желания, если честно, тоже. Голод слишком давит, чтобы отворачиваться, когда еда преподносится ей на ложечке, и Алисия, тяжело выдохнув, сдалась, открывая рот и ложку за ложкой принимая кашу. Вкус не ощущался на языке, ей почти не приходилось жевать, и сладостное чувство насыщения наполнило её куда раньше, чем серое месиво, ошибочно принятое за еду. Тяжелее с чаем, но Микаль никак не комментировал её поспешные глотки, лишь придерживая кружку и дважды наполнив её заново, прежде чем Алисия покачала головой, отказываясь от четвёртой порции.

В тишине, прерываемой звоном посуды, возвращаемой на тележку, Микаль и Алисия находились ещё несколько минут. После дворецкий достал платок и утёр щёки герцогини, осторожно переходя на глаза, которым стало немного лучше, когда соль от слёз смыли парой изящных движений.

— Доктор Мишель придёт сюда к семи. У вас есть время отдохнуть и прийти в себя. Вы сильная леди, я уверен, справитесь с этой задачей.

Слова прозвучали бы ехидно, насмешливо, если бы их произносил кто-то другой. Микаль же казался отстранённым, выполняя все действия механически и, закончив, удаляясь, словно ситуация совершенно его не трогала. Алисия подумала о том, сколько подобных монстров ей предстоит встретить на своём пути. Возможно, её желание расстаться с Самантой на прошедшем дне рождения принца было самым разумным, что она только обдумывала в своей жизни. Чем дальше от неё главная героиня, тем безопаснее. Особенно если то, что происходило сейчас — не связанная с основным сюжетом ветка. Чем скорее она окажется как можно дальше от своей служанки, тем спокойнее будет жизнь, особенно когда она добьётся развода с Самуилом и начнёт вести ничем не примечательный маленький бизнес в столице.

Сытость помогла привести в порядок мысли, небольшое общение с Микалем отвлекло от самобичевания достаточно, чтобы обдумать дальнейший план. Не было сомнений в том, что при виде ножа в следующий раз она расплачется быстрее, чем в прошлый. До тех пор было бы разумно сохранять лицо, если не для её мучителей, то хотя бы ради собственного достоинства.

Глубокие вздохи могли помочь лишь немного, и Алисия повернулась к окну, надеясь, что вида восходящего солнца будет достаточно, чтобы занять мысли на несколько часов. Так оно и оказалось, и в следующий момент осознания себя Алисия ощутила ужасную боль в глазах от долгого взгляда на свет, а рядом с ухом бились щелчки. Мишель нависал над ней, хмурясь сильнее недавних туч, но осклабился, стоило только вниманию дорогого его учёному сердцу цветочку сконцентрироваться на нём вместо этого злосчастного окна.

— Я уж думал, ты совсем сломалась, герцогиня! — он засмеялся, взявшись за коробочку на руке Алисии и легким движением срывая деревянную крышку. — Не стоит так пугать меня, хорошо? Мне бы хотелось изучить, что происходит в твоей прекрасной головке, когда мы закончим с телом, договорились?

— Была бы премного благодарна, если бы мы и тело не изучали, — Алисия фыркнула. Ощущая, как боль онемения пронзила руку сотнями маленьких иголок, она поджала губы, хмурясь и упрямо дёргая рукой, вырываясь, насколько могла, из хватки этого сумасшедшего. Движение привлекло их обоих к целой пятерне пальцев, ни один из которых не казался пострадавшим, но… Алисия точно помнила, что вчера с ней сделали. Мысль, что ей показалось, даже сейчас не посещала её голову, а благоговейный взгляд Мишеля только подтвердил, что перед ними не предстало нечто необычное. Доктор с трепетом обхватил её пальцы, протирая новенькие фаланги, грубо срывая небольшие корешки, которых Алисия до этого даже не замечала, но за концы которых всё ещё цеплялась земля. Непонимание происходящего достигло своего апогея, и Алисия просто отказалась воспринимать новую информацию, решая, что проще думать об этом как о галлюцинациях. Всё верно. Её похитили, это ужасно травмирующий опыт, и её сознание ищет способ, как уложить всё это в голове. У неё точно не отрасли за один вечер фаланги, нет, это какой-то бред.

— Просто… поразительно. Признаться честно, даже увидев, как вы отличаетесь от нас изнутри, я не особо верил, что вы такое большое чудо, дорогая, драгоценная госпожа, — будто бы влюблённо выдыхая, Мишель поднёс пальцы Алисии ближе к глазам, а после, захваченный эмоциями, он сорвал маску и откинул её сторону, уставившись практически чёрными глазами на ладонь. Доктор давил на мягкую середину руки, оставлял следы-полумесяцы от ногтей, насильно растягивал её пальцы, когда Алисия пыталась сжать кулак, и в принципе был так очарован новым знанием, что ничто не смогло бы оторвать его в этот момент от загадки, представленной ему в лице герцогини, выращенной в по-настоящему тепличных условиях.

«Что будет, если сломать пальцы?» — рассуждал он, не обращаясь ни к кому конкретному, но Алисия всё равно напряглась от этих слов, подозрительно покосившись на мужчину и моля кого бы то ни было оторвать от неё этого ненормального. Желательно оставив её руку на месте, конечно, всё же она ещё очень понадобится Алисии. В принципе по жизни ей всё тело очень пригодится, так что было бы неплохо, если бы её уже отпустили и никогда больше не трогали. — «Нет, нет, это не входило в планы. Отращивание может быть быстрее простого заживления. Полезнее ли при неправильно сросшемся переломе полностью отрезать конечность со сломанной костью?»

— Этого мы проверять не будем, — зашипев Горгоной, Алисия дёрнулась, чуть не снеся сидение, которое вчера успешно придерживал Рафаэль, но сегодня, видимо, решил не появляться во время процедур. Урод. — Вы уже узнали, что хотели, разве нет? Идите и сорвите себе свой собственный корень, а меня отпустите! Какой вам прок от уже сформировавшейся личности?

— Вы правы, госпожа, совершенно никакого прока. Но, на мой скромный взгляд, расформировать личность всегда проще, чем заполучить нового человека. Особенно подобного вам, дорогая герцогиня, — отвлекаясь от собственных мечтаний и планов, Мишель провёл тонкими пальцами вдоль её руки, прослеживая вены на запястьях и отсутствие мускулатуры в плечах. — Мы продолжим эксперименты. Необходимо знать, насколько далеко можно зайти, и как много времени у вас будет уходить на восстановление. Я попрошу Микаля принести нам всё необходимое, моя прекрасная Алисия, и обещаю, в следующие дни мы с вами узнаем обо всём, что от нас скрывает ваше чудесное тело.

Звучало угрожающе, но Алисия, ошеломлённая и, говоря честно, находящаяся в этот момент не в себе, только оскалилась в ответ, наклоняясь вперёд, сжимая обе ладони в кулаки. Мишель, заинтересованный, уверенный, что она хочет что-то сказать, наклонился к ней в ответ, готовый выслушать любые оскорбления, припасённые для него юной леди, но ошибся, предположив что-то настолько простое.