Неаполитанского королевства (Гранадский договор 1500 г.). На самом деле ни один из двух государей не собирался отказываться от своих претензий, так что военные действия вскоре возобновились, к очевидной выгоде для войск Великого капитана. Неаполитанское королевство было окончательно включено в состав Арагонской Короны.

Франко-испанское соперничество также дало повод для присоединения к Испании Наварры, что и произошло в 1512 г.[88] Это королевство, вклинившееся между двумя державами, неизбежно должно было вступить в союз с одной из них и, следовательно, представляло угрозу для другой. При этом его особое административное и фискальное устройство не претерпело изменений.

Наконец, с итальянской политикой Католического короля были связаны кампании на севере Африки. Походы на Мелилью (занятую в 1497 г.), Оран (1509) и другие крепости на севере Африки имели главной целью атаковать базы берберских корсаров и обеспечить безопасность коммуникаций между Испанией и Италией в Западном Средиземноморье.

Америка

Подготавливая будущее величие Испании, Католические короли не ограничивались Европой. Именно в их правление был открыт ранее неизвестный мир и созданы благоприятные условия для Конкисты и эксплуатации будущей Американской империи. К концу Средневековья были изобретены технические средства, необходимые для заморских открытий: компас, астролябия, каравелла… Аспекты экономические (демографический рост, поиски золота…) и географические (опыт моряков из Страны Басков, Кантабрии и Андалусии, близость зоны пассатов) делали юго-запад Пиренейского полуострова наиболее удобным местом для организации таких экспедиций. Кастильцы и португальцы разделили между собой острова Атлантики: Канарские, Мадейру, Азорские. Португальцы уверенно продвигались вдоль побережья Африки в поисках выхода в Индийский океан и далее к Азии. Когда Колумб предложил им свой проект — отправиться в Азию, взяв курс на запад, через Атлантику, — было слишком поздно: португальцы уже почти достигли своей цели. В Кастилии сомневались в течение шести лет (1486–1492), но после взятия Гранады королевская чета дала себя убедить и подписала с Колумбом соглашение, что позволило генуэзскому мореходу в августе 1492 г. отправиться в путь и вскоре открыть первые острова к северу от Карибского моря. Уже во время второго путешествия Колумба начинается переход от открытий к завоеванию и эксплуатации, сначала на Гаити (Эспаньоле), затем на Пуэрто-Рико и Кубе. Буллы папы Александра VI (1493) слишком благоприятствовали Кастилии в ущерб интересам Португалии. Поэтому Тордесильясский договор (1494) вносит существенные поправки: за Испанией закрепляются все территории, уже открытые или те, которые будут открыты в будущем, к западу от воображаемой линии, проведенной от полюса к полюсу на расстоянии в 370 лиг к западу от островов Зеленого мыса; Португалия же получала свободу действий к востоку от этой линии. Это разделение стало зародышем будущих колониальных империй Нового Света: для Кастилии — вся Америка, кроме Бразилии, а для Португалии — Бразилия.

Правление Филиппа I

Обычно пишут, что династия Габсбургов начала править Испанией в 1516 г., с восшествием на престол Карла I. Но на самом деле первым государем из дома Габсбургов был здесь Филипп Красивый, отец будущего императора[89]. Официально Филипп I был королем меньше двух лет, с момента смерти королевы Изабеллы 26 ноября 1504 г. и до своей собственной смерти 25 сентября 1506 г., однако его реальное правление было еще короче, поскольку он прибыл в Испанию только 26 апреля 1506 г.

Строго говоря, после смерти Изабеллы Католической трон занимал не Филипп Красивый, а его супруга донья Хуана. Череда семейных трагедий привела к тому, что именно она, хотя была третьим ребенком Католических королей, оказалась их наследницей. 4 октября 1497 г. умер наследный принц дон Хуан, которому едва исполнилось 19 лет. Наследницей Католических королей стала тогда их старшая дочь инфанта Изабелла, родившаяся в 1470 г.; сначала она была замужем за Афонсу, наследным принцем Португалии, а после его смерти — за королем Мануэлом Португальским. Кортесы в 1497 г. принесли ей присягу как наследнице Кастильской Короны. Однако принцесса скончалась 23 августа 1498 г. после родов, произведя на свет инфанта дона Мигела, который в тот момент оказался наследником сразу трех Корон: Португалии, Кастилии и Арагона, и в этом качестве ему принесли присягу кортесы всех трех государств — соответственно в 1498 и 1499 гг. Но принц умер 20 июля 1500 г., когда ему не было и двух лет. После этого наследницей Католических королей оказалась их вторая дочь Хуана, родившаяся в 1479 и 1496 гг. вышедшая замуж за эрцгерцога Филиппа Красивого, сына императора Максимилиана I. После путешествия, которое она тогда совершила, чтобы соединиться со своим мужем в Нидерландах, у нее появились признаки душевного расстройства. Похоже, что сначала супруги любили друг друга. Однако затем Филипп стал отстраняться от жены и возобновил отношения с любовницами. Такое положение вызвало жгучую ревность Хуаны, которой к тому же не нравилось находиться там, где она мнила себя окруженной соперницами и шпионами. Стала заметна ее некоторая склонность к меланхолии и к уединенной жизни. Эти обстоятельства постоянно беспокоили ее родителей, узнававших о происходящем от своих послов. Ситуация требовала, чтобы Хуана прибыла в Испанию, где бы ее официально признали будущей королевой. Она предприняла такое путешествие вместе со своим мужем в январе 1502 г. Кортесы в Толедо без затруднений принесли ей присягу как наследнице Кастильской короны. Филипп Красивый вернулся во Фландрию[90] 14 декабря, в то время как беременной донье Хуане пришлось задержаться до весны 1504 г., когда она наконец смогла вновь увидеть мужа.

Едва она прибыла во Фландрию, как ее ревность вспыхнула с новой силой. Постоянно повторялись конфликты с мужем и с придворными. В корреспонденции посла Католических королей во Фландрии Гутьерре Гомеса де Фуэнсалида упоминаются такие ссоры. В ней часто говорится о «разладе, неприязни, антипатии, недовольстве и резких выражениях» в разговорах между супругами. Такое положение дел очень беспокоило Католических королей. Филипп Красивый посылал в Испанию детальные сведения о Хуане, в которых впервые стал упоминать о ее душевном здоровье. Он полагал, что его супругу следует заключить в какую-нибудь крепость. Эти обстоятельства объясняют клаузулу завещания королевы Изабеллы, продиктованного 12 октября 1504 г., за полтора месяца до ее смерти. По завещанию Хуана объявлялась наследницей кастильского трона, но с важной оговоркой: в случае если новая королева «не сможет или не захочет заниматься делами управления», король Фернандо должен взять на себя бремя управления Кастилией, пока старший сын Хуаны, принц Карлос, не достигнет совершеннолетия, «по крайней мере 20 полных лет».

Была ли Хуана на самом деле безумной? Одни описывают ее как женщину истеричную, сошедшую с ума на почве ревности и физической страсти. Другие склоняются к мысли о заговоре, и в этом случае Хуана оказывается жертвой государственной необходимости и политических махинаций с целью лишить ее власти: