любезности и полностью забывая, что стоит перед самим принцем, в этот момент слишком напуганная за Алисию, чтобы отвлекаться на такие мелочи, как чужой чин. Эйдан и Адам, в общем-то, тоже не сильно беспокоились по таким пустякам.

— Назвать эти новости плохими будет слишком большим преуменьшением, леди Лоуренс, — сглатывая и потянув ворот, внезапно ощутив острую нехватку кислорода, Эйдан прокашлялся, смотря на водянистые глаза девушки. Он не имел права ходить вокруг да около, когда она так волнуется. — Леди Алисия похищена. Сомнений в этом нет, подозреваемые… не сомневаюсь, что имеются. Знаю точно, что виконт Шаплен как-то с этим связан, иначе бы не пытался так задержать нас. Его взяли под стражу.

— Похищена? И не известно, кем? — кровь стремительно покидала лицо Саманты, и в следующее мгновение Эйдан кидается вперёд, ловя девушку. Пара лёгких похлопываний по щекам приводят Лоуренс в чувства, но тут же она повисает, хватаясь за фрак принца и рыдая, к лицу в двойном размере возвращается румянец, наполняя даже глаза и нос, как в самую ужасную лихорадку. Эйдан искренне не знает, чем может помочь, и растерянно смотрит на Адама, а тот и сам впал в шок, смотря на бесцеремонную девушку, осмелившуюся разреветься в плечо принца. Это, конечно, не первый подобный случай, но до этого слёзы дам никогда не были искренними, настоящими. Крокодиловы, не более. — Бедная, бедная госпожа! За что ей это, за что? Она так недолго в этом мире, но уже так мучается. Что нам делать, чем мы можем помочь ей, господин? Прошу, вы должны знать, если не вы, то кто?

— Тише, прошу, успокойтесь, леди Лоуренс. Возможно, всё не так страшно, и если леди Алисию похитили ради выкупа, мы легко вернём её, в целости и сохранности. Клянусь, я не пожалею средств, чтобы вернуть вам госпожу, только утрите лицо, — неловкими, дрожащими пальцами Эйдан смог достать платок из нагрудного кармана и подал его Саманте. Та, смущенная своим поведением, отстранилась, обмакивая глаза и щёки платком, стараясь как можно незаметнее протереть и нос, после чего сложила ткань аккуратным квадратиком и, шмыгнув, сжала его в руках.

— Благодарю, Ваше Величество. Простите меня, я совершенно себя не контролировала. Я постираю его, обещаю.

— Ничего, я понимаю, что вы обеспокоены, я волнуюсь ничуть не меньше вас, — Эйдан послал лучшую улыбку, на которую сейчас способен, и надеялся, что это поможет леди Лоуренс успокоиться.

— А ваши слова… Правда? Вы бы сделали всё это ради моей госпожи?

— Чистая правда. Я готов хоть сам отправиться на её поиски, но мы должны подождать. Уверен, совсем скоро мы узнаем, кто забрал леди Алисию, и какие у них цели.

Пусть в голосе Эйдана, как и во всём его виде в целом, не было ни грамма уверенности, его слова вселили в Саманту надежду на лучшее, и служанка воспряла духом. В голове начал формироваться примерный план спасения, а бывшее недомогание исчезло, не оставив ни следа.

— Раз вы так говорите, Ваше Высочество, прошу, позвольте мне помочь в поисках! — осмотревшись, Саманта подхватила принца и Адама под локти и потащила их за собой. — В первую очередь, нам нужно тихое место! Необходимо придумать, как мы спасём госпожу, когда узнаем, где её держат. Даже если её схватили ради выкупа, это не даст нам никаких гарантий, понимаете?

— Конечно, леди Лоуренс, — Адам переглянулся с принцем, но тот лишь пожал плечами, решая, что сейчас проще поддаться напору девушки, тем более, что каким-то образом на них совершенно не обращают внимания. Да и говорит Саманта толковые вещи, и если это поможет им всем отвлечься от ужасной ситуации, то ничего плохого в составлении планов на всякий случай Эйдан не видит.

Троица пробежала по лестнице мимо спускающегося Самуила. Тот посмотрел вслед молодым людям, задумываясь о том, где бы самому взять столько сил, но не задержался, продолжая свой путь. Внезапное исчезновение жены не могло войти в его планы, выбило из колеи и заставило на время отвлечься от важного экономического вопроса, по которому они с Реандром пока не пришли к согласию. Король уже предложил отложить дальнейшую беседу если не до утра, то хотя бы до конца празднества, но при новых обстоятельствах пришлось сместить разговор на неопределённый час, когда Алисия будет найдена и возвращена домой. В целости и сохранности, желательно.

Думая об этой наглой, во многом бесцеремонной девушке, Самуил немного жалеет о том, как хорошо он её узнал за последние… Недели две, может быть, чуть-чуть меньше, ведь примерно половину их совместной жизни Алисия казалась совсем другим человеком. Так бы он подумал, не сбежала ли девушка от брака, что ей не по душе, или от шума, царящего в мире толстосумов. Сейчас же не было никаких сомнений, что сама Алисия не ушла бы, не сейчас и не в ближайшее время. У Самуила не было доказательств, но уверенность в том, что девушка не покинет его дом, пока не заработает себе на комфортное, полное удовольствия будущее, заставляла его мысленно посмеиваться каждый раз, когда эта бестия читала ему выговоры. Сегодня же на ней было даже недостаточно украшений, чтобы продать их и прожить, не бедствуя, хотя бы год.

Сильного волнения по поводу её похищения Самуил не испытывал. Он мог примерно представить, кто и зачем это сделал, и знал, что сможет легко договориться с этими людьми. В конце концов, его дорогие друзья просто не знают, что Алисия на самом деле никак не вмешивалась в его работу до сих пор. Как только он сообщит об этом, Рафаэль вернёт ему жену и втроём они посмеются над произошедшим, как над одним большим недопониманием. Похищение также отобьёт у Алисии желание шпионить за Самуилом. Даже если король напомнит ей о существовании таковой миссии, девушка уже доказала Самуилу, что имеет достаточно своеволия, чтобы творить что пожелает. И не терпеть нежеланного, конечно же.

— Дамы, — перехватив бокал у мимо проходящего слуги, Самуил оказался рядом с прелестными женщинами в пышных юбках и тугих корсетах. Старые кошёлки тут же остановили свой разговор, ахая и охая, радуясь компании герцога.

— Ваша светлость, как приятно видеть вас так близко сегодня! Мы заметили, что вы пропали почти с самого начала праздника, — с Джерардом заговорила старшая из дам, с париком на голове, свекольно-ярким румянцем и вторым подбородком, прикрытым широкой лентой. Сравнить её можно разве что с пуделем, давно потерявшим всё своё великолепие, но горячо желающим ещё разок блеснуть на конкурсе талантов, чтобы после на красивой ноте покинуть высшее общество.

— Вам