была крепость, курени и пристанище для бездомных. Образовалось новое братство. Устроенный город на Кубани черноморцы назвали Екатеринодаром, в честь своей благодетельницы. Новые станицы были названы именем куреней.

По ту сторону Кубани жили черкесы. Собственно черкесами назывались все кавказские горцы Западного Кавказа. Это были: натухайцы, бжедухи, шапсуги, абазинцы и многие другие. Все эти народы были магометанского вероисповедания и считали своим главою турецкого султана, — а ближайшее начальство — анапский паша. Все эти дикари жили набегами и грабежом. Кроме того, до прихода запорожцев, черкесы пользовались степями и лугами по сю сторону Кубани, — теперь они их лишились. Между тем эти народы были воинственны, храбры, отважны, ловки и военное искусство и сражение признавали за честь.

Сначала все эти народы жили с черноморцами в добром согласии и мире. Но затем вышли неприятности[18] и черноморцы нажили себе в черкесах злейших врагов. Кроме того, черкесов на козаков натравляли и турки. Постоянные, неожиданные, сопряженные с разбоями, грабежами, пожарами и пленением, нападения черкесов заставляли черноморцев быть весьма осторожными. Часто черкесы для нападений выбирали ночи темные, дождь, вьюгу и непогоду. Козаки всегда должны были быть готовы к защите. Обычно на ночь выставлялись конные партии козаков, которые разъезжали вокруг поселении, выслеживая хищников. Кроме того в разных потаенных местах залегали партии козаков, которые следили за переправами и другими укромными местами. С рассветом выходили очередные на вышки и высматривали, не покажутся ли где либо черкесы. При появлении черкесов моментально зажигали маяки: пучки сена на шестах. Завидев такой зажженный маяк, должны были сторожевые по всей линии зажигать маяки. Раздавались пушечные выстрелы и всякий козак должен был быть на своем месте. Никто никогда и никуда не выходил, не будучи вооружен с ног до головы. Особенно тяжело было козакам зимою, когда Кубань замерзала и черкесам представлялся открытый путь. Помимо всего этого, козаки должны были знать все хитрости черкесския и уметь их устранить и отплатить чем нибудь еще злейшим. Много козакам пришлось вытерпеть от черкесов. Многие были убиты. Многие потеряли скот и имущество, многие были сожжены, — многие лишились близких, многие попали в плен.

Горько было козакам, но не сладко приходилось и черкесам. Каждый их набег не обходился им даром. Козаки мстили, мстили жестоко, мстили беспощадно. Спустя недели 3–4 после черкесского набега, козаки узнавали кому они обязаны были этим зверством. Собирали своих и шли жечь аулы. При этом все намеченные аулы сравнивали с землею, — все население, без различия пола и возраста, вырезывалось, а имущество уносилось. Возвращающиеся с набега козаки гнали тысячные стада овец и рогатого скота и табуны прекрасных лошадей и целые толпы пленных. Имущество возвращалось с прибылью, — но погибшие были безвозвратны.

И опять шли натухайцы, абадзехи; шапсуги, — и опять мстили козаки. Так без конца.

Благо, если атаман был лихой. А такими были почти все. Вскоре Чапигу сменил Бурсак. Он то особенно прославился в этих набегах.

В 1809 г. черкесы напали на Новогеоргиевский пост. Козаки узнали о нашествии черкесов и встретили их подобающе. Но число нападающих было в 20 раз больше. Защитников было 100, нападающих больше 2000. Все заряды были выпущены и козаки пошли в рукопашную. Защитники были перебиты, удалось спастись не более 12 человекам. Крепость сожжена и неприятель взял одно орудие.

Какая слава для горцев. Все воспрянули духом. Урус будет перерезан…

Но через месяц за Кубань в гости явился Бурсак. 18 аулов как не бывало. Все было уничтожено. Черкесы потеряли более 800 человек. Русские угнали целые стада.

Точно также жестоко поплатились черченеевцы и абадзехи за разгром Ольгина поста в 1810 г. Вся жизнь Бурсака принадлежала козакам и родному краю. Для него за делом не существовало ни семьи, ни родства. По этому поводу передается очень интересный рассказ.

На Кубань приехал герцог Ришелье. За обедом у Бурсака он повел такой разговор:

— Атаман, сколько у вас детей?

— Трохим, спросил он у козака, — скилько у мене детей?

— Одинадцать деток, пане атамане.

— Все мальчики, — продолжал допрашивать герцог?

— Трохим, скилько у мене дивчат?

— Четверо дивчат, батьку, — отвечал невозмутимый черноморец.[19]

Не мало заботился о козаках и и генерал Власов, оставивший по себе неувядаемое имя. Его геройские подвиги ставят его имя на ряду с именами героев Кавказа: Цицианова, Котляревского, Гуляева и др. Вот один из эпизодов его жизни.

«2 октября 1821 г. ему донесли на Петровский пост, что неприятель подошел к Давыдовке. Власов, собрал все, что было под рукой: 600 конных и 65 пеших козаков. Поздно вечером, в бурную осеннюю погоду, Власов выступил с отрядом, выследил переправу и пропустил партию мимо. Горцы пошли на хутора, стоявшие за 15–30 верст. Как только направление неприятеля обозначилось, Власов послал вслед ему сначала одну небольшую команду, потом другую, под начальством есаула Залесского. Козаки повели дело отлично, занявши неприятеля ружейной пальбой. Тут подоспела еще одна сотня с орудием из Славянского поста. Власов послал и ее вслед черкесам. Только что грянула от них пушка, как в ту же минуту запылали по линии маяки, раздались перекатные выстрелы, означавшие тревогу. Горцы, не понимая в чем дело, оторопели. В темноте, на далеком расстоянии и за спиной пылали огни, палили пушки, трещали ружья. Шапсуги совсем струсили. Напрасно старшины пытались их уговорить. Они повернули назад к Кубани. Но тут ждала их облава. Прямо в лицо выпалила им картечью пушка, поставленная при дороге. Они отхлынули влево, — тут с двумя орудиями встретил их Власов. Опять залп картечи. Тогда горцы, потеряв надежду пробиться, бросились врассыпную. Власов несся на перерез, двинув главный отряд слева, так что горцам оставалось спасаться в прогнойный Калаусский лиман. Покуда было можно, козаки гнали их, рубили шашками, пронизывали пиками. Те, которым удалось скрыться, погибли большею частью в болоте, вместе с лошадьми. По собственному сознанию шапсугов, они потеряли более тысячи воинов и 20 князей. Козакам досталось в добычу 500 лошадей, множество прекрасного оружия, 2 значка. И по сию пору жители находят в болотах черкесския шашки и панцыри» (Абаза).

Нет слов, черкесы представляли много своеобразного, много такого, чему черноморцы и могли и должны были поучиться. Они поучились, выучились и превзошли.

Помимо местных подвигов, черноморские козаки принимали участие и в больших войнах государства. Так, они принимали участие во взятии