От раздумий Джема отвлек нарастающий шепот. Все смотрели в сторону двойной лестницы, которая, судя по всему, вела к личным апартаментам владельцев замка. По ней спускалась дама редкой красоты, которую подчеркивали не столько роскошь ее одеяний и сияние драгоценностей, сколько уродство и мрачная мина ее служанки. Последняя уставилась на Джема своими хищными глазами, которые, казалось, хотели проникнуть ему в душу. Хозяин же дома поспешил взять принца за руку и подвести к лестнице.

— Принц Джем, позвольте представить вам мою супругу, Сидонию де Сассенаж!

Прижав руку к сердцу, Джем поклонился даме на восточный манер.

— Глядя на вас, мадам, я чувствую себя чертополохом, взирающим на розу! Своими жалкими колючими ветвями я лишаю вас частички света, который льется с небес только ради того, чтобы все узрели вашу несравненную красоту!

— Если не найдется чертополоха, чтобы уберечь ее от врагов, роза умрет, принц Джем! — ответила Сидония, награждая собеседника своей самой очаровательной улыбкой.

— Если ваш супруг не против, я предложу вам руку… — И Джем подал ей руку, как это было в обычае у французских кавалеров.

— Почту за честь! — таков был ответ Сидонии, легко коснувшейся пальцами рукава его одеяния из переливчатого шелка.

Жак де Сассенаж засмеялся. Жаль, что он так долго откладывал знакомство с турецким принцем! Потому что, вопреки всему и вся, этот человек ему определенно нравился.

* * *

Альгонда металась в бреду.

На рассвете она проснулась, чтобы взять на руки плачущую Элору. Молодую женщину отчаянно тошнило. Девочка успокоилась, ощутив прикосновение матери, но от груди отказалась. Альгонда всполошилась. Знахарка, исполнявшая в замке и обязанности повитухи, поспешила подойти и, взяв на указательный палец каплю материнского молока, попробовала его на вкус, после чего приподняла подол ночной рубашки Альгонды и осмотрела ее.

— У вас началось заражение. Я могу вам помочь, но придется несколько дней провести в кровати. Девочку будет кормить кормилица! — Таков был ее вердикт.

Альгонда скрепя сердце позволила другой женщине заботиться о малышке. Она была уверена, что зелье, которое ее заставила выпить Марта, превратилось в яд, когда смешалось с ее отравленной ядом вивера кровью. Половые органы распухли, из них сочился гной. Альгонда изо всех сил сопротивлялась недугу. Все усилия знахарки оказались тщетны — у молодой женщины начался жар. Несколько часов спустя в комнату вошла Филиппина, которой сообщили о том, что ее горничной стало хуже. Рубашка Альгонды была мокрой от пота, сама же бедняжка стучала зубами от озноба. Восковая бледность и бессвязная речь молодой женщины испугали дочь барона, и она наотрез отказалась уходить.

Наступил полдень. Медленно тянулись минуты, а Филиппина все молилась, с отчаянием осознавая, что Альгонде, несмотря на все старания знахарки, становится все хуже.

— Может быть, есть еще какое-нибудь средство? — снова и снова спрашивала она у целительницы, когда та подходила к кровати, чтобы послушать пульс молодой женщины.

— Я вам уже говорила, мадемуазель Елена! Я делаю все, что могу, но ее жизнь теперь в руках Божьих. Нам остается только ждать. Если Альгонда переживет эту ночь, кто знает, может, она и поправится…

Филиппина разразилась рыданиями.

— Скажите, что она не умрет! Прошу вас, умоляю! — всхлипывала девушка.

Знахарка, пожилая женщина с искривленными болезнью ногами, обошла кровать. Она много лет жила в замке и в свое время помогала появиться на свет всем детям Жанны де Коммье, а потому была привязана к ним сильнее, чем того требовал долг целительницы. Неудивительно, что смерть маленькой Клодин очень ее огорчила. И хотя она не понимала, почему Филиппина так убивается из-за заболевшей служанки, горе юной госпожи разрывало ей сердце. Она обняла девушку и прижала к своей большой груди.

— Вам нужно отвлечься, дитя мое! Сегодня ваш отец привез с охоты оленя с рогами, какие нечасто увидишь.

И говорят, что стрела этого турка угодила зверю прямо в лоб. Он там, внизу. Думаю, на него стоит взглянуть. Альгонде вы ничем не поможете, так может, спуститесь и посмотрите?

— На оленя? — запинаясь, спросила Филиппина.

— Да нет же! Олень давно на кухне. На принца Джема!

Филиппина вздрогнула. До нее наконец дошел смысл слов старой знахарки. Она высвободилась из ее объятий и смахнула с кончика носа слезу.

— Принц здесь?

— Ну конечно, я вам про то и говорю! Умойтесь, отдохните и спускайтесь! А я присмотрю за Альгондой. Мне все равно нужно еще постирать ее белье.

И знахарка ласково ущипнула девушку за щеку.

— А потом расскажете, каков он собой…

Не оставляя Филиппине времени воспротивиться, она обняла ее за плечи, подвела к двери между комнатами, ласково, но настойчиво втолкнула в смежную спальню и закрыла за ее спиной дверь.

Филиппина оказалась одна в своей спальне. Слезы по-прежнему струились по щекам, сердце разрывалось. Разве может она оставить Альгонду? Правда заключалась в том, что после той случайной и мимолетной встречи в лесу, невзирая на событие, которое этой встрече воспоследовало, она все время вспоминала Джема. Вот и сейчас, стоило ей подумать, что он в одной из парадных зал замка, совсем рядом, как щеки ее запылали от волнения. Она прижалась спиной к двери. Ей было стыдно думать о себе, потому что на рассвете может выясниться, что Альгонда… Но нет! Об этом даже думать нельзя! Альгонда будет жить. Она не желает ее терять! А еще меньше — чтобы место Альгонды в ее жизни занял мужчина, явившийся сегодня в замок, вполне вероятно, только затем, чтобы разыскать ее и заставить замолчать. Это предположение испугало Филиппину, однако она нашла его вполне правдоподобным. Так вот почему Джем не стал преследовать ее там, в лесу! Он просто не знал, кто она такая, и решил посетить замок, чтобы это выяснить.

Заглушив ладошкой собственный крик отчаяния, она заскользила спиной по двери, пока не села на паркет. Ей вспомнилось, как сверкнули решимостью синие глаза Джема, когда он вынимал из-за пояса свою саблю. Вспомнила лязг соприкоснувшегося оружия. Принц был воином. И без колебаний обвинил своего самого преданного спутника в предательстве. Значит, он может прибегнуть к любой хитрости, лишь бы от нее избавиться и сохранить свою тайну. Достаточно будет подкупить любую ее служанку, и та подсыплет яд в напиток своей молодой госпожи. Филпппина вдруг почувствовала себя совершенно обессиленной. Не любовь она встретит, а смерть, если спустится сейчас в залу, где собрались отец со свитой и его гости! Нет, она этого не сделает. Когда Альгонда поправится, они с братом посетят Рошешинар. И принц Джем по ее поведению поймет, что она не имеет намерения его выдать. Пожалуй, это единственный шанс остаться в живых!

И все же Филиппине ужасно хотелось увидеть его. Окно ее комнаты выходило в сад. Филиппина подбежала к окну, раздвинула шторы ровно настолько, чтобы видеть происходящее внизу и не быть замеченной самой. Несколько дам и кавалеров прогуливались по саду, еще одна группка затевала игру в жмурки. Неужели и она выглядит так глупо, когда оказывается в их обществе? А ведь часто у нее возникает ощущение, что она так не похожа на своих сверстниц! Чуть поодаль от остальных, на лавочке, сидел в одиночестве мужчина. Это был Эймар де Гроле, сеньор де Брессье, друг барона и его первой супруги и крестный отец покойной Клодин, у которого Ангерран в свое время служил оруженосцем. Он был все еще очень красив, но сегодня выглядел печальным. И на то были свои причины… Филиппина узнала, что в юности Эймар де Гроле нежно любил ее мать, но, когда стало ясно, что сама Жанна влюблена в его друга Жака, отказался от своих притязаний. Девушка поняла, что к ней самой этот господин испытывает смешанные чувства. Ведь она как две капли воды похожа на Жанну де Коммье… Эта мысль снова привела ее к Джему, и по телу девушки пробежала дрожь. Попадет ли он сегодня в кабинет отца? Там, над камином, висит портрет ее покойной матушки. Хотя вряд ли в этой утонченной красавице принц узнает растрепанную и взволнованную беглянку. Филиппина закусила губу. Все-таки иногда жизнь бывает такой запутанной и не такой уж радостной!