— Прости, — хором отозвалась команда.

— Моя очередь, — вздохнул Страж. — Говорят, у северных женщин это бывает трех видов: горя, обмана и веселья. В Первом Королевстве бытует мнение, что аристократам это не чуждо. Скажите, о чем речь и что знакомо благородным?

Я говорила о тишине в шалаше? Так вот, она только настала! Даже дышали все через раз, обдумывая слова дракона.

Странные какие-то условия… Три вида этого только у северных женщин, да еще не чуждо богатым Первого Королевства. Почему не упоминаются мужчины и другие союзные страны? Там что, аристократы и женщины другие?

Я лихорадочно вспоминала все, что читала о северных народах, их климате, горных породах… Может, они что-то вдыхают специфическое или едят? Но, как ни старалась, ничего путного в голову не приходило. А судя по ошарашенному молчанию, ребята тоже не справились с загадкой. Даже вариантов никто не предложил.

В итоге я, как и Ривэн с Пени, с надеждой смотрела на оборотней. Эти заучки все знать обязаны!

— Сдаетесь? — ухмыльнулся дракон.

Мы молчали и ждали ответа Асакуро и Элайзы.

А те вновь переглянулись и хором выдали:

— Недостаточно материалов для…

— Слезы! — Хриплый голос матушки напугал всех, я даже подскочила на месте. — Кошенька, ты бессовестный. Кто ж так загадывает загадки? Зачем ты детей запутал, дав им северный народ и только Первое Королевство? Да и женщины способны не только на слезы горя, радости и обмана!

— Аристократы тоже плачут… — глухо добавил Ривэн.

— Правильный ответ, — одобрительно кивнул дракон.

— Мама, вам бы лежать, — кинулась я к Софи, когда та села.

— Належалась, — отрезала она. — Коша, прекращай связь, в ней нет необходимости.

— Я бы подстраховался…

— А потом мы будем неделю приводить Хейли в чувство. Присмотрись к ней, Страж! — недобро прищурилась Софи. — Пени, девочка, у тебя остался отвар?

— Конечно! — кивнула подруга и полезла из шалаша. Не прошло и минуты, как она прибежала, держа в руках фляжку. — Специально для вас оставила.

— Не мне, Хейли дай. А ты пей и ложись спать.

— Но…

— Никаких «но»! Держишься на одном упрямстве и любопытстве! Коша!

— Ей нужно лечь, — вздохнул дракон. — Я пропустил… как же так…

— Что пропустил?

— Ничего! — хором заявили Софи и Коша.

Под их пристальными взглядами я до дна осушила фляжку и с сожалением вернула ее Пенелопе. Хотелось еще, на вкус казался живительным и прохладным, сладковатым, но не приторным.

И сама не поняла, когда усталость обрушилась на меня, а веки закрылись. Еще успела заметить, как Софи укутывает меня в свою шаль да тихонечко переговаривается с Пени.

— А как же вы… там не осталось, — сокрушалась целительница. — Хотя бы покушайте…

— На охоту пойду, — парировала Софи, — ты забыла, что я оборотень?

Что ответила ей подруга, осталось тайной, потому что голоса вдруг слились в один нарастающий гул, а в следующее мгновение я просто отключилась от реальности.

И снился мне полет на моем Страже. Я сидела на его широкой спине, крепко держась ногами и раскинув руки в стороны. Это было потрясающе и совсем не так страшно, как на прошлой практике. Шипы не норовили пришпилить меня к телу дракона, высота совершенно не пугала, холода не чувствовалось.

А еще во сне я увидела драконицу. Красивую, с изумрудными глазами и перламутровой чешуей. Я бы даже сказала — радужной, потому что ее поверхность переливались всем спектром, отражая солнечные лучи.

Она летела рядом с нами и смотрела грустным взглядом. Так и хотелось спросить, отчего ей плохо, да только говорить я почему-то не могла.

Я тянула к ней руки в надежде, что Коша окажется поближе, но мы все так же держались на расстоянии.

То ли поняв наконец, чего я хочу, то ли решив показать, что не все так просто, драконица развернулась и стрелой помчалась на нас. И тут же была отброшена в облака неведомой силой.

Меня тряхнуло, потому что Коша не мог остаться равнодушным, но и рисковать мной не стал, лишь подлетел к невидимой черте и завис в воздухе, жадно наблюдая, как его пара — теперь я уверена, что это была Вейра Сумеречная — набирает высоту.

Слезы полились по щекам, хоть я и не понимала, где мы находимся, и не могла сказать, реальность это или воспоминания. Но если драконица реальная, то это только ее душа, потому что оболочка была уничтожена…

К сожалению, полет бесцеремонно прервали.

Меня активно трясли за плечи, а я брыкалась и не желала просыпаться: вдруг еще что-то увижу во время полета?

— Хейли, Коше пора уходить, ты расстроишься, если не попрощаешься.

— Уходить? — Резко подскочила, и мы с матушкой столкнулись лбами. — Ох!

Всю прелесть ощущений от удара прочувствовать не успела, Софи нежно коснулась пульсирующей отметины, и боль отступила.

— А где все? — В шалаше кроме меня и дракона, клубочком свернувшегося у моего бока, никого не было.

— На тренировке. Все потом, Кошеньке и правда пора, детка.

Я кивнула и проследила за тем, как матушка уходит.

Дракон заполз мне на живот и умильно обнял лапами шею. Я не увидела — почувствовала, что он плачет.

— Вейра жива? — спросила хрипло.

— Я не знаю, где она. Но ее сознание возрождено, значит… — всхлипнул Коша.

Я прижала его к груди и начала гладить, успокаивая.

— Не думал, что настолько тебя вымотал, Хейли, что ты была близко к смерти. Вейра находится на границе живых и мертвых. Мне сложно объяснить…

«И больно», — закусила губу, не желая расспрашивать Стража. Все обязательно выяснится. И если есть хоть малейший шанс вернуть дракону пару, я это сделаю, чего бы мне ни стоило.

— Ты поэтому с Райаном? Ты знаешь, что он ниточка к ней?

— Не буду спорить, — вздохнул друг и лизнул меня, собирая с шеи свои слезы, — это вторая причина. А первая — ему я нужнее. С тобой Софи, друзья, ты не одна, а он… одинок, по-настоящему одинок.

— Нет, с ним же ты. — Я поцеловала дракона в макушку. — Мы со всем справимся и, клянусь, найдем способ помочь Вейре.

— Мне жаль, что не могу раскрыть тебе все сейчас, — тихо признался он, — но прошу слепо доверять мне и Райану…

— Главное, чтобы с пути не сбился лорд Валруа, — прошептала, — чтобы не отказался от меня и своих планов. Чтобы тоже верил в свои силы и своих людей. Так же любил и защищал свое королевство. У меня дурное предчувствие, Коша, однако все, кроме смерти, можно исправить.

Страж не ответил, перешел в наступление, мокрым языком пройдясь по шее, щекам и рукам. Было очень щекотно. Я смеялась, уворачиваясь, и понимала, что так он сглаживает момент расставания и не дает думать о плохом. И была ему за это благодарна. Пока мы вместе — со всем справимся!