тем не менее от едкого замечания ее онни — но язвила теперь она уже будто бы через силу, просто для порядка.

— Давай еще раз! — тут же вызвалась девочка. — Спорю: сделаю 91!

— Не надо, — отмахнулась Джу Мун Хи. — В принципе, все с тобой, спорщица, и так понятно. Прогресс очевиден, да…

Школьница просияла.

— И это действительно ваша заслуга, товарищ? — все еще с большим сомнением в голосе посмотрела женщина на меня.

— Я лишь подсказал Нам Хи Рен кое-какую закономерность, — скромно развел руками я. — А она сразу ухватила суть. Хи Рен — очень способная девочка! — отплатил я своей новой знакомой за ее «учителя».

Моя новоявленная «ученица» скромно потупилась.

— Вот уж никогда не сказала бы… — проворчала товарищ Джу. — Нет, гуманитарные предметы ей и правда неплохо даются, но вот с английским до сих пор была просто катастрофа какая-то… — задумчиво проговорила она. — А сами вы, как я поняла, хорошо знаете язык? — спросила у меня затем.

— Есть такое дело, — не стал отрицать я.

— How well? What do you think your level is?[1] — произнесла моя собеседница с просто ужасающим акцентом.

— I think, my level is good enough to suggest that you might want to improve your nearly native-like pronunciation[2], — почти само собой выскочило из меня.

Джу Мун Хи вспыхнула, ее грудь с портретом Высшего Руководителя на лацкане стильного жакета заходила ходуном — и я уже испугался было, не перегнул ли палку. Хоть вроде бы и довольно вежливо сформулировал, но мало ли?

Однако женщина почти тут же взяла себя в руки.

— Где вы учили язык? — спросила она, перейдя на корейский. — Ведь как понимаю, высшего образования у вас нет — иначе не работали бы курьером!

Вопрос напрашивался, так что я заранее придумал, что на него отвечу:

— После четвертого года службы собирался поступать в институт. Готовился к экзаменам — подтянул в том числе и английский. Можно сказать, тогда и открыл в себе талант к языкам…

— К языкам? — цепко ухватилась за оговорку моя собеседница.

— Еще русский немного знаю, — нашелся я.

Ну да, так же как испанский с немецким и, пусть и чуть хуже, французский. Но это уже было бы, конечно, слишком — что для скромного курьера концерна Пэктусан, что для бравого сержанта Корейской народной армии.

— Что ж, талант так талант… — задумчиво пробормотала товарищ Джу. — Хотя, конечно, странно, что в армии его у вас проглядели. Есть еще у нас некоторые недоработки, есть… А почему вы, кстати, в итоге не прошли в гражданский ВУЗ? — полюбопытствовала она затем.

— Не из-за английского, — ушел я от прямого ответа.

Уточнять женщина не стала — владение мной другими предметами, помимо языка Шекспира и Джоан Роулинг, ее, похоже, сейчас не сильно интересовало.

— Частным образом раньше преподавали? — спросила она вместо этого.

— Нет, — честно ответил я.

— То есть еще один талант транжирите? — хмыкнула моя собеседница. — Судя по сегодняшнему тесту Хи Рен, педагогика — это ваше! Может, конечно, все просто так удачно совпало…

— Может, и совпало, — пожал я плечами.

— Нет! — взвилась за столом девочка. — Не совпало! Чон- сонсэнним — лучший преподаватель из всех, что меня когда-либо учили!

— Не встревай, — сухо осадила ее онни, мигом заставив потухнуть. — В общем, так, — снова перевела Джу Мун Хи взгляд на меня. — Предлагаю следующее. Я скажу товарищу Ли, чтобы на ближайшую декаду — до середины следующей недели — полностью выделил вас в мое распоряжение. В Пэктусан будете появляться только по утрам, чтобы оформить командировочное — и затем отмечаться вечером. Все остальное время посвятите Хи Рен. По два часовых занятия в день. Плюс по два часа на подготовку к каждому уроку — я прекрасно понимаю, что это необходимо. Вместе с дорогой — как раз примерно и получится полный рабочий день. Что скажете?

— Спрошу про гонорар, — хмыкнул я. Почему-то почувствовал, что можно, но уже произнеся — усомнился: а ну как не угадал?

— В концерне вам, вообще-то, зарплату выдают! — подтвердив мои запоздалые опасения, нахмурилась начальник Управления. Но нечто в ее тоне, едва уловимое, все же подсказало мне, что торг уместен — тут у меня, как ни крути, имелся богатый переговорный опыт.

А дело же в чем. Услуга, доставшаяся даром, нередко столь же низко и ценится. Аналогичное отношение и к оказавшему ее — если, конечно, мы говорим о служебных, а не о личных вопросах. Нет, в крайнем случае я был вполне готов согласиться на предложение собеседницы и бесплатно — все лучше учебники листать, чем по метро с высунутым языком носиться. К тому же, старательной и задиристой Хи Рен я искренне, по-отечески — ну или в этом теле, скорее, по-братски — симпатизировал. Да и потенциальный доступ к компу не следовало сбрасывать со счетов…

Но в любом случае никакие дополнительные деньги в моем положении лишними бы не стали.

— В концерне мне платят как курьеру, — проговорил я с вежливой улыбкой. — Но согласитесь, тупо возить по городу бумажки и преподавать английский — задачи немного разной сложности!

Несколько долгих секунд товарищ Джу напряженно размышляла, все сильнее хмурясь — и я уже было решил, что просчитался и таки зарвался, но вдруг лицо моей собеседницы — довольно красивое, кстати, когда не пылало злобой — разгладилось.

— Вы правы, — кивнула она. — Каждый труд должен быть оценен по справедливости. — Заплачу вам столько же, сколько просил тот репетитор, за все про все это выйдет… — женщина что-то наскоро прикинула в уме. — Выйдет двести юаней.

— Юаней? — не без удивления переспросил я, сумев на этот раз сдержать иное восклицание: «Сколько-сколько?»

Две с половиной тысячи рублей