господин Химонас разбогател? Ну, это не корректный вопрос! Какой миллионер скажет вам, как он «заработал» свой первый миллион? Вот второй, или третий, так это, пожалуйста. Ответ всегда будет один – деньги делают деньги. И это – святая правда! Теперь он был не так уж молод, зато по-прежнему импозантен и… богат.

Обходя свои владения – магазины, отели, рестораны,– забрёл он и в бутик Антонины. Как позже выяснилось, забрёл он не случайно, а прослышав об удивительном чуде – тончайшей ажурной изморози, появившейся на стене магазина. На этом жарком солнечном острове русский снежный узор действительно казался чудом. С этого дня господин Химонас зачастил в бутик Антонины. Вначале Антонина пугалась и просила Полину не показываться лишний раз на глаза хозяину, боясь, что её выдворят из страны как «нелегалку», а Антонину лишат лицензии на торговлю. Но ничего не случалось. Господин Химонас внимательно рассматривал разложенные на витрине мелочи, задавал вопросы, забавлялся деревянными детскими игрушками – медведями, по очереди бьющими по наковальне деревянными молоточками, от души смеялся над русскими матрёшками. Но больше всего его интересовало, как делаются кружева. Несколько раз он заводил разговор о покупке палантина, висящего на стене, но Антонина упрашивала не делать этого, так как он стал главной рекламой её магазина. И тогда в подарок господину Химонасу Полина предложила сплести новый. Хозяин согласился с одним условием, что ему разрешат наблюдать за работой Полины. Женщины удивились такому капризу, но согласились.

Позади торгового зала в комнате, которая одновременно служила офисом и складом, Полина оборудовала маленькую мастерскую. Для этого комнатку пришлось полностью освободить, зато здесь было много света. Лёгкость кружева зависит от настроения кружевницы, а настроение – от количества света. Чем больше яркого солнца и белого снега, тем лучше настроение и изящнее узор. Взамен господин Химонас разрешил Антонине занять крохотный чуланчик, примыкающий к ресторану, где хранились старые кастрюли и зонтики для летней веранды.

Когда, наконец, были подобраны и установлены бобины тонких хлопковых ниток, сделан набросок узора, а на жёстком пузатом валике в строгом порядке разложены коклюшки, Полина приступила к работе. Её несколько отвыкшие от работы пальцы медленно, но упрямо набирали скорость, и перестук коклюшек становился всё быстрее и звонче. Сначала господин Химонас внимательно следил за работой кружевницы, стараясь уловить ритм и последовательность движений. Но уже через полчаса понял, что это безнадёжно. Тонкие сильные пальцы женщины мелькали всё быстрее и быстрее, то, неожиданно замирая, а то будто взлетая, и всё же было ощущение, что дело не движется, что всё стоит на месте – кружевное полотно не увеличивалось.

Господин Химонас устал от этих бесконечных мелькающих движений и перевёл взгляд на Полину. Полина, увлечённая работой, не заметила перемены в настроении зрителя. Соскучившись по любимому делу, она самозабвенно перекладывала коклюшки, втыкала острые булавки, создавая, известный пока только ей, замысловатый узор. Плетение кружев для Полины было не работой, а таинством, потому что даже она сама не знала, как рождается её узор. Она его даже не придумывала, узор получался сам собой, его творили её руки, будто сами знали, что им делать. Щёки Полины зарделись от творческого волнения, гладко зачёсанные волосы растрепались, образуя ореол лёгких кудряшек, и господин Химонас невольно залюбовался прелестной кружевницей.

Работа над кружевным шедевром затягивалась, и Антонине пришлось признаться хозяину, что у Полины заканчивается туристическая виза, и нет разрешения на работу. Через неделю необходимые документы лежали на столе Полины. В течение всего этого времени господин Химонас обязательно находил несколько минут, чтобы лишний раз взглянуть на работающую Полину.

Через полгода работа была закончена. Узор получился ещё нежнее и изысканнее прежнего: по зимней дороге мчалась лёгкая тройка, вздымая пушистый снег, а вдоль дороги искрились заснеженные ели и опушённые инеем берёзы.

Как-то Антонина заметила Полине, что хозяин приходит не столько ради её творчества, сколько ради самой кружевницы.

– Ты, вот что, будь поосторожнее с ним. Греки – они такие, им бы лишь поиграть с нами. Они всех женщин считают доступными, особенно русских.

– А мне что терять-то, – вздохнула Полина. – Ни мужа, ни детей, ни родных. Качаюсь, как одинокая рябина из песни:

Как бы мне, рябине, к дубу перебраться.

Я б тогда не стала гнуться и качаться,

– тихо пропела Полина и добавила, – может он и есть мой дуб.

– Смотри. Моё дело предупредить.

– И на том спасибо, – ответила Полина. – Ты итак для меня очень много сделала. Если бы не ты, я не знаю, что со мной было бы.

Интерес господина Химонаса к Полине становился всё настойчивее. Полина и не противилась. Ей нравился этот человек с мягкими манерами и глазами, похожими на огромные спелые маслины. Каждое утро она видела, как он, накинув полотенце на крепкий загорелый торс, спешит в свой бассейн и потом долго плавает, сильно загребая мускулистыми руками. И вот однажды без всяких предисловий он пригласил Полину в один из его лучших ресторанов. Не задумываясь, она согласилась. Позже, опомнившись, она поняла, что, как в известном анекдоте, ей просто нечего надеть. Скажете, «банальный приём». Нет, – это и есть не придуманная проза жизни. Одинокой женщине в чужой стране, отягощённой думами о своей неудачной судьбе, не до нарядов. Так было и здесь. Признаться в этом господину Химонасу она не могла. А ему даже в голову не могла прийти такая простая мысль, что у женщины нет вечернего платья. Опять выручила Антонина. Она просто взяла всю недельную выручку, закрыла магазин и повела Полину в один из приличных и не самых дорогих бутиков женского платья.

Наряд оказался весьма удачным. Господин Химонас заметил, как мужчины одобрительно поглядывали на его спутницу. За ужином он поведал Полине историю своей бурной жизни. Оказалось, что каждый из них прошёл через горе утрат, испытание бедностью и одиночеством, но не потерял себя, не сдался и каждый по-своему преодолел выпавшие на него невзгоды.

После этого вечера ничего не изменилось в их отношениях, но через неделю он сделал Полине официальное предложение выйти за него замуж. Полина была готова к чему угодно, только не к такому повороту событий. Помолчав, она посмотрела собеседнику прямо в глаза и просто сказала:

– Я не люблю вас, но принимаю ваше предложение и обещаю, что буду хорошей верной женой. И вы никогда не пожалеете об этом решении.

Откровение Полины не поколебало намерений господина Химонаса. Кольцо с огромным изумрудом в обрамлении россыпи бриллиантов подкрепило их договор…

* * *

Фёдор сидел ошеломлённый. От бесконечного перестука колёс закладывало уши, или это только