Худший день в его жизни!

— Стой. Старик, что везешь?

— Дерьмо, господин.

— Мда? Точно?

Послышались приближающиеся шаги и беглецам ничего не оставалась, кроме как нырнуть в вязкую массу с головой.

— В самом деле, дерьмо. Такой большой кучи дерьма я у тебя еще не видел!

— Дык, сегодня заехал в гриф... Эм. Как конюшня для грифона называется? Грифо...нюшня? — Задумался старик.

— Наверное, будет правильнее грифятник. — Предположил солдат.

Они рассмеялись.

А Казимира всего трясло от отвращения и ярости. Хватит болтать, идиоты, езжайте уже дальше! Но парочка всё не прекращала.

— В общем, вы поняли. Такую кучу наделал, кошмар! Представляю, сколько он жрет.

— Жрет и правда, как весь наш полк. Сам видел, как ему целого быка приводили. Целитель, правда, сказал, что как поправится, жрать будет меньше, но всё равно... Эх, нам бы так питаться!

— Дык, вас и так, не обижают.

— Это так, не спорю... Надеюсь, не везешь контрабанду?

— Нет, что вы, господин. У меня в повозке только дерьмо.

— Ты не обижайся, я наоборот, предупреждаю. Если кто предложит, не соглашайся. Понятное дело, в дерьме можно много чего провести...

— Я честный человек и перевожу только дерьмо! Лошадиное, грифонье, человеческое даже. — Возмутился старик. Слишком рьяно для действительно честного человека.

— Постой, не ершись! Говорю же, предупреждаю. Наша новая управляющая ложь за версту чует. Вот будет проверка, спросят тебя, возил ли контрабанду, что ответишь? А соврать-то не выйдет. Если при старой власти возил — плетей только получишь, а если при новой... Не берись, если предложат, мой тебе совет.

В воздухе повисла тишина.

— Спасибо за совет, господин... Я подумаю над ним, но кроме дерьма у меня в телеге ничего нет, клянусь.

Что-то заскрипело.

— Ладно, можешь проезжать. — Наконец, произнес солдат и телега тронулась с места.

Подождав, пока телега отъедет достаточно, беглецы выбрались из неё и скрылись в поле поблизости.

— Слава Единому, неужели выскользнули из когтей Кондоров! — Лыбился вонючий, но довольный Казимир.

— Угу. — Произнесла девушка. — Надо двигаться к реке. Нужно смыть с себя... Всё это.

— Погоди, как тебя зовут?

— Моника.

— Кхм-кхм. — Прокашлялся Казимир. — Благодарю тебя за помощь с освобождением, клянусь, что достойно отплачу за неё!

Та пожала плечами.

— Ну хорошо, золото лишним не бывает.

Аристократ вдруг воздел кулак в небо и яростно крикнул.

— А также я покараю всех, кто заставил меня через это пройти! Сам Единый услышал меня, даровав спасение и я не подведу его! Я уничтожу этот предавший меня город, я сожгу дотла его и всех жителей! Я убью всех! Всех! А главное, Кондора! Я буду пытать его днями я и ночами, а потом я утоплю его в телеге с...

Что-то просвистело и рухнуло с небес прямо на темечко Казимиру.

БАХ!

Аристократ пошатнулся и свалился оземь, как подкошенный.

В воздух поднялось облако песка и накрыло вырубившегося Шорта. Миг — и он стал походить не на дерьмодемона, а на мифического, песчаного голема.

Моника быстро поднимает руки вверх.

— Единый, не карай меня! Я ничего такого не планирую, спасибо, что помог спастись! — Скороговоркой произносит она, но подняв взгляд, замечает, как над ними летит уже знакомое, пухлое чудовище.

— Вот срань... — Ругается девушка, подхватывает потерявшего сознания Казимира и тащит его в противоположенную сторону, подальше от снижающегося монстра.

Спустя несколько часов по кустам и полям, голодная и выбившаяся из сил, она спускается к реке вдалеке от города.

— Наконец-то! — Она с огромным наслаждением сбрасывает с плеч балласт в виде аристократа. Даже для её четвертого ранга столько часов усилий — это перебор. Тут никакая выносливость не поможет.

С нескрываемым удовольствием она зачерпывает воду и смывает присохшее дерьмо.

Далекий цокот подкованных копыт заставляет напрячься. Девушка оттаскивает аристократа в кусты, подхватывает камень и ползком передвигается поближе к дороге. Преследователи?

Нет. Напротив, группа всадников скачет в сторону города, а не от него. Начищенные, сверкающие доспехи. Многочисленные знамена. Белые лошади. А во главе нескольких десятков закованных в латы рыцарей — блондинистая аристократка. Ну точно, Клаусы!

Что, провалится им в бездну, Клаусы забыли на севере? Ведь их земли далеко на юге...

А, плевать.

Подождав, пока всадники промчатся мимо, девушка спустилась к реке и побрызгала водой на аристократика.

— Бездна... Голова раскалывается... Что произошло? — Плаксивым тоном заныл он.

— Единый тебя за слова наказал. — Мстительно возвестила Моника.

Глава 15

— Госпожа, похоже, город в порядке. Вражеские войска еще не успели до него добраться. Может стоит поберечь силы? — Со всей почтительностью обратился к ней рыцарь, перебивая ветер, что бил по ушам.

— Нет! Осталось всего несколько километров. Лошади выдержат. — Ответила Эрин, подстегивая коня.

— Возможно и выдержат, но вы действительно хотите войти в город на взмыленных и выбившихся из сил лошадях? Разве такое впечатление вы хотите произвести?

— Бездна. — Чертыхнулась Эрин.

Орлиный утес уже показался на горизонте. Судя по тому, что никаких звуков битвы не было слышно — они успели. Нехотя, Эрин натянула поводья, заставляя усталую лошадь перейти на шаг.

Совсем не потому что она заботилась о впечатлении. Лучше потный и усталый союзник, чем никакой. Однако, раз битва еще не началась, лучше замедлиться и восстановить силы. Вдруг потребуется сразу врубаться во врагов?

Лошади замедлялись, облегчено похрапывая, и хватая ноздрями воздух. Всадники снимали шлемы и прикладывались к фляжкам. Из-за спешки, отряд на несколько дней оторвался от обоза. Три десятка рыцарей и сотня оруженосцев в обозе — не та сила, что могла бы противостоять войскам Шорта, но это всё, что она смогла выделить.

— Благодарю, Госпожа. Люди устали скакать сутки напролет. — Рыцарь, что убедил её замедлиться, тоже снял шлем и прильнул к фляжке.

Эрин оставила эту жалобу без комментария. Сэр Трей был довольно умен, но совершенно ненадежен. Этот рыцарь прибыл в Третье Герцогство несколько месяцев назад и просил взять его на службу. Большинство ветвей Клаусов ему отказали. Не в обычаях аристократов брать на службу тех, кто покинул предыдущего сюзерена. Эрин же не стала воротить нос. Даже неблагонадежный человек может быть использован для пользы дела.

Собственно, отряд по большому счету из таких и состоял. Те, чья преданность начала вызывать сомнения. Те, кто попросту был слишком слаб и недостаточно решителен, чтобы