– С ней все в порядке. Наверное. По крайней мере, служанки носят ей еду. Ее держат в доме Ландо, а туда не пробраться. Никак. Если только приближается чужой, срабатывает что-то вроде оповещения. Филипп – параноик и трус, а слуги боятся еще больше. Так и не нашел слабое место.

Геррах поморщился от досады.

– Защиту арены тоже не пробить, – буркнул он.

– Я видел, как ты швырнул нож, – кивнул Ленни. – Так не получится. Но мой маг кое-что сделал.

– Ты уберешь защиту? – с надеждой спросил Геррах.

– Да. Я открою ход в определенной точке. Третий сектор. Повешу на стену красный платок.

– А можешь сделать дырку напротив центральной ложи? – кровожадно попросил он.

– Не дури, – строго сказал Ленни. – И не усложняй мне план. Третий сектор. У тебя будет очень мало времени, дракон, и очень много задач. Первая – ты должен спустить Амедею с помоста.

– Так там тоже защита! – спохватился он.

– Завтра не будет. Маг, который должен ее ставить, приболеет.

Судя по холодному взгляду Ленни, как бы эта внезапная болезнь не стала смертельной.

– Как только Амедея будет с тобой на арене, я активирую артефакт, а мои люди создадут хаос на зрительных рядах. Вторая задача – ты прорываешься через третий сектор и бежишь к выходу. Там будет ждать экипаж.

Геррах кивал, слушая Ленни. Вроде все просто.

– Главное – вытащить Амедею, – сказал он.

– Главное – не умри на арене, – исправил его Ленни. – Это задача номер ноль. Если завтра ты проиграешь, ничего не получится.

– Не проиграю, – отрезал Геррах. – Слушай, Ленни, в пятом секторе сидит тетка Амедеи вместе с моим другом. Он такой толстый, лысый…

– Я знаю, как выглядит Молли, – ответил Соловей. – И понял, к чему ты ведешь. Если Амедея сбежит, то Филипп может попытаться достать ее через тетку. Хорошо. Я пошлю человека замолвить словечко. Но им придется удирать самим. Любая заминка может стать фатальной.

Геррах потер ладони, которые даже вспотели от волнения. Завтра! Он увидит Амедею, и у него наконец-то появится шанс ее спасти!

– Но тут такое дело, дракон, – Ленни склонился ближе, и со стороны могло показаться, что развязная блондинка нашептывает дракону непристойности. – Знающие люди говорят, что надо ставить против тебя на завтрашнем бою. А они бы не стали мне врать.

– Я не проиграю, – упрямо повторил Геррах.

– Надеюсь, – кивнул Ленни. – Иначе мне придется улететь без моей птички. А это разобьет мое и без того разбитое сердце.

– Амедея моя, – резко сказал он.

Ленни улыбнулся и намотал на палец прядь его волос.

– Сперва выиграй ее, дракон.

Он поднялся, одернул юбку, едва прикрывающую на редкость стройные ноги.

– Боги, на какие жертвы приходится идти, – пожаловался Ленни и повторил: – Третий сектор, красный платок, не умереть.

– Все понял, – кивнул Геррах. – Спасибо.

– Я не для тебя это делаю, – сказал Соловей, глядя на него сверху-вниз. – Но тебе желаю удачи. Вопреки советам, я все же поставил на твою победу.

Он ушел, слегка покачивая бедрами, прикрытыми пышной юбчонкой, и Геррах понял, что улыбается.

Завтра. Уже завтра. Кого бы ни выставил против него Филипп. Хоть всю армию Аль-Малены. Он победит.

***

Мне снился Геррах. Он уперся ладонями в бортик бассейна и выпрямил руки, легко выталкивая из воды сильное тело. Капли стекали по гладкой смуглой коже, еще четче прорисовывая мышцы, и мне так хотелось его коснуться: погладить широкие плечи, прижаться к крепкой груди, поцеловать… Мой дракон шел ко мне, улыбаясь, и больше не было преград: ни стен, ни цепей, ни двойных зеркал. Но он все шел и шел, и я тоже побежала ему навстречу, но расстояние между нами только увеличивалось.

Вырвавшись из сна, я открыла глаза и, увидев прямо перед собой лицо Филиппа, с криком вскочила с постели. Он же зажмурился, как сытый кот, и пробормотал:

– Ничего вкуснее твоего страха не пробовал.

– Я тебя не боюсь, – ответила я, хотя мое сердце так и колотилось.

Надо же, явился, улегся со мною рядом и смотрел, как я сплю. Может, это из-за него мы с Геррахом даже во сне не смогли быть вместе.

– Зачем пришел?

– Пожелать доброго дня, – усмехнулся Филипп. – Тебе снился дракон?

– Не твое дело, – отрезала я.

Он сел в постели и свесил ноги на пол. Даже разуться успел, пока я спала как убитая. Ночью я закончила еще кое-что из оставшихся драконьих чешуек, и осталось только придумать, как передать это Герраху.

– Сегодня ты его увидишь, – пообещал Филипп, надевая белые туфли. – Да и зрители возмущаются: где ведьма, да где ведьма… Все хотят зрелищ.

Меня захлестнули двойственные чувства: я увижу Герраха, но это значит, что он вновь будет рисковать своей жизнью.

– Это будет восхитительное представление, – продолжил Филипп, поднимаясь и подходя ко мне. – Ты не должна его пропустить. Будет жаль, если ты не увидишь, как твой дракон сдохнет.

– Ты все обещаешь, – нахально улыбнулась я, хотя мое сердце так и сжалось от тревоги.

Филипп улыбнулся в ответ.

– Хорошо держишься, Амедея, – похвалил он, – но ты сейчас так трогательно боишься за своего женишка. Кто он такой, к слову? Я навел справки, никто не знает торговца шелком Герраха Шора. Зато на Герраха дра Шора делают огромные ставки. Люди поверили в вашу любовь. Говорят даже, что эти горячие игры стали самыми интересными за долгое время. Романтичная история придала им дополнительный смысл.

– В твоих дурацких играх как не было смысла, так и нет, – ответила я. – А Геррах победит и получит приз – меня. Ты сам обещал!

– Маленькая глупенькая ведьма, – пожурил меня Филипп. – В этих играх не будет победителя. Такое бывает. Ты останешься в собственности арены. В моей собственности. Навсегда. И сегодня, когда будешь горевать о кровавой, жестокой и очень болезненной кончине дракона, я приду к тебе. Твои периоды уже закончились?

Я взмахнула рукой, чтобы влепить ему пощечину, но Филипп перехватил мое запястье, а другой рукой сдавил горло.

– Но я могу дать тебе шанс, – прошипел он мне на ухо, пока я отчаянно пыталась высвободиться. – Попробуй меня убедить не убивать твоего дракона, Амедея. И, быть может, если ты очень постараешься…

В комнату вошли служанки, неуверенно замерли у двери.

– Ты все равно его не отпустишь, – прохрипела