Она открыла воду, такую горячую, какую только она моглавытерпеть, и подставила лицо потоку, пробуя заглушить истерику. Она не былавампиром, не была убийцей. Она не принадлежала этому дому. Джошуа, конечно,тоже не останется здесь. Она закрыла глаза. Что ей делать? Куда они моглипойти? Она медленно погрузила свои пальцы в густой пучок, распуская его, чтобывымыть волосы. Длинные и быстрорастущие, они упали ей на бедра, пока онамассировала шампунем голову. Что ей делать? У нее не было ни одной мысли, ниодной…

Голод, мучая, нарастал, пока ее мозг не оказался полностьюзанятым им. Она чувствовала на языке вкус крови Эйдана. Ее рот заполнилсяслюной, и тело запросило большего. Слезы, смешиваясь с водой, лились по еелицу. Она не сможет, этого не будет. И самое худшее было то, что она не моглабыть без Эйдана. Она чувствовала в своем сознании его согласие. На сердце былотяжело, она чувствовала себя больной вдали от него. Алекс не могла перестатьдумать о нем.

– Я ненавижу то, что ты сделал со мной. – Громко прошепталаона, надеясь, что он слушал ее мысли.

Она одевалась медленно, тщательно выбирая одежду. Любимаяпара джинс с двумя разрезами, которые она носила. Она любила чувствовать их насвоей коже. Они были привычной частью ее обихода. Ее любимый кардиган,связанный из ниток цвета слоновой кости, с маленькими круглыми кнопками, которыевсегда создавали у нее ощущение женственности.

Как она закончила вытирать свои волосы, то впервыепосмотрела на себя в зеркало. Ее слегка потрясло отражение. Был момент, когдахотелось позвонить Томасу Ивену и попросить переделать некоторых героев вампировдля его игр. Его идеи больше не казались блестящими. Она выглядела хрупкой,бледной, со слишком крупными для ее лица глазами. Она прикоснулась к своей шее.Кожа была гладкой и шелковистой, никаких шрамов и заживающих ран. Затем онастала в удивлении изучать свои руки и ногти. Она никогда не могла отраститьдлинные ногти. Ее пальцы сжались в кулаки.

Она не могла оставаться в этом доме. Ей нужно было выяснить,как отвести Джошуа в безопасное место. С голыми ногами она вышла в коридор. Небыло никакой необходимости включать свет, она абсолютно ясно видела в темноте.Эйдан настраивался на нее, она закрыла себя, оберегая от опасности. Алекс нехотела, чтобы он знал, о чем она думает или что чувствует. Она не хотелапризнавать, что сильно отличалась от любого человеческого существа. Оченьмедленно она пошла вниз по ступенькам.

Она знала точно, где был Джошуа. Она безошибочно нашла путьк комнате, в которой он спал. Она стояла в дверном проеме и просто наблюдала заним, ее сердце болело за них обоих. Он выглядел таким маленьким и уязвимым. Егояркие волосы рассыпались вьющимся ореолом на подушке. Она слышала его мягкоедыхание.

Александрия медленно приблизилась к кровати, слезы застилалиглаза. Джошуа столько потерял. Она была плохой заменой их родителей. Не то чтобыона не пробовала, но у нее никогда не получалось увести Джошуа из ужасныхокрестностей города. Это казалось горькой иронией – сейчас, когда ее брат,наконец, был в особняке, окруженном всем, что можно купить за деньги, исобирался пойти в одну из самых престижных школ вокруг, а мужчина, которыйсделал это возможным, был вампиром.

Она сидела на корточках возле кровати и держала его за руку.Что она будет делать? Хороший вопрос. Но только вопрос. Могла ли она забратьДжошуа и сбежать? Разве Эйдан позволит ей уйти? Она знала, в глубине души, чтоименно он позволил ей уйти, когда пытался ее накормить. Он был гораздо болеесилен, чем она могла предположить, и он скрывал свой полный потенциал от нее.

Алекс постаралась замедлить свое дыхание. У нее не было никакихродственников, чтобы забрать Джошуа. Не было никого, чтобы помочь ей. Бежатьбыло некуда. Она наклонилась, чтобы поцеловать его макушку. Но, сразу же,почувствовала движение его крови. Она слышала, как она пульсировала через вены.Она стала интересоваться пульсом у него на шее. Она почувствовала запах свежейкрови, и ее рот наполнился слюной. Александрия глубоко вдохнула, касаясь щекойшеи Джошуа.

Александрия почувствовала, как удлиняются ее клыки. С ужасомона отскочила от кровати, подальше от спящего ребенка. Она мгновенно достигладвери и выскочила прочь. Одной рукой зажимая рот, она побежала через дом вниз,в зал. Резко толкнув парадную дверь, Алекс вырвалась в темную ночь, которойтеперь принадлежала.

Она бежала так быстро, как могла. Каждый шаг истощал еесилу, рыдания с силой сдавливали ее грудь. Туман был похож на тонкую мглу,звезды рассеялись по небу. Когда адреналин слегка утих, Александрия упала наземлю возле забора.

Она была зла. О чем думала? Что она сможет забрать своегобрата, и все станет так, как раньше? Джошуа теперь никогда не будет вбезопасности с ней. Эйдан, в конце концов, возможно, сказал правду о Стефане.Голод царапал ее, расползаясь под кожей дикой потребностью. Ее пальцы сжалитвердый железный прут забора, и она подумывала проткнуть им свое сердце. Онапопробовала выдернуть его, но тот был хорошо зацементирован, а, слабая из-занехватки крови, Алекс никогда не смогла бы его притянуть к себе.

Она закусила губу, чтобы успокоить себя и попытаться понять,что ей делать. Она никогда не подвергла бы опасности Джошуа. Она не моглавозвращаться в дом. Александрия могла только помолиться, чтобы Мэри и Стефанвырастили его с любовью и защитили от безумной жизни Эйдана. Она не имеланикакого желания делать больно любому человеческому существу. И у нее былтолько один выбор: она останется здесь, пока солнце не поднимется, и будетнадеяться, что свет уничтожит ее.

– Это невозможно, Александрия. – Появился из мглы Эйдан. –Этого не случится. – Его лицо было решительной маской. – Ты так готова умереть,но не готова учиться жить…

Она сжимала прутья забора до тех пор, пока суставы еепальцев не побелели.

 – Убирайся прочь от меня. Я могу делать со своей жизньювсе, что хочу. Это мое право, хотя не думаю, что ты знаешь что-то о загробнойжизни.

Лениво пожав плечами, она встала на ноги. Элегантность былаего второй натурой.

– Сейчас ты пытаешься спровоцировать меня. И я клянусь, чтоесли ты продолжишь истерически орать, Александрия, то я не несу ответственностиза то, что буду вынужден сделать. – Она еще сильнее ухватилась за прутьязабора, на случай если, он попробует увести ее силой.

Эйдан мягко, без юмора, рассмеялся. Это был чисто мужскойсмех, легкая насмешка, которая посылала дрожь вдоль ее позвоночника.

– Не провоцируй меня слишком сильно, piccola. Я никогда непозволю тебе встретить рассвет. Это даже не обсуждается. Ты будешь учиться житьпо-новому.

– Твое высокомерие просто убивает меня. Я ни за что невернусь в дом. Ты не знаешь, что я почти сделала.

– Нет никаких тайн между нами. Ты почувствовала запах кровиДжошуа, и твое тело соответствующе среагировало. Ты голодна. У тебя сильныйголод и потребность в питании. И естественно, что ты среагировала на близостькрови. Но ты бы никогда не прикоснулась к нему. Ты никогда не навредишь брату.