Нет, он совсем не был против постельных игрищ, или картинок, искусно воспроизводящих процесс, но участие такой легкомысленной штуки в военных переговорах ему казалось настолько же диким и отвратительным, как если бы свитки появлялись в ночном горшке, да еще обязательно с содержимым.

Капитан взял послание, развернул его и прочитал:

«Господин Сартанол! Поздравляю вас с назначением главнокомандующим вторжения. Как я и обещала, вам будет оказана помощь от нашего храма. Как только вы начнете высадку ваших легионеров, поставьте в известность приданного вам мага – Шамасса, и он сообщит мне о необходимости высылки подкрепления. Вы подкрепление получите.

Великая Мать Даранисса».

– Вот демонская мать! Ничего не понятно – какая помощь, откуда, какое такое подкрепление, да и как это дерьмовое подкрепление окажется возле нас вовремя? Ничего не ясно… Я знаю, кто это сможет объяснить.

Капитан, он же главнокомандующий, вскочил с места и вышел из каюты, направившись в помещения для младших и средних офицеров. Подойдя к одной из кают, он подумал секунды три и решительно толкнул дверь.

В каюте, узкой, как пенал для карандашей, находился один человек, сидевший на жесткой кровати в позе лотоса. Это был молодой на вид мужчина, около тридцати лет, с худым аскетичным лицом и глубоко запавшими глазами. Его наряд составляли черная туника с капюшоном и такие же черные свободные брюки, из-под которых выглядывали босые ноги.

– На, читай, что твоя Великая мать пишет! – Капитан швырнул в расслабленно сидящего парня свиток, перехваченный нитью, и ожидал попасть им в невозмутимое лицо мага, но тот, не открывая глаз, поймал летящий объект, развернул его и, приподняв веки, бросил на лист беглый взгляд. Затем маг бесцветным и бесполым голосом спросил:

– И что вас интересует?

– Все! Что за подкрепление, откуда оно придет, как оно придет – все, на что я могу надеяться в случае необходимости!

– Вы узнаете это в должное время и в должном месте, – таким же бесцветным голосом ответил маг и невозмутимо закрыл глаза, продолжив медитацию, нагло игнорируя командира корпуса вторжения. – Если вам что-то не нравится, обратитесь к вашему императору за разъяснениями и выскажите ему претензии. Все, что сейчас происходит и будет происходить, с ним согласовано.

Упоминание об императоре, славящемся крутым нравом и маниакальной подозрительностью, которая привела многих слишком смелых в обращении с ним людей на плаху, остудило пыл Сартанола, и, повернувшись через плечо, он вышел из каюты, окинув напоследок наглеца яростным и бессильным взглядом.

– Сядь сюда! Закрой глаза и расслабься! – Марина провела рукой над головой паренька, и тот упал назад, на постель, впав в транс. – Господин Влад, готово!

Влад вышел из неприметной двери, вделанной в стену, посмотрел на юношу, лежащего на кровати, и спросил:

– Какой по счету?

– Тридцать второй. Устали? Еще немножко осталось. Может, отдохнете?

– Некогда отдыхать. Их срочно нужно ставить в строй.

Влад устало потер руками лицо и закрыл глаза, отдыхая перед началом сеанса. Целый день после того, как они с Мариной и отрядом рекрутов переместились в столичное поместье, лекарь занимался тем, что создавал из парней и девчонок боевых магов, пушкарей.

Работать пришлось в ускоренном порядке, время поджимало, и потому Влад не прерывался и не отвлекался – ну, не считая двадцати минут на обед и туалет. Его голова болела, и это было странно – как может болеть голова у того, чья система регенерации мгновенно устраняет все повреждения организма? Но она все равно болела.

Влад думал над этим и пришел к выводу, что так мозг показывает, что ему надоело беспрерывное выдирание информации и перенос ее в другие объекты. А передавать пришлось многое – знания по магии, знания по воинским искусствам. Надо было переделывать и тела, расширяя как физические возможности организма, так и магические, а главное – прививать способность к регенерации. В общем, он делал из них таких же магов, что и ранее из своих помощников. Конечно, при этом он полностью их подчинял себе.

У Влада не было другого выхода, если он хотел уцелеть сам и сохранить своих друзей и близких.

Лекарь закончил с парнишкой и посмотрел на Марину:

– Готово. Выводи этого и давай следующего.

Влад снова скрылся в комнатке рядом с той, в которой производилась операция, и Марина разбудила пациента. Парень открыл глаза и недоуменно спросил:

– Что, уже все? Ох, демонство! Голова-то как болит!

– Давай выходи – там тебе скажут, куда пройти, и зови следующего.

Марина устало откинулась на спинку кресла и проводила взглядом выходящего из двери юношу. Влад ничего не стал изменять в его внешности – парнишка остался таким, каким и был – внешне. Зато внутренне это был готовый магистр, заточенный под боевую магию.

Марина подумала: «Если бы не ментальное сдерживание, затея была бы очень, очень опасной… Впрочем, не опаснее сорокатысячной армии возле стен Пазина. А что ему остается? Или он сделает из этих юнцов боевых магов, или погибнет сам, и погибнем все мы! Не завидую ему – знать, что ты помимо воли, помимо человеческих понятий о справедливости подчиняешь людей… это должно быть тяжело. Но если разобраться, что мы потеряли в результате переделки? Свою волю? Она у нас есть, если только она не вредит Владу, а Влад в первую очередь думает о нашем же благополучии. Мы вечно здоровы, вечно молоды и красивы, нас почти невозможно убить, мы обеспечены настолько, насколько нам надо, а что еще желать? Если кто-то начнет говорить о всеобщем подчинении злым менталистом, пусть это скажет крестьянам, живущим во владениях графов и баронов, они бы посмеялись над таким моралистом! Вот там и правда отсутствие воли, именно там – полное подчинение. Здесь же партнерство. Все в мире относительно, свобода тоже».

Ее мысли прервала девушка, вошедшая в комнату и с испугом посмотревшая на наставницу.

– Не бойся. Присаживайся на кровать. Закрой глаза…

И работа продолжилась дальше…

Макобер сосредоточился, в его памяти всплыла информация, переданная ему Владом, в воздухе повисло напряжение…

– Есть! Получилось! – Маг радостно схватил черный наконечник и стал внимательно рассматривать то, что у него вышло. На его ладони лежал угольно-черный наконечник стрелы, острый, как шило, небольшой, но достаточный для того, чтобы насадить его на древко.

Он еще раз сосредоточился и стал накачивать Силу в наконечник-артефакт. После десяти минут закачивания маг понял: все, что хотел, он сделал. Это был далеко не первый из множества алмазных наконечников-артефактов, тех, что ему предстояло сотворить. В углу лаборатории стояло десять деревянных кадок, наполненных наконечниками из угля.

Они с Панфиловым нашли всех резчиков, до которых могли дотянуться их длинные руки, и усадили их вытачивать угольные наконечники. Мастера были ошеломлены заказом, но что делать, если за изготовление каждого такого предмета платят деньги, а в случае отказа обещают посадить в темницу? В общем, двадцать резчиков сидели под охраной в скрытом от глаз цеху и точили наконечники.