крыши, — отмахнулась от меня женщина. — И о своих силах мы узнаем, не когда нам удобно, а когда приходит время. Поверь, не бывает «того самого идеального момента».

— Как скажете.

— Я то надеялась, что ты станешь спорить, — с долей разочарования протянула Иванна.

— Как-нибудь в другой раз, когда вы будете неправы.

— Я всегда права, — в голосе собеседницы зазвенел металл.

— А вот и повод поспорить, — улыбнулся я.

В этот момент один из моих подопечный взмахнул руками, и рядом с ним возникла полупрозрачная черная кошка размером с тигра. Она поднялась на задние лапы, навострила уши, встопорщила усы, да так и застыла со странным удивленным выражением на морде.

— Жаль, что Принцесса этого не видит, — с восторгом произнесла Иванна. — Тогда бы она никогда больше не попыталась бежать за кошками.

Дито принялся отчитывать товарища и он пожал плечами, развеивая свое тотемное животное.

— Она для того, чтобы нападать? — повысив голос, уточнила соседка.

— Нет, госпожа. Тато просто призвал ее, чтобы оценить свежесть мяса. Простите…

— Мне бы хотелось посмотреть на нее еще, если можно. Такой красавицы я никогда не видела.

Парень виновато взглянул на меня, и я кивнул, разрешая призвать тотем.

Кошка появилась снова и осторожно, словно едва касаясь крыши подошла ближе и села, обернувшись длинным хвостом.

Иванна вынула из кармана мячик, внутри которого что-то позванивало.

— Принцессе придется обойтись без подарка, — пояснила Иванна и кинула игрушку кошке.

Та ловко подскочила и поймала вещицу. И, словно домашний питомец, принялась играть с ней и относить к своему хозяину, который раз за разом бросал ей безделушку. Иванна Львовна выглядела донельзя довольной и сказала словно для самой себя:

— Дети везде одинаковые.

Глава 16

Пропажа

Беседу прервал звук колокола, и я недовольно поморщился: меньше всего на свете мне сейчас хотелось разговаривать с Никоном. Иванна Львовна же, наоборот, с интересом взглянула на мой карман, в котором лежал телефон:

— Ты прячешь там миниатюрную копию собора Святого Михаила, юноша? — уточнила она, но я с сожалением покачал головой. Вынул телефон из кармана, провел пальцем по экрану, принимая вызов:

— У аппарата.

— Здравы будьте, Михаил Владимирович, — послышался в динамике голос куратора. — Как ваши дела?

— Вашими молитвами, — осторожно ответил я и отошёл чуть в сторону, подальше от собеседницы. — Что-то случилось?

— Через две недели будет назначено заседание Совета по поводу выбора нового Верховного жреца, — смущенно произнес Никон.

— Ага. И как это будет происходить?

— Ну, совет состоит из старших жрецов. Также туда входят по одному члену от каждой ведьмачьей семьи, и представитель семьи Императора. И прямым голосованием Совет изберёт одного из трёх кандидатур.

— Хорошо, — односложно ответил я и сбросил звонок. Открыл список контактов и нашел номер Круглова. Нажал на вызов. Антимаг взял трубку почти сразу:

— Слушаю вас, Михаил Владимирович, — послышался в динамике хриплый голос Виктора.

— И вам доброго дня, — ответил я. — Как ваши дела?

— Если вы по поводу тех, что мы не так давно обговаривали в кафе, то продвигаются, — произнес Круглов. — И я знаю, что времени осталось не так много.

— А в целом? — поинтересовался я.

— В целом все идет неплохо. Правда есть один конкурент с сильной поддержкой. Причем источник этой поддержки неизвестен.

— Можно выдать эту помощь за британскую, к примеру? — усмехнулся я.

— Слишком мало времени, чтобы запустить этот слух в Сеть, — после недолгой паузы произнес антимаг, который судя по всему воспринял мои слова серьезно. — И да, мастер Морозов. Вам бы пообщаться со своими друзьями из семей. Они ведь тоже могут помочь.

— Займусь этим на Русальей неделе, — ответил я.

— Отлично, — произнес Круглов и прервал вызов.

Иванна Львовна сидела в кресле и наблюдала, как присланные Вагош бойцы готовят мясо. Рядом с ней, на столике, стояла бутылка вина и бокал.

— Простите, что мне пришлось вас оставить, — произнес я, вернувшись.

— Все хорошо, юноша, — успокоила меня женщина. — Молодость всегда проходит в суете дел. Попытка заработать все деньги, завести влиятельных друзей и вырасти самому.

— Таковы реалии мира, — развел руками я. — Борьба за существование в топе рейтинга, и естественный отбор.

Женщина обернулась, пристально взглянула на меня:

— Отличная фраза, — после недолгого молчания произнесла она. — Точнее и не скажешь. Ты мудрый не по годам, Миша. Вся жизнь заключается в бегстве в этом проклятом колесе, а стоит остановиться — и ты летишь на дно рейтинга, поклонники, которые ещё вчера тебя обожали, разбежались, а конкуренты дышат тебе в затылок и готовы тебя сожрать.

— Везде так, — согласился я. — Во всем мире.

Женщина не ответила. Взяла со стола бокал и сделала глоток. Я же взглянул на людей Вагош. И подумал, что новый отряд нужно было осмотреть со всех сторон. И я имел в виду не странные одеяния, прически и украшения гостей. Мне надо было узнать, на что были способны воины в бою. И какими талантами владели.

Мезоамериканцы больше не демонстрировали своих тотемных животных, хотя Иванна Львовна попросила их об этом. Однако Дито мягко пояснил, что делать этого для развлечения не стоит. После этого он покосился на парня, который уже отозвал свою кошку. И тот лишь смущенно пожал плечами.

Наконец, мы приступили к еде, которую приготовили охранники Иванны под контролем гостей. Я прищурился от удовольствия, откусывая от ломтя мяса, и вынужден был признать, что блюдо вышло знатным.

— Не хватает трав, — проворчал кто-то, но на него тотчас зашипели.

— Значит, в следующий раз готовит тот, кто считает, что может лучше, — беззаботно предложила Иванна. — А что, я с радостью соглашусь вновь встретиться в такой приятной компании.

Парни смущенно заулыбались. И мне показалось, что им нечасто говорили подобное.

Спустя какое-то время мы попрощались, и я проводил гостей в апартаменты, по соседству. Все же огромный этаж был разделен на четыре части, которые соединялись между собой, а значит, места должно было хватить всем.

Я решил представить другим своим гостям мезоамериканцев. Предупредил парней, что встреча может быть не особенно теплой, и вошел в апартаменты. Нас встретили две лекарки, которые при виде иноземцев побледнели и ретировались