– То есть вы хотите сказать, что Тэрин вас принудила к сексу?

– Нет, мне просто было ее жалко, вот и все.

– Значит, у нас тут трах из жалости, – говорит Мак.

– Можете и так это назвать. Она заявилась как-то вечером. Просто как снег на голову. Мы к тому времени уже расстались, и я не собирался с ней спать.

– Потому что у вас с Либби уже были отношения.

Лиам опустил голову и стал рассматривать свои кроссовки. Дорогие новые кроссовки, которые может себе позволить сынок успешного доктора.

– Тэрин… вы не знаете, какой она была. Она была упертая. Я ей сто раз говорил, что между нами все кончено, а она все равно не верила. Писала мне сообщения, преследовала. Это неделями продолжалось.

– Она знала, что вы встречаетесь с кем-то еще? – уточняет Фрэнки.

– Сначала нет. Я не говорил ей о Либби, потому что знал, у нее крышу сорвет. Она, наверное, думала, что сможет вернуть меня, поэтому и заявилась в тот день. – Тут Лиам наконец смог посмотреть в глаза Фрэнки. – Она пришла и сразу сорвала с себя блузку. Вообще разделась догола. Расстегнула ремень у меня на брюках. Я не хотел этого, но она… Ее просто приперло.

Ну еще бы, все же понимают: это я тут жертва. И Лиам в это верит: Тэрин его поимела, а он не смог ей противостоять. Слабость рядится в разные одежды. Глядя на этого молодого человека, Фрэнки сразу разглядела его слабость.

– Когда вы узнали, что Тэрин беременна? – спрашивает Мак.

– Что? – вскидывается Лиам.

– Когда она вам об этом сказала?

– Она была беременна?

– Вы хотите сказать, что не знали об этом?

– Нет! Понятия не имел! – Лиам смотрит то на Фрэнки, то на Мака. – Вы серьезно?

– Еще раз, когда вы в последний раз занимались с Тэрин сексом? – спрашивает Фрэнки. – И не забывайте: врать копам нехорошо. Мы вернемся с отчетом патологоанатома, и все встанет на свои места.

– Я не вру!

– Вы нас уже обманывали, когда говорили о вашем с ней последнем сексуальном контакте.

– Да, но просто потому, что это выглядело паршиво. Я ведь уже встречался с Либби и…

– И забеременевшая бывшая девушка могла стать для вас проблемой? – уточняет Мак. – Да, вашей новой роскошной подружке это могло не понравиться. Что уж там, Либби могла так разозлиться, что просто дала бы вам пинка под зад.

– Не знаю я, – бурчит под нос Лиам. – Правда, не знаю.

– А тут такая неприятность – раз, и стал отцом. В вашем-то возрасте. Вам ведь всего двадцать два, да? Как поступить в юридическую школу, когда у тебя подружка, которую надо поддерживать?

Лиам молчит, он в шоке от картинки, которую ему нарисовал Мак.

– Вы предложили заплатить за аборт? Так озабоченные своим будущим молодые парни справляются с подобными проблемами? Поэтому вы приехали к ней в пятницу? Хотели уговорить, чтобы она сделала аборт?

– Я ничего такого не делал.

– И она, дураку понятно, сказала – нет.

– Я вообще не знал, что она беременна!

Маку плевать, он долбит как дятел и переходит на «ты»:

– Она могла разрушить твою жизнь, Лиам. Не говоря уж об отношениях с Либби. Прощай, Либби. Прощай, Стэнфордская юридическая школа. Тэрин и твои перспективы в этой жизни. Она стала преградой и не собиралась убираться с твоего пути. Она вцепилась в тебя своими коготками, потому что ты был ее выигрышным билетом в будущее. Я врубаюсь, сынок, я прекрасно понимаю, почему ты это сделал. Это для любого парня вообще не вопрос.

– Я не делал ничего плохого! – Лиам вскакивает на ноги. – А вы, вы выставляете все так, будто я во всем виноват. Хватит с меня, я звоню отцу.

– Почему бы тебе не успокоиться и не сказать нам всю правду.

– Я знаю свои права, больше ни слова от меня не дождетесь. – Лиам уходит в спальню и захлопывает за собой дверь.

– Ты правда надеешься, что он признается? – спрашивает Фрэнки.

– Надежда всегда есть, без нее копу никуда. – Мак пожимает плечами.

Через закрытую дверь они слышат, как Лиам говорит с отцом.

«Нет, папа, это все хрень собачья. Не наговаривал я на себя. Поэтому и звоню. Мне надо знать – нужен мне адвокат или нет».

– Вот оно. – Мак смотрит на Фрэнки. – Теперь он нам хрен что скажет.

«Естественно, с богатым папашей легко нанять лучших адвокатов, – думает Фрэнки. – Только со мной это не прокатит».

Лиам выходит из спальни, щеки у него раскраснелись, желваки на скулах ходят ходуном.

– Прошу вас покинуть мою квартиру.

– Не дергайся, сынок, – говорит Мак. – Просто скажи, что там было и как.

– Я арестован?

– Нет, – вздохнув, отвечает Мак.

– Тогда не указывайте, что мне делать. А пока я жду звонка от адвоката отца и прошу вас уйти.

Выбора у Фрэнки с Маком не остается. Они встают и идут к двери, но там Мак останавливается и оборачивается.

– Лиам, надеюсь, ты понимаешь, если это твой ребенок, мы вернемся.

– Он не мой! Он… она не могла от меня залететь.

– Тогда от кого?

– Не знаю я! – Кажется, еще чуть-чуть, и Лиам разрыдается. – Может… может, от того толстого парня. Он вечно рядом с ней терся.

– Имя парня.

– Не знаю я его имя. Посмотрите у нее на страничке в «Фейсбуке» или еще где, может, найдете.

– Мы уже заходили к ней в «Фейсбук», у нее там всего с десяток друзей. Сынок, помоги нам сузить круг подозреваемых.

Лиам пятерней расчесывает волосы.

– Погодите… может… – Он достает из кармана телефон и просматривает звонки. – Я заблокировал Тэрин, и она после этого звонила мне с какого-то другого телефона. Номер еще должен остаться. Ага, вот он. – Лиам передает телефон Фрэнки. – Вот с этого номера она мне звонила. Думаю, это его номер и есть.

Фрэнки достает свой телефон и набирает предложенный Лиамом номер.

Через три гудка отвечает мужской голос:

– Алло?

– Это детектив Фрэнки Лумис из полиции Бостона. Могу я поинтересоваться, с кем говорю?

– А? Не понял. Что?

– Не могли бы вы представиться?

Долгая пауза, потом вздох и наконец ответ:

– Коди. Коди Этвуд.

Коди Этвуд смог собраться перед разговором, но припухшие глаза, раскрасневшиеся щеки и гора скомканных бумажных носовых платков в корзине для бумаг – все говорит о том, что еще совсем недавно он бурно рыдал. Коди сидит ссутулившись на диване посреди подушек и молчит, а Мак просматривает сообщения в его айфоне. Телефон он отдал добровольно, никакого ордера не понадобилось, из чего следует, что парень либо невиновен, либо толку от него – ноль. Или он так расстроен, что просто не может трезво оценить ситуацию. Но он определенно неглуп – у него хватило ума проучиться до выпускного курса в Северо-Восточном университете, и Фрэнки сразу заметила у него на столе книги по английской литературе и математическому анализу.