— Все твои мысли видны у тебя на лице, девчонка.

Младший господин ловко оседлал коня, потратив на это считанные минуты. Под его руками животина стояла смирно и нетерпеливо пыхтела, не переставая вертеть любопытным носом, в поисках лакомства.

Когда Мардар вывел коня из стойла, Наяда преградила ему дорогу.

— Лорд рассердится, если мы покинем территорию поместья.

— Я помню, — Мардар подхватил девушку и усадил ее в седло. — Держись крепче, но не тяни поводья, если взбесится, сама виновата. — Он похлопал Наяду по ноге. — Правильно держи стремена и не дави ему на живот.

Оказавшись в седле, девушка ощутила насколько шатко ее положение, коню стоит лишь резко дернуться, и она полетит вниз прямо под мощные копыта.

— Держись крепче! — Скомандовал Мардар и хлопнула коня по крупу.

Животина изогнула шею и потрусила вокруг поместья, постепенно набирая скорость. Наяда начала заваливаться на бок, теряя непрочное равновесие, она почти скатилась под живот коня, но заставила себя вжаться в седло, обхватив животное за шею обеими руками, на секунду она забыла и про поводья, и про предостережения господина. Единственное, что осталось важным, — не вывалиться из седла любым способом. Девушка уперлась в стремена пятками в поисках хоть какой-то опоры. Будто получив сигнал, Ворон ускорился, левым глазом поглядывая за неуклюжей наездницей.

Наконец Наяде удалось найти верное положение, упираясь в стремена, она чуть привстала в седле и до боли в мышцах распрямила спину, распределяя поводья между пальцев. Она не была уверенна, что именно так правильно, но так требовал от нее инстинкт, который упорно молчал до тех пор, пока девушка не оказалась верхом на вороном гиганте.

Наяда постепенно начала чувствовать движения коня, стараясь в точности повторять их сидя. Податься влево правым плечом, когда Ворон огибает поворот дома, привстать в седле и чуть пригнуться к шее, чтобы животине было легче набрать скорость, приспустить стремена, чтобы не подбивать коня по бокам. Ей не приходилось управлять Вороном, он сам знал, куда бежать, от Наяды требовалось только помочь коню двигаться, не сковывая его движения.

Когда девушка увидела Мардара, сложившего руки на груди, она помахала ему рукой и звонко засмеялась, ловя ветер лицом. Она не представляла, какое прекрасное чувство, мчаться верхом, ощущая под собой сильный механизм из мышц. Это открытие потрясло девушку настолько, что она не могла уже остановить радостный смех и мечтала, чтобы Ворон тоже не останавливался.

Она ощущала нечто, заставляющее ветер петь в ушах, что-то непокоренное человечеством и необъяснимое. Наяда пригнулась, чтобы похлопать Ворона по шее и увидела в его глазах похожий запал, искорку, намекающую на схожие чувства. Он чувствовал то же, разминая затекшие ноги, застоявшиеся в стойле. Девушка пригнулась сильнее, почти легла на шею коня и сбросила стремена, подцепив их рукой и перекинув, чтобы не мешались. Она постаралась слиться с седлом, чтобы сохранить равновесие и не свалиться, больше не опираясь на стремена.

Ворон заржал, выгибаясь и пританцовывая на скорости и вихрем взметнулся вперед, не ощущая преград.

— Обгоняя ветер, — на ухо коню прошептала девушка.

Ничего прекрасней и острее она никогда не чувствовала. Пейзаж вокруг поблек и слился воедино, перестав быть чем-то важным. Сейчас для девушки существовал только ветер, она села прямо и раскинула руки в стороны, подставляя лицо солнцу и ветру.

Мардар не на шутку всполошился, что-то выкрикивая и размахивая руками в разные стороны, но Наяда его не слышала и не хотела слышать.

Ах, если бы ей были открыты равнинны и лесные просторы Хорта, если бы ничто не сдерживало ее в этих стенах, Ворон пронес бы ее по земле, открыв глазам новые края и чудеса.

Наяда не позволяла себе мечтать с того момента, как увидела злую брезгливую ухмылку господина Дамира. Ее детские фантазии о любви резко улетучились, уступив место пустоте и обиде.

Лорд Ивьенто и леди Эдиона приняли девушку быстро, многое спускали ей с рук и относились к ней почти как к дочери. Она думала, что никогда не обретет семью или хотя бы тех, кто позаботится о ней, когда господин Дамир увозил ее из теплого поместья в ветхую хижину. Однако у судьбы на этот счет имелись собственные планы и, вновь оказавшись на пороге дома лорда, девушка уверилась, что теперь то уж она сможет больше времени проводить со своей детской мечтой или хотя бы иметь возможность чаще его видеть и украдкой перехватывать взгляд наследника.

Всё сложилось совсем не так, как надеялась девушка. Пугающий раньше Мардар, казавшийся ей кем-то вроде дикого животного, стал ей другом, а светлый Дамир превратился в неприветливого и угрюмого мужичка, за что-то таивший на нее зло или обиду, этого Наяда понять не могла. Но господин Дамир постоянно старался уязвить ее, словом уколоть побольнее.

Все эти мелочи перестали иметь значение, пока девушка сидела верхом на Вороне, поэтому она расстроилась, когда голос Мардара сделался совсем близким. Наяда открыла глаза и увидела, что господин крепко держит коня под узды. Вот и всё. Закончилось ее прекрасное путешествие по просторам мира.

— Спешивайся, валькирия.

Наяда обиженно поджала губы и вцепилась в переднюю луку седла. Тогда мужчина сам стянул ее на землю и пригрозил пальцем, чтобы не дергалась.

— Хватит на сегодня. Нас к обеду ждут.

Видя недовольное лицо и подступившие от обиды слезы, Мардар приобнял девушку за плечи и поцеловал ее в макушку. Будь его воля, он позволил бы ей даже есть и спать в седле, но в Хорте от младшего сына лорда мало что зависело.

Наяда поплелась вслед за господином обратно в поместье, в котором уже не хватало воздуха, чтобы почувствовать себя свободной и счастливой. Девушка задумалась о том, как ей всего и всегда мало. Поначалу хижина казалась ей сараем, жизнь в которой похожа на выживание, и мечтала о чем-то получше, где будет легче и теплее. Попав в Знатный Дом она быстро привыкла к комфорту, но также быстро и приелась к нему. Жизнь круто вильнула вниз и, оказавшись в сырой камере, девушка вновь стала мечтать о своей хижине. А живя в поместье лорда, заскучала по городу и людям.

Ей стало стыдно перед собой, нельзя же вечно получать от судьбы подарок и желать вернуть его ради того, что днем ранее уже опостылело, а сейчас заиграло новыми красками.

Девушка понимала, рано или поздно придется приструнить вольный ветер в душе и осесть в умирающем городке, выполняя привычную работу и живя обыденной жизнью, не чувствуя вкуса радости и пряности от захватывающего приключения. Да и с чего она взяла, что ее жизнь будет полна приключений. Хорт беден на подобные изыски, угрюм и неприветлив, как господин Дамир, будто город отражает сущность наследника.

Обгоняя ветер…

Наяда все еще не могла привыкнуть сидеть за господским столом и никому не прислуживать. Она старалась повторять за леди Эдионой, не ставить локти на стол, есть маленькими кусочками, а не заглатывать шматок мяса целиком и не хлебать прямо из тарелки пряный суп, а легонько зачерпывать ложкой. Сидеть прямо, будто на голову положена стопка книг и промокать рот салфеткой, а не вытираться рукавом.