class="p1">Присев на корточки, я внимательно осмотрел клубок. Одним боком, он присосался к каменной кладке. По ней же струились едва колышущиеся нити, двух цветов. Пропыхтев пару минут, я так и не разобрался, как это можно распутать и вопросительно посмотрел на Парацельса.

— Тяни вон ту красную до упора, только не замки её с такой же и не трогай сизые — посоветовал он и указал на нужную нить.

Присмотревшись, я действительно увидел, что эта красная нить не касается других и выходит прямо из сердцевины клубка, не задевая опасно выглядевшие спирали. Протянув руку, почувствовал укол в палец и потянул в сторону прилипшую нитку энергии. Правда, чтобы она меньше извивалась, пришлось постоянно регулировать натяжение. В конце концов, мне удалось её вытянуть, и я почувствовал, как в хранилище, опустилась крошка энергии.

После этого остальные нити зашевелились, а настороженные спирали немного разошлись в стороны, открыв вид на сдвоенную сердцевину проклятья. Дальше я сам понял, за что нужно тянуть и легко деактивировал следующую красную нить.

Потратив минуту, я удалил половину настороженных, красных спиралей, а когда уверился в победе, поспешил и едва не совершил ошибку.

— Стоп! — рявкнул Парацельс, когда я потянул руку к очередной красной нити. — Больше огненные не трогай иначе баланс сил нарушится.

Послушав его, я вытянул сизую и в тёплом воздухе пахнуло прохладцей. Ещё через минуту, клубок был практически распутан. Деактивировав очередную пружинку, я внезапно ощутил прилив холодной энергии, и инстинктивно отскочил в сторону.

И, как оказалось, сделал это вовремя. Сизая сердцевина исчезла, одарив меня парой капелек энергии, а красная негромко лопнула сгустком плазмы, оставив на камнях оплавленный след.

Вернувшись к месту разминирования, разгрёб камни и нашёл чьи-то кости, заключённые в объятья проржавевших насквозь доспехов и воронёной кольчуги.

— Облом — проговорил я и уже хотел бросить сетку, состоящую из приплюснутых звеньев, когда увидел, недовольно качающего головой призрака.

— Если без надобности хоть какая-то броня, то выкидывай, но только учти, эта кольчужка тебя и от лютого холода сбережёт и от драконьего пламени убережёт. Да и зачарованное оружие, далеко не каждое её проткнёт. Кстати, очень необычное сочетание наложенных заклятий.

Присмотревшись повнимательнее, я обнаружил на каждом звене кружок из выгравированных рун и представил, сколько времени потратил мастер. Закинув кольчугу на плечо, потопал по проспекту дальше, при этом обойдя несколько обнаруженных проклятий. Остановился, только дойдя до выхода на большую площадь.

Когда-то в её центре стоял либо мраморный фонтан, либо композиция статуй. А теперь, над грудой, разбитых частей человеческих тел, висел сгусток призрачной энергии, размером в пару квадратных метров.

— Стоп. Дальше ни шагу — предупредил Парацельс, но я в это момент вполне самостоятельно замер, почувствовав близкую опасность.

— Что это?

— Призрачная сущность. И не простая, а злая и напитанная силой. Давай-ка Сварог разворачивайся и бегом назад через границу, в речной осколок. Хватит дёргать судьбу за причинное место. На сегодня нагулялись.

— И чем этот призрак отличается от тебя?

— Да всем. Иная форма существования. Я это проекция мёртвой души, находящейся в ловце душ, а этот опасная форма иной материи, облечённая в образ, захватившей её сущности. Тех адских бычков, у Мстиславля, ты знатно погонял и заставил проявить истинную природу, а дальше убить тварей из нижних планов, было делом техники. А призрачных тварей, простым оружием не возьмёшь. Здесь пригодится специальное зачарованное оружие, откровенное из истинного серебра, с наложением правильных рун и соблюдением чётко прописанных ритуалов.

— А если энергией шибануть?

— Можно, но у тебя нужного количества нет. Даже на одного призрака не хватит. Так что давай Сварог пошли на выход.

Выслушав разумные аргументы Парацельса, я почувствовал, что уходить не хочу. Искать то что нужно в других, более безопасных местах не вариант. Так можно годами выискивать и ничего путного не найдёшь. Как там в той песенке пелось?

— «Только смелым покоряются моря».

Пробухтел под нос всплывшую в памяти строчку, и побрёл по самому краюшку площади, собираясь обойти центр и перейти напрямую как струна, часть проспекта, ведущий к некогда величественному сооружению, теперь представлявшему собой огромную груду руин с торчавшими из неё арками и монолитными колоннами. Именно эти развалины призрак назвал склепом.

Парацельс покрутил пальцем у виска, и тяжко вздохнув, поплыл следом, видимо, поняв, что спорить с упёртым богом бесполезно. И когда до открытой части проспекта оставалось перебраться через груду обломков и пройти шагов пятьдесят по краю площади, я зацепил фрагмент резной балюстрады, и он скатился с мраморной плиты.

Слетев вниз, осколок, видимо, задел один из раскиданных усов, небольшого проклятья, и то взорвалось как 90-мм мина, осыпав меня острыми осколками. Осмотрев себя на предмет повреждений, я не нашёл ни царапины, а когда собирался тронуться дальше, внезапно понял, что-то изменилось в окружающем пространстве.

Взгляд, быстро пробежался по развалинам и застыл на сгустке призрачной материи. Та начала стремительно распадаться на несколько частей, образующих существ, чьи контуры только отдалённо были схожи с человеческими.

Светящиеся глаза быстро навелись на мою фигуру, и я внезапно услышал утробный рык, будто донёсшийся из-под земли. А через мгновение, призраки разделились на три тени и рванули в мою сторону.

Глава 15

Призраки инквизиторов

Странно ощущать, когда тебя рвут на части. Нет, тело оставалось вполне целым, а вот душу, прямо сейчас разрывали призраки, отделяя от основы астральные копии, и тем самым истончая её до полного обнуления.

Я мог шевелиться и даже дёргаться, в моменты захода призраков на новый вираж. Но вот только убежать от атаки ненасытных сущностей, было попросту нереально, да и поздно.

Наверняка, если на моё место попал обычный человек, то его лишили жизни в одно мгновение. Но астральная душа свежеиспечённого бога, держалась стойко, цепляясь за срываемые слои и каждый раз сотрясаясь в конвульсиях.

Только сейчас я познал, что такое настоящая боль. Лютая и неуклонно нарастающая, она охватывала саму суть, материализовавшихся энергетических связей, составлявших живую плоть. Это вызывало непередаваемые страдания.

К этому, прибавлялись звуки производимого пиршества. Призраки чавкали, словно потерявшие контроль каннибалы и ликовали, поглощая мою душу. Мне казалось, что я даже слышу их голоса.

Один кричал, что ненавидел всех людей, ещё при жизни и с удовольствием сжигал их на кострах инквизиции. Второй с упоением вспоминал, как приносил в жертву детей, своему императору. А третий любил пытать до смерти, отрезая куски и пробуя плоть, во славу тёмной инквизиции.

И только одно