— Ошибаетесь, — энергично ответила Лили. —Отныне и надолго вы — именно что Мик… Как я большую часть времени — Лили…Хочется вам того или нет. Зрителю наплевать, как нас зовутпо-настоящему… — она остановилась, повернулась к спутнику. — Давайтене будем ходить вокруг да около, Мик. Вы ведь не женаты?

— Не женат.

— И, надеюсь, у вас нет какой-нибудь симпатии оченьдалеко отсюда?

— Нет, — сказал Бестужев, испытав при этих словахнешуточный сердечный укол.

— Это просто прекрасно… — протянула Лили, сшибивзонтиком еще один огромный цветок. — Потому что у меня к вам естьпредложение, Мик. Давайте поженимся.

Бестужев подумал сначала, что ослышался. Нет, она произнеслаименно это… Присмотрелся к девушке: в ее лице не было и тени как игривости, таки шутки. Оно скорее напоминало сосредоточенное лицо Голдмана, подсчитывавшегорасходы и возможные доходы.

— Я говорю совершенно серьезно, Мик, — продолжаладевушка, глядя на него невозмутимо, пытливо. — Давайте поженимся по всемправилам. Из нас получится не самая плохая пара — я молодая и красивая, вы —молоды и симпатичны.

— Зачем? — глупо спросил Бестужев.

— Так будет гораздо легче делать карьеру, — сказалаЛили, теперь уж и вовсе неотличимая чем-то от Голдмана. — Партнеры побизнесу, партнеры перед объективом, связанные узами законного брака — этоидеальный вариант. Это будет наша маленькая фирма… очень надеюсь, процветающая.

— Вы полагаете? — все так же глупо осведомилсяБестужев. В такой ситуации он еще не оказывался — для нее и названия-то неподберешь…

— Полагаю, — так же серьезно, рассудительноответила Лили. — Я все обдумала… но сначала хорошенько присмотрелась к вам— и убедилась, что из вас получится подходящий партнер. У вас прекраснополучается, Мик. Вы с ходу освоили актерское мастерство, играете так, чтозритель вас охотно примет и потребуем все новых и новых лент с вашим участием.Следовательно, вам обеспечено неплохое будущее. Впрочем, как и мне — я-то ужеполтора года в этом бизнесе и приобрела бесценный опыт… разумеется, я говорю нео фильмах, а о материальном эквиваленте творчества. Вот, кстати, о нем, об этомэквиваленте… Голдман вам платит по полсотни долларов за фильм, так? Он вас безбожнонадувает, Мик, пользуясь вашим невежеством в этих делах. Вы должны заключить сним настоящий контракт, обстоятельный, подробный, с другими суммами… ну, в этомя вам охотно помогу, это ведь будут, в некотором роде, и мои деньги тоже… Мик иЛили… — произнесла она с расстановочкой, мечтательно подняв глаза кнебу. — Звучит неплохо.

— Это так неожиданно… — пробормотал Бестужевслова, которые следовало бы произнести скорее ошеломленной неожиданнымматримониальным предложением барышне.

— Ничего, — отрезала Лили. — Когда вы всеобдумаете, поймете, какое выгодное дело я вам предлагаю. Это Америка, дорогой.Здесь волей-неволей приходится быть расчетливым и проворным, как сто чертей.Особенно если вы приехали сюда за деньгами и будущим — а за чем же еще вы моглисюда приехать? Кинематограф развивается стремительными темпами, Мик, уже сейчасприносит огромные деньги — а потому следует позаботиться, чтобы часть этихденег оказалась в наших с вами карманах. В одиночку очень трудно пробиваться вэтой стране. Вдвоем гораздо легче. У Голдмана с Мейером все получится, яуверена, они поставят дело на широкую ногу, и никакой синдикат не сможет импомешать. Кино — слишком специфический и обширный бизнес, чтобы какой-то тамнью-йоркский синдикат смог подгрести все под себя. Слишком много появляетсяигроков, слишком много кинофабрик учреждается, никакая кучка воротил не всостоянии взять это под свой полный контроль. Пройдет какое-то время и ониотступятся, я уверена. И Голдман с Мейером развернутся на всю катушку, они опытныедельцы, а Сол — талантливый режиссер… ну, а мы с вами — не такие уж наивные иникчемные людишки, верно? Если действовать рука об руку, мы сможемобрести сотни тысяч баков, а то и… Да-да, Мик, быть может, миллион. Миллиондолларов… — повторила она зачарованно. — Отчего вы на меня таксмотрите?

— Я и предполагать не мог…

— Что я — умная? — звонко рассмеялась Лили, —А я — умная, Мик. И ловкая. Станешь ловкой, когда родишься в большущей семьеобремененного детьми и долгами мелкого чиновничка. Я хочу жить хорошо, Мик.Очень Хорошо. У меня уже пять фильмов, которые зритель принимает с восторгом… инесет в кассу денежки. Будет еще больше. И у вас тоже. Простите заоткровенность, но вы — ходячее капиталовложение, способное принести верную ибольшую прибыль. Уж я-то разбираюсь. Зрителям вы понравитесь. Вот только внекоторых делах вы совершеннейший профан, просто необходимо, чтобы вамируководил кто-то опытный, уже пообтесавшийся в этом бизнесе. Если мы поженимся,и это будет прямо-таки идеальный вариант: мы будем идти по жизни рука об руку,как партнеры и верные союзники. Или я вам не нравлюсь? — она сделалакапризную гримаску.

— Нравитесь, — сказал Бестужев. — Выочаровательны…

— Так за чем же дело стало? — прищуриласьЛили. — Будь я пожилой мегерой, будь вы противным старикашкой, всеосложнилось бы, согласна… но мы ведь молоды, симпатичны и энергичны, чертвозьми! Представляете, какие мы горы свернем и каких высот достигнем,если будем пробиваться на пару? В этой стране одиночкам приходится туговато…Двое целеустремленных, объединенных общим интересом людей могут добитьсямногого!

— Пожалуй… — пробормотал Бестужев, чувствуя себясовершеннейшим идиотом.

— Вы чуточку ошарашены, я же вижу, — рассмеяласьЛили. — Я же не требую у вас ответа немедленно, какой вы! Обдумайте всехорошенько и сами убедитесь, что я предлагаю очень выгодное дело. Потом мыгде-нибудь встретимся украдкой и обговорим детали. Открыто нам встречаться неследует, знаете ли, Голдман рассчитывает неплохо на вас заработать, пока выплохо разбираетесь в некоторых тонкостях, и вас можно заставлять работать загроши. Потому я и постаралась подстеречь вас там, где никто не подсмотрит и неподслушает. Он боится, как бы кто-нибудь вас не просветил раньше времени, и выне потребовали бы уже сейчас настоящие деньги… Хорошо еще, что меня он никапельки не подозревает, — Лили лукаво улыбнулась. — Полагает неособенно и умненькой. Ну и прекрасно. Вообще-то мир не сошелся клином наГолдмане с Мейером… хотя еще рановато так рассуждать… Ну, я побежала, Мик.Обдумайте все хорошенько, поймите, что я предлагаю не какие-то химеры, а вполнереальное и обеспеченное будущее… До скорого!

Она безмятежно улыбнулась, кивнула ему и той же грациознойпоходкой направилась в сторону города — очаровательное создание, и в самом делеказавшееся со стороны всего лишь одной из превеликого множества глупенькихкрасоток, недалеких жеманниц. Однако каков ум — острый, прямо-таки мужской,если не обращать внимания на ее бархатное контральто и закрыть глаза — полноевпечатление, что беседуешь с прожженным биржевым дельцом, привыкшим рассуждатьс позиций «бизнеса» абсолютно обо всем на свете, извлекать прибыль решительноиз всего…