– Метро сейчас совершенно безопасно.

– Кто бы говорил!

– Ты и говорил в своей речи на прошлой неделе, когда объяснял, почему нам не нужны специальные проездные, – напомнила я. – Так что, привет.

Под темным пальто Толстяка я разглядела хороший костюм, к которому он надел синий галстук – мой подарок для его первого рабочего дня. Галстук был почти такого же оттенка, что и значок, который Толстяк носил на лацкане. Выходя из дома, я прикрепила к пальто свой, желтый, и теперь пыталась отцепить от него волосы.

– Привет, – повторил он, осторожно уворачиваясь от зонтика и обнимая меня. – Но если серьезно, как ты сюда добралась?

– Миссис Флетчер подвезла меня. Она подождала, пока я тебя высмотрю, и только потом уехала, – объяснила я, уткнувшись ему в плечо. – Ты в порядке? По твоим меркам это довольно долгие объятия… – В следующую секунду меня оглушило ужасное предположение. – Ви? С ней ничего не случилось?

Парень отпустил меня.

– Она в порядке. Не против немного посидеть здесь?

Дождь замерзал у меня на волосах и плечах, превращаясь в слипшиеся льдинки. Я уже не чувствовала губ и не могла понять, улыбаюсь я или пускаю слюни.

– М… уверен?

Толстяк был способен на такую осмотрительность, только если безуспешно пытался сохранить что-то в секрете. Он неловко поерзал, завозил ногами, будто в поисках более надежной опоры. Лиам называл это нервными танцами. Остальным американцам еще предстояло усвоить, что можно доверять его слову просто потому, что каждая ложь повисала бы на его шее, как тяжелый корабельный якорь.

– Мне нужно кое-что с тобой обсудить… – начал он.

Мой пульс резко ускорился. Я кивнула и глубоко вдохнула. Открыв портфель, Толстяк еще раз взглянул на Фрэнка, а потом достал несколько отсыревших листов бумаги.

– Я хочу поговорить с тобой о важности чтения, – договорил он.

Непонимающе глядя на Толстяка, я взяла протянутые мне бумаги.

– Потому что мне слишком мало задают?

– Я нашел несколько книг, которые, думаю, могли бы тебе понравиться, и распечатал рецензии, чтобы тебе было проще выбрать. Чтение может изменить твою жизнь, – значительно проговорил Толстяк. – И открыть твой ум…

– Сегодня я уже выслушала один монолог о важности образования, – перебила его я, сражаясь с желанием отшвырнуть эти бумаги. Зачем все эти шпионские игры, если он просто хотел огласить список того, что могло бы меня заинтересовать? Я взглянула на листок: «Обитатели холмов». – Шутишь что ли?

Парень наклонился ко мне и провел пальцем по полям распечатки.

– Я подумал, мы сможем сравнить наши заметки, так как мы делали это с родителями.

Не сразу, но до меня наконец дошло, и я чуть не свалилась со скамейки.

– Ты… – С трудом сглотнув, я прошептала: – Ты доверяешь этим рецензентам?

– Да, – кивнул Толстяк. – Я полагался на них долгие годы.

Это были те самые рецензии. Только Руби и Лиам знали, как Толстяк и его родители обменивались сообщениями, когда он был в бегах. Теперь я внимательнее всмотрелась в первую: это было письмо из онлайн-магазина, который они использовали, с темой «рекомендация от пользователя EleanorRigbyyy».

Облегчение волной окатило меня, и в этот момент я осознала, какой страшный груз носила в себе эти шесть месяцев. Они в порядке. Они живы.

Но когда этот страх ушел, в моем сердце зашевелилась боль иного рода. Слишком горячая и слишком острая – невозможно дотронуться. За секунду до того, как парень отвел взгляд, я увидела те же эмоции в лице Толстяка. Мы оба молчали, не пытаясь поведать друг другу о том, что мучило нас. Но я почувствовала, как это чувство обретает форму, подобную обоюдоострому клинку.

Они ушли.

– Почему бы тебе не взять их домой и не подумать о том, какую книгу прочитать первой? – Толстяк забрал у меня листки и сложил их несколько раз, чтобы они влезли в мою сумочку. – Давай зайдем ко мне. Умираю от голода. Я снова заказал итальянскую еду – надеюсь, ты не против.

В радиусе двенадцати кварталов пока удалось открыться только одному ресторану, которым стал «Север Италии».

– Мечтаю, что когда-нибудь смогу восхищаться чесночным хлебом так же, как ты, – пошутила я и взяла его под руку.

И мы, включая Фрэнка, который держался чуть позади, направились к дому, где жил Толстяк.

Теперь это стало для нас частью новой действительности, так же как новое правительство и его новые законы. Открывались парки. Проходили встречи. Заработали школы. Мы остались.

Они ушли.

Эти слова непрестанно крутились у меня в голове, хотя все это время Толстяк рассказывал о своей работе и расспрашивал о школе. И хотя наша жизнь была по большей части хорошей, по большей части нормальной и в хорошем смысле слова скучной…

Они ушли.

Я понимала, почему. Я понимала их выбор. Но все равно никак не могла понять, как четверо превратились в двоих.

Кейт, видимо, настолько устала, что не услышала, как я выскользнула из квартиры в три часа утра.

Я основательно утеплилась, надев полосатый флисовый свитер, пальто, сапоги с меховой подкладкой и вязаную шапку в придачу. И даже этого оказалось недостаточно, чтобы защититься от порывов обжигающе холодного ветра с дождем, который обрушился на меня, стоило открыть заднюю дверь и выйти в проход между домами. Я пробежала мимо мусорных контейнеров и автомобилей, выискивая нужный.

– Эй!

Я резко повернулась, поскользнувшись на мокром тротуаре. Внутри непримечательного синего «седана» зажегся свет. На водительском месте сидел Толстяк в черном свитере с высоким воротником, который он натянул до самого носа. Черная шапка-бини сдвинута так низко, что почти скрывала глаза.

Я взглянула в салон и сразу вспомнила: «Нас только двое», поэтому забралась на переднее пассажирское сиденье и тихо захлопнула за собой дверь. Поток теплого воздуха от печки приятно согревал лицо. Когда я пристегнулась, Толстяк задним ходом снова выехал на улицу, осмотрелся еще раз и только потом опустил воротник.

– Ви хотела пойти, – объяснил он, – но мы решили, что если мы трое исчезнем одновременно, это будет слишком подозрительно.

– Думаю, наше отсутствие всe равно будет выглядеть довольно подозрительным, – сказала я.

Барабаня пальцами по рулю, парень наклонился вперед и прищурился, вглядываясь в темную улицу. Машина набирала скорость, и дворники задвигались быстрее.

– Сегодня Ви скажет Кейт, что мы с тобой собрались вместе съездить куда-нибудь, – пояснил он. – И они придумают хорошее оправдание, почему мы не захватили Фрэнка. Предполагается, что у меня должны быть свободные выходные – теоретически…

– Сегодня среда, – напомнила я.