их в человеческие факелы. Наконец, на ключевых позициях французов имелись снайперские винтовки с ночными прицелами, инфракрасная подсветка которых могла обнаружить наступающего солдата противника в самую темную ночь.

Опорные пункты были соединены с их собственными вышестоящими штабами при помощи проводной связи и радио. Все они были точно также связаны с командным пунктом де Кастра. В январе 1954 года де Кастр реорганизовал всю позицию в три подсектора: северный подсектор, состоящий из опорных пунктов «Анн-Мари» и «Габриэль», под командованием подполковника Транкара (командовавшего покинутым Лайтяу); центральный подсектор, включавший основные позиции Дьенбьенфу и отдаленный ОП «Беатрис», под командованием подполковника Гоше и южный подсектор, под командованием подполковника Лаланда, состоящий из опорного пункта «Изабель» и отдаленного патрульного опорного пункта «Марсель». «Марсель» вел настолько отщепенческое существование в организации Дьенбьенфу, что все другие отчеты о битве до сих пор его игнорировали. Созданный 12 января 1954 года отрядом из 3-го батальона 3-го пехотного полка Иностранного легиона, к югу от деревни Бан Лой, почти на полпути между «Изабель» и основными позициями Дьенбьенфу, ОП «Марсель» позже был занят гарнизоном из 434-й роты тай под командованием старшего сержанта Канте, до 14 марта, когда он и его небольшое подразделение отступили к «Изабель», под нарастающим давлением противника вокруг Бан Лой. ОП «Франсуаза», еще одна такая же отдаленная позиция, расположенная в 500 ярдах к западу от ОП «Клодин», и занятый 414-й ротой белых тай, под командованием старшего сержанта Конта, держал позицию до тех пор, пока в ночь на 2-е апреля деморализованные туземцы не покинули ее, оставив все свое оружие и унтер-офицеров.

На левом фланге северного сектора находился опорный пункт «Анн-Мари», занятый 3-м батальоном тай, под командованием майора Тимонье. Постепенно укрепляемый с тех пор как он был занят 7 декабря 1953 года, «Анн-Мари» состоял из позиции в форме полумесяца, рога которого были обращенный к линии высот, занятых противником. Вместе они образовали «Анн-Мари-1» и «Анн-Мари-2». Две оставшиеся позиции, «Анн-Мари-3» и «Анн-Мари-4», были расположены на плоских рисовых полях между северной оконечностью взлетно-посадочной полосы и «Анн-Мари» 1 и 2. Оба «Анн-Мари», 3 и 4, были расположены в виде любопытного треугольника, образованного тремя позициями в форме наконечника стрелы, сгруппированных вокруг центральной позиции штаба. «Анн-Мари-4» служил связующим звеном между позицией на северном холме и остальной частью Дьенбьенфу. «Анн-Мари-3», напротив, покоился как маленькая точка, венчающая длинную «i» собственно взлетной полосы. Он также находился поперек тропы Пави, ведущей к ОП «Габриэль».

Хотя для иллюстрации удобно дать опорным пунктам в Дьенбьенфу амебообразные контуры, которыми их обычно изображают, они были совершенно другими. Не было ни единой системы траншей, ни общей полосы колючей проволоки, ни даже минных полей, которые бы объединяли все позиции опорного пункта. Это было особенно верно в начале битвы, когда газеты, а также информационные службы французской армии, пытались заставить мир поверить, что французская «крепость» Дьенбьенфу охватывает всю долину. В случае с «Анн-Мари», «Анн-Мари-1» и «Анн-Мари-2» были связаны с друг с другом, так как они располагались на одном и том же холме, но две другие позиции представляли собой собственные маленькие миры, в каждом из которых жила одна рота примерно из 130 туземцев, несколько французских сержантов и один французский офицер: капитан Жандр на «Анн-Мари-3» и капитан Дезире на «Анн-Мари-4». Дезире, чья жена ожидала их первенца (девочка, родилась во Франции 4 мая и была быстро окрещена Анн-Мари), приобрел лошадь тай, для которой его люди вырыли убежище. Он ездил на ней за почтой для подразделения и трусил через пыль рысью на доклад.

Как и все остальные батальоны в долине, 3-й батальон тай имел положенный комплект из четырех 81-мм минометов, а также несколько легких 60-мм минометов и пулеметы. Поскольку ОП «Анн-Мари» не оценивался как отличная позиция, у него было преимущество в огневой поддержке почти со всех сторон. С севера батарея тяжелых минометов ОП «Габриэль» могла прикрыть своим огнем весь ОП «Анн-Мари», а танковому эскадрону просто пришлось бы прорваться вдоль взлетно-посадочной полосы, чтобы добраться до него с поддержкой десантников в случае настоящих проблем. За исключением того, что майор Тимо был не столь популярен у своих людей как уходящий майор Аршамбо, ротные командиры были людьми со значительным опытом. Помимо Жандра и Дезире, там были капитан Гильмино и лейтенант Маковяк. Дальнейшая судьба 3-го батальона тай оставило неизгладимое впечатление, что эта часть всегда была бесполезной. Исследование его истории показывает, что это не так. За год до того, он очень хорошо сражался в укрепленном лагере Нашанг, где рота под командованием Маковяка сформировала арьергард, когда лагерь был эвакуирован. Хотя в части среди горцев появилась неуверенность, когда выяснилось что их родной район оставляют коммунистам, дезертировали только двадцать человек. Остальная часть батальона очень хорошо проявила себя во время сложных и дорого обошедшихся операций по зачистке «Фландрия» и «Пайк» в южной части дельты Красной реки. 3-й батальон тай особенно отличился в октябре 1953 года во время операции «Чайка», когда он был головным подразделением крупномасштабной операции, сильно потрепавшей 320-ю дивизию Народной армии в известняковых холмах и скалах вокруг Фу Нхо Куан. В этой операции он действовал под командованием полковника де Кастра и бок о бок с 3-м батальоном 13-й полубригады Иностранного легиона. Таким образом, когда он сменил полностью деморализованный 301-й вьетнамский батальон в декабре 1953 года, не было никаких оснований полагать, что часть не оставит по себе доброй памяти. Во всяком случае, ожидалось, что его боевой дух поднимется, поскольку он снова был размещен в своих родных горах тай.

Что и произошло в данном случае. Батальон начал брататься со своими соплеменниками из соседних деревень Бан Кео и Бан Лонг Тхонг. Некоторые доклады разведки предупреждали, что туземцы тай в гарнизоне Дьенбьенфу могут быть деморализованы и подвергнуты разложению из-за контактов с местным населением, но эти доклады без труда опровергались французскими офицерами, работавшими с тай и знавшими их. Кроме того, до тех пор пока население проживало в долине, было практически невозможно обеспечить соблюдение запрета на братание. Такой запрет даже противоречил бы французской политике, направленной на то, чтобы склонить население на сторону националистов.

На суровом, обрывистом ОП «Габриэль» такой проблемы не было. Хотя «Габриэль» больше не назывался «Торпедный катер», лишенный теперь всякой растительности, он больше чем когда-либо походил на военный корабль, сходство усиливалось его батареей из восьми тяжелых 120-мм минометов и собственной батареей батальона из четырех 81-мм. Алжирцы из 5-го батальона 7-го полка алжирских тиральеров действительно усердно работали над подготовкой своей позиции. В соревновании