– С обеих сторон. Так честнее.

– Но вы ведь останетесь здесь? Пока вам это нужно. Если только… у вас нет другого места, куда вы захотите отправиться. Такое место есть?

Кэт покачала головой.

Адама ударило волной пьянящей радости. Как хорошо, что ей больше некуда идти. Она останется здесь. С ним.

– Нет такого места, – тихо сказала она.

Адам не собирался ее целовать, но сейчас ей так отчаянно нужен был поцелуй, что он взял ее лицо в свои ладони.

Поцелуй был совсем коротким. Мимолетное касание губ. Сладковатый привкус выпитого ею бренди. Ни капли страсти, никакого вожделения. Обычная человеческая доброта.

А потом словно искра упала на сухой трут. Огонь вспыхнул сам собой. Адам видел это в ее глазах, а она – в его. Оба удивленно смотрели друг на друга. Оба испытывали смущение. Адаму очень хотелось снова поцеловать Кэт, но она была слишком беззащитна. Прояви он настойчивость, она уступит. А утром возненавидит его и будет совершенно права. Что угодно, только не ее ненависть.

Адам сделал глубокий вдох (точнее, заставил себя сделать) и отстранился.

– Вы можете спать здесь, в моей спальне. Так будет безопаснее. Я лягу в гостевой.

Он встал.

– Адам.

– Утром придется подумать, как быть дальше. Но сегодня…

– Я не хочу, чтобы вы уходили, – сказала она. – Останьтесь здесь. Со мной.

Последние слова она произнесла едва слышно. Адам снова сел и попытался заглянуть дальше пелены страха в ее глазах.

– Вы уверены? – тихо спросил он.

Ее ответ отмел все сомнения. Кэт потянулась к нему, обняла за шею и привлекла к себе. Их губы встретились. Губы Кэт отчаянно жаждали поцелуя. Они искали его губы. И Адам ответил, вдруг почувствовав такой же голод.

Он зарылся пальцами в волосы Кэт. Ее волосы напоминали гриву дикого зверя. Каждый волос был предельно живым. И вдруг она вся ожила. Усталость и страх отступили перед нарастающей волной желания. Ее волосы накрыли его лицо. Адам вдыхал тепло и особый, ни с чем не сравнимый запах женщины. А какие удивительные звуки срывались с ее губ. Вздохи, негромкие стоны, после которых она была готова к новым поцелуям.

Они катались по широкой кровати. Сначала Кэт оказалась сверху, и ее шелковистые волосы гладили ему лицо. Потом Адам осторожно накрыл ее своим телом. Кэт не была пассивной участницей. Она прижималась к нему, изгибала спину. Ее тело жаждало более близкого контакта. Желание подстегивалось страхом. Адам ощущал это по ее поцелуям.

Он заставил себя чуть отодвинуться.

– Кэт, посмотрите на меня, – попросил он.

Она открыла глаза. В них блестели слезы.

Адам обхватил ее щеки, не позволяя отвернуться.

– Что-то не так? – спросил он.

– Я вас хочу, – только и ответила Кэт.

– Однако вы плачете.

– Я просто вас хочу.

– И вы боитесь.

Кэт едва заметно кивнула.

– Я всего боюсь, – сказала она. – Всех. Всего мира.

– И даже меня?

Она всхлипнула, проглотив слезы.

– Особенно вас, – прошептала она.

Адам давно спал. Кэт лежала в его объятиях. Ей не спалось. Они оба устали за этот день, но только Адам мог спать так спокойно и безмятежно.

Это ж не он влюбился.

Кэт уткнулась ему в грудь. Человек, лежащий рядом с нею, имел все.

«А теперь еще и меня», – подумала она.

Она чувствовала себя беспомощной, попав в плен не только своего сердца, но и обстоятельств. Кэт хорошо знала основополагающее правило независимой женщины: никогда не подпускать мужчину так близко, чтобы он стал тебе необходим. Она старалась жить сообразно этому правилу, а теперь сама же его нарушила.

Взглянув на Адама, она снова почувствовала прилив сексуального голода. Но было что-то еще, не имевшее ничего общего с вожделением. Нежность. Радость. Она металась между желанием поверить в любовь и здравым смыслом.

Когда она наконец заснула, это было похоже на падение в тесное черное пространство. В тюрьму без окон.

Кэт проснулась первой. Сквозь шторы светило солнце. Адам спал. Его золотистые волосы разметались по подушке, не подвластные никакому гребню. Кэт осторожно вылезла из постели, прошла в ванную и встала под душ. Обратно она вернулась, надев его халат. Только теперь Адам проснулся. Он с неподдельным изумлением смотрел на Кэт.

– Доброе утро, – пробормотал Адам. – Или ты ранняя пташка, или я неисправимый лентяй.

– Уже половина девятого, – улыбнулась Кэт. – Так что второе предположение вернее.

– Иди сюда, – позвал Адам, похлопывая по одеялу. – Посиди со мной.

Кэт неохотно подчинилась, и это лишний раз напомнило ей, насколько ее тянет к Адаму. Гормоны уже включились в работу. Ее захлестнуло желание.

– А ты ночью мне снилась, – сказал Адам, слегка поглаживая ее по спине.

– Адам… То, что было минувшей ночью…

Она не договорила, млея от наслаждения, когда его рука, проникнув под халат, добралась до ее груди. Кэт резко встала и отошла от кровати подальше.

– Ничего не получится, – качая головой, сказала она.

Адам не произнес ни слова. Он лишь смотрел на нее. Его взгляд слишком откровенно предлагал утешение.

Кэт принялась метаться по спальне, только бы не встречаться с Адамом глазами.

– Я прихожу в вашу ванную. Вокруг – мрамор и золото. Французское мыло. Набор полотенец. Они все одинакового размера. – Она засмеялась. – У меня никогда не было двух одинаковых полотенец.

– Ничего не получится из-за моих полотенец?

– Нет, конечно, не из-за них. Я просто… не вписываюсь в ваш мир. Вряд ли ваши друзья меня примут. Вряд ли вы меня примете. Сейчас, наверное, да. Я вас интересую.

– Вне всякого сомнения.

– Но новизна отношений с подружкой из Южного Лексингтона постепенно пройдет. Адам, вы заботливый, деликатный мужчина. Я знаю, что у вас и в мыслях нет сделать мне больно. Возможно, вы даже испытаете чувство вины, когда все закончится. Но я не из тех женщин, кому можно сделать больно. Понимаете? Я отрицаю само это состояние. И потому я охотнее останусь вашим другом.

– Ты думаешь, наши отношения обречены на провал?

– Увы, да.

Адам обдумывал ее слова. Его лицо не отражало никаких эмоций. Потом он вполне спокойно сказал:

– Думаю, так действительно лучше для… вас. Мы оба знаем, как непросто женщинам бывает с этими богатыми придурками. А потому девиз женщин: люби их, но не забудь вовремя бросить.

– Адам, ну не надо так, – вздохнула Кэт.