— Чш-ш-ш! Стража услышит! Это я, Матье!

Фанетта рефлекторным движением запахнула на груди полы накидки.

— Ты почему здесь?

— Не спится. А ты?

Она показала кувшинчик.

— В доме не оказалось воды, а пить хочется.

— Можно я тебя провожу?

Фанетта посмотрела в ту сторону, где обычно прохаживались дозорные. Никого… Скорее всего, они давно спят. Значит, их с Матье никто не увидит.

Ничего не ответив, она направилась к колодцу, который располагался совсем близко от их дома. Матье последовал за ней. Наполненное водой ведро стояло на перилах, на уровне пояса. Повернувшись к Матье спиной, она зачерпнула из него своим кувшином. Было очевидно, что эта неожиданная близость и темнота смущают девушку.

Матье тоже вдруг стало не по себе. Живя в лесу, он делил постель с молодой потаскушкой, удовлетворявшей плотские потребности его товарищей-разбойников, но, вернувшись в Сассенаж, ни разу не спал с женщиной. Слишком живы были воспоминания о том, как хорошо ему было с Альгондой. К Фанетте же он всегда относился бережно и с уважением. Все же этой ночью, когда все вокруг дышало весной, гульфик его вздулся под напором взбудораженной плоти.

Голова вдруг пошла кругом… Не осознавая, что делает, Матье приблизился к девушке и сказал охрипшим голосом:

— Фанетта…

Сердце девушки сильно забилось в груди.

— Отойди! Я могу тебя забрызгать.

Матье прижался к ней и ласково накрыл ладонью ее пальцы, сжимавшие ручку глиняного кувшина.

— Позволь мне…

Она замерла в нерешительности. Что он имеет в виду? Движение руки, помогающей ей поднять наполненный до краев кувшин, или прикосновение губ, которое она ощущает на своей шее?

— Прошу тебя, Матье! — взмолилась Фанетта. От волнения в горле у нее еще сильнее пересохло.

Матье помог ей поставить кувшин рядом с ведром и повернул к себе лицом.

— Не нужно…

Она хотела было оттолкнуть его, но он с силой прижался губами к ее губам. Фанетта отшатнулась, зацепив локтем кувшин, который с глухим стуком упал на землю и разбился. Этот звук помог Фанетте прийти в себя. Она решительно оттолкнула от себя юношу и перевела дух.

— Я хочу тебя, Альгонда! Здесь, сейчас! — задыхаясь, прошептал Матье. Он сгорал от желания. Ночь же скрыла от его затуманенных вожделением глаз черты девушки.

Фанетта задохнулась от возмущения. Альгонда! Снова Альгонда! Какая же она дуреха! А ведь за последние несколько месяцев она успела уверовать, что по-настоящему нравится Матье! На самом же деле он проводил с ней время, чтобы развеяться и поскорее забыть ту, другую! Велико же было удивление Матье, когда, приблизившись снова к девушке, вместо поцелуя он получил пощечину. Удар был настолько силен, что он отступил назад. Он сказал «Альгонда», или ему это только послышалось? Фанетта расплакалась. Вышло так, что Матье загородил ей дорогу к дому, поэтому она побежала к арке, через которую можно было попасть на соколиный двор.

Кровь застучала у Матье в висках, прилила к низу живота. Он так и не понял, за что получил пощечину. Решив, что прелестница просто решила заманить его в более тихий уголок, он последовал за девушкой. Они оба бежали босиком по утоптанной земле, поэтому звуки шагов были едва слышны. Да и кому было их услышать? Матье завернул за угол. Найти Фанетту не составило труда: совсем рядом слышались тихие всхлипывания. Он решил, что все дело в смущении и стыдливости. «Девственницы всегда ломаются и жеманятся, когда приходит момент расстаться с невинностью», — убеждала его потаскушка, с которой он развлекался там, в лесу. Вспомнив о том, как у них все было с Альгондой в первый раз, на реке, Матье ужасно разозлился. Альгонда не только не пыталась оттолкнуть его, она уступила сразу и поощряла его! А теперь эти слезы Фанетты… Она правда испугалась или просто хочет обмануть его, прикинуться девственницей, а на самом деле только и мечтает ему отдаться? Кто знает, может, барон уложил к себе в кровать и ее тоже? Эти мрачные мысли только подстегнули его желание. Сжав кулаки, он наклонился над Фанеттой. Девушка стояла на коленях, прижавшись спиной к каменной стене, и дрожала от гнева и досады. Тень в этом месте была самой густой. Их никто не увидит.

— Поди прочь! Ты меня совсем не любишь! — заикаясь и вытирая слезы, сказала она.

Эти слова озадачили Матье, и все же не изменили его намерений: опустившись на колени с ней рядом, он одной рукой закрыл девушке рот, чтобы она не закричала, а другой повалил набок.

— Ты почти голая под накидкой и хочешь, чтобы я поверил, что ты вышла среди ночи во двор за водой? А на самом деле? Барон давно уехал… Так к кому ты шла, Фанетта? Говори! Признайся, ты видела, что по ночам я брожу вокруг вашего дома! Признайся, ты вышла, чтобы соблазнить меня!

За это время он успел развести девушке ноги и вставить между ними колено, чтобы она не успела сжать их, пока он расстегивает штаны. Фанетта изо всех сил заколотила его кулаками по спине. Гнев придал ей сил, и она изловчилась больно укусить ладонь, зажимавшую ей рот. Матье отдернул руку.

— Как ты смеешь так со мной обращаться, калека несчастный! — воскликнула она. — Или ты думаешь, что все женщины только по тебе и сохнут? Ненавижу тебя! Если ты надругаешься надо мной, клянусь, я тебя убью! Богом клянусь!

Он выпрямился, готовый войти в нее. Тонкий луч лунного света упал на искаженное лицо девушки. Никогда прежде он не видел на нем такой ненависти и решимости. Его собственная решимость пошатнулась. Криво усмехнувшись, он с горечью проговорил:

— Месть… Знала бы ты, Фанетта, как тяжело нести эту ношу!

— Куда хуже быть опозоренной и жить с этим!

В наступившей тишине они смотрели друг другу в глаза. Вокруг не слышалось ни звука. Похоже, стражники в Сассенаже не могли пожаловаться на плохой сон. Соколов их крики тоже не разбудили. Матье перекатился на бок.

— Прости меня.

Фанетта в ответ промолчала. Подобрав под себя ноги, она прижалась подбородком к коленям, завернулась в накидку и оперлась спиной о стену, отделявшую соколиный двор от общего. Ночной чепец соскользнул во время схватки, рыжие волосы рассыпались по плечам. Матье сел с ней рядом и прижался затылком к каменной кладке. Ему было невыносимо стыдно. Где-то вдалеке закричала ночная птица, и, услышав этот звук, они оба инстинктивно вздрогнули.

— Раньше ты бы ни за что такого не сделал, — сказала она.

Раньше… До нападения ястреба. До отъезда Альгонды. До того случая с Мартой. До его обучения у сира Дюма. До встречи с лесными разбойниками. Матье взял Фанетту за руку. Она не стала противиться. Даже наоборот. Их пальцы крепко переплелись.

— Того Матье, что был раньше, давно нет, Фанетта. И твоей любовью, твоим терпением этого не изменишь. Я долго пытался стать прежним. Но никогда не смогу…

— Ты пришел не из-за меня, верно? Ты хочешь получить меч, выкованный моим отцом. Зачем?