Мощеная дорога шла высоко вдоль горного хребта, который окружал поля на окраине Порта. Ребята шли, окутанные рассветной дымкой, а потом Дженна увидела выцветший шатер цирка и почувствовала запах травы, которую вчера вечером истоптали толпы зрителей. Вокруг стояла мирная тишина, но Дженна была на грани: ожог на руке, оставленный Сыщиком, своей болью напоминал о том, что Саймон готов следовать за ней по пятам, и девочку пугало любое внезапное движение. Поэтому, когда Дженна краем глаза заметила крошечную черную фигурку, которая, громко стрекоча, направилась к ней, девочка запаниковала и вцепилась в Септимуса.

– Ой! Что случилось, Джен?

Дженна спряталась у него за спиной. Что-то летело прямо на нее.

– А-а-а! Уберите его! Уберите от меня!!! – заорала Дженна, бешено стряхнув с плеча большое колючее насекомое.

Мальчики сели на корточки и принялись рассматривать жука, который лежал на спинке в пыли Мощеной дороги, медленно шевеля лапками и жалобно жужжа.

– Я думал, ты его убила, – сказал Септимус, ткнув в него пальцем.

– Как он сюда попал? – спросил Нико, качая головой.

Волчонок уставился на жука. Выглядит не слишком съедобно. Очень уж хрусткий и колючий, решил мальчик. Наверняка у него есть жало.

Дженна заглянула Септимусу за плечо.

– Что это? – спросила она.

– Это твой жук-защитник, – ответил Септимус.

– Не может быть!

Дженна бросилась на колени, осторожно подобрала жучка и посадила на ладонь.

Она стряхнула с него пыль, и перед завороженной публикой жук встал на лапки и начал чистить крылышки, жужжать и суетиться, чтобы все снова заработало как надо. А потом, победно ударив крыльями по зеленому панцирю, похожему на доспехи, жук взлетел и занял свое законное место на плече у Дженны, совсем как больше года назад, когда его создали в доме тетушки Зельды. Дженна тут же воспрянула духом: теперь она сможет защититься, если (точнее, когда) Саймон придет за ней.

Большой черный конь с крысой в седле и четырьмя фигурками, идущими следом, медленно, но уверенно продвигался по Мощеной дороге. Путники миновали поля, окружавшие Порт, и оказались у зарослей тростника, из которого жители Порта делали крыши, корзины, настилки для полов и прочие вещи. Утреннее солнце поднималось все выше, растворяя последние облачка тумана, окутывавшего окрестности. Заросли тянулись до самого горизонта. За ними начинались Болота Песчаного Тростника, все еще скрытые плотной сизой дымкой.

Стэнли сидел тише воды ниже травы. Сегодня он был в плохом настроении, потому что узнал поворот к хижине Безумного Джека, где в прошлом году провел шесть невыносимых месяцев в крысиной клетке. Тогда ему удалось сбежать только благодаря голодовке: он довел себя до такого состояния, что смог протиснуться между прутьями.

День близился к обеду, когда Стэнли увидел, что заросли тростника постепенно редеют, и почувствовал запах сырости с Болот Песчаного Тростника. Тогда он позволил себе наконец расслабиться. Теперь они были уже очень далеко от Безумного Джека. Мощеная дорога перешла в болотистую тропку, и ребята остановились.

Дженна прикрыла глаза ладонью и сощурилась от палящего солнца. С упавшим сердцем она поняла, что не знает дороги к домику тетушки Зельды. Когда она была здесь в последний раз с Нико, пришли Великие заморозки и повсюду лежал снег, совсем не так, как теперь.

Септимус подошел к ней.

– Я думал, нас будет ждать Водяной, – озадаченно сказал он. – Наверняка тетушка Зельда знает о нашем приходе.

– Э, нет, не думаю, Сеп, – ответила Дженна. – Она стала туговата на ухо, и ей все труднее слышать. Я лучше пошлю Стэнли сказать ей, где мы.

– Прошу прощения, я не ослышался? – недоверчиво переспросил Стэнли.

– Да, Стэнли, ты не ослышался, – ответила Дженна. – Я хочу, чтобы ты отправился в Домик смотрительницы и сказал тетушке Зельде, что мы пришли.

– Я, конечно, дико извиняюсь, ваше величество, но я уже говорил, что на болота ни ногой…

– Если я прошу тебя пойти на болота, значит ты пойдешь, Стэнли. Понял?

– Э… – Стэнли был немного ошарашен.

– А если не будешь делать, как я прошу, то тебя выгонят из Крысиной Разведки.

– Но…

– Это ясно?

Стэнли не мог поверить своим ушам. Впрочем, Септимус и Нико тоже. Они никогда не видели, чтобы Дженна была так непреклонна.

– Это ясно, Стэнли?

– Куда уж яснее.

Стэнли с несчастным видом посмотрел в сторону Болот.

«Похоже, Дженна, – подумал он недовольно, но с восхищением, – будет орешек покрепче, чем ее мать».

– Тогда вперед! – сказала Дженна. – И не забудь передать тетушке Зельде, чтобы она послала за нами Водяного с лодкой. Одна нога здесь, другая – там. Саймон повесил на меня ярлык, не забыл?

Ребята смотрели вслед Стэнли, который промчался по заболоченной тропке, с разбегу сиганул в осоку и исчез из виду.

– Надеюсь, он справится, – сказала Дженна, прикрываясь от солнца и глядя в ту сторону, где скрылся их гонец.

Она не хотела ему угрожать, но не видела другого выбора. Теперь, когда Сыщик повесил на нее ярлык, то, что Саймон найдет ее, стало лишь делом времени. И нужно было поскорее добраться до Домика смотрительницы, где они будут в безопасности.

– Он хорошая крыса, – ответил Септимус. – Он скоро вернется с Водяным, вот увидишь.

Они сели на обочину Мощеной дороги. Гром довольно щипал травку, а Дженна передала ребятам бутылку с водой, которую набрала из портового ручья. Нико улегся на землю и начал глазеть в небо. Он был рад, что можно просто побездельничать. А Волчонку не было покоя: у него так жгло руки, что скоро он встал и начал ходить туда-сюда по дороге, чтобы отвлечь себя от боли.

Дженна и Септимус были настороже. Они все время следили за любым необычным движением на болоте. То порыв ветра зашелестит в камышах, то полевка с негромким плеском нырнет в воду, или птица вдруг истошно закричит своей паре. Дженна и Септимус тут же вскакивали. Но с приближением полудня воздух потеплел, и стало душно, животные и птицы притихли. Дженну и Септимуса начало клонить ко сну. Заснул и Нико. Даже Волчонок перестал ходить, улегся на землю и положил обожженные руки на холодную траву.

Над ними в безоблачном небе раскалялось добела солнце, а далеко за Болотами Песчаного Тростника на горизонте появилась черная точка.

Первым ее увидел Септимус. Что-то черное потрескивало в воздухе, и у мальчика волосы на затылке встали дыбом. Он резко сел.

– Что случилось? – спросила Дженна, которая тут же проснулась и поморщилась: ожог от ярлыка не давал о себе забыть.