молодежь, а теперь, извините, мне нужно проведать своего старого друга.

– Подождите-подождите! – останавливаю его я, когда старик уже повернулся в сторону тропинки к домам. – Скажите, а вы часто на свалке бывали?

– Ну, ха, достаточно часто, – с улыбкой отвечает он.

– Скажите, а вы там не видели мусорных крокодилов?

– Каких-каких? – с усмешкой переспрашивает он.

– Мусорных, ну, которые в мусоре живут, может быть есть такие… Знаете, есть бурые, они в грязи, а если эти в…

– Нет-нет, – останавливает меня ладонью старик, – таких не бывает. Крокодилы дураки что ли в мусоре жить?

– Но в грязи же живут…

– А грязь эта, в которой бурые крокодилы прячутся, целебная. Она молодость сохраняет, а свалка её забирает, отравляет. Только люди могут по уши в отраве жить. Ну всё, хорошей рыбалки, молодняк. – Старик поправляет рюкзак, мешок, надевает шляпу и продолжает свой путь.

Мы провожаем странника взглядом, затем, когда он оказывается далеко, ребята начинают обсуждать его рассказ. Мнение разделилось, кто-то верит словам старика, а кто-то нет. В пользу второго выступает Мегс, доказывая всем, что не может быть никакой рыбы, даже, если там и правда корабль потонул.

– Как какая-то штука может желания исполнять? Она же совсем маленькая, раз её рыба съела. – Говорит он. – Вот, если попрошу у неё машину, откуда она её возьмёт?

– Тебе же сказали, что она инопланетная! – защищает стариковский рассказ Виззи. – А значит она всё что угодно может.

– Ну да, конечно… мои родители мне говорили…

– А мои мне не говорили, вот я у них спрошу и тогда…!

Споры не прекращались до тех пор, пока Сайм не побежал обратно к пирсу с выкриками: «Если эта рыба и существует – я её поймаю, моей будет». Все повалили следом, поняв, что скоро рыбное время закончится и придётся уходить.

Я тоже занял своё место и, забросив крючок в воду, стал внимательно следить за поплавком, поедать фрукт, и думать. Думать сначала о том, существует эта рыба или нет, потом о том, что бы я пожелал, если бы у меня получилось достать эту штуку, исполняющую желания. Так ничего и не придумав, я бросил это дело. Пока мечтал о всяком не заметил, как доел фрукт.

Теперь каждая рыба притягивает пристальное внимание. Только на том пирсе кто-то вытянул из воды рыбину, как сразу же все заулюлюкали и собрались вокруг смотреть та эта рыба или не та. Через несколько минут ситуация повторилась и на нашем пирсе. Мегсу всё же удалось поймать рыбку, что сразу же вызвало всеобщий интерес. Постоянные крики распугали всю рыбу, и всё оставшееся время мы сидели без улова. Лишь к девчонкам иной раз какая гадина заползет в ловушку, да и та бывает не съедобная, отпускают.

Солнце уже начало прятаться за гигант-дерево, но никто не собирался уходить. Те,