после завтра, поутру, уехать на южную границу. Так как тамошний климат неблагоприятно действует на девичью красоту, я не считаю себя вправе связывать Дамиру Любомировну какими-то либо обязательствами.

Дамира, подумав, ответила, что не готова здесь и сейчас принимать какие-то решения, но на вокзал она обязательно придут меня проводить, после чего мы распрощались — я двинулся домой, радуясь свободе, а девушки остались в кафе, утешать подругу в ее личной душевной драме.

— Любезный…- я влез в коляску, но не торопился называть нужный мне адрес: — А не подскажешь, есть ли в столице таможня?

— У, барин, какие ты задачки задаешь…- возница, в задумчивости почесал рыжую бороду: — Прям так сразу и не скажу. Есть таможенники в Министерстве финансов, но сейчас ты там уже никого не найдешь. Есть таможенный склад в порту и есть такой-же склад на железной дороге. Тебе куда надо?

— И кто из них сейчас работает?

— Только склад на железной дороге, они круглые сутки грузы принимают.

— А почему? — удивился я: — Почему в порту склад сейчас не работает?

— Эх, ваше благородие, вроде учат вас столько лет. А все едино, жизни вы не знаете. На реке все суда частные, купчинам, чаще всего, принадлежат. Если они вечером или в праздники к таможенной пристани на разгрузку придут, а их там до утра не примут, будет казне какой убыток или нет?

— Наверное, не будет. Только купцам, у которых корабли простаивают.

— Вот о чем я и толкую. — назидательно поднял вверх кривой палец извозчик: — А железная дорога казенная, и вагонов с паровозами, я слышал, вечно не хватает, а значит от их простоя казне сплошной убыток. Вот и принимают грузы на таможенный складна железную дорогу, круглые сутки. Ну что, едем на железную дорогу, барин?

— Поехали. — махнул рукой я, даже не торгуясь.

Таможенный склад представлял собой огромный ангар, примыкавший к путям станции «Ярославль-Грузовая», отделенный от улицы глухим забором. Отпустив извозчика, я подошел к воротам, и громко забарабанил кулаком, а, через пару минут, еще и каблуками сапог.

Устав бить по калитке, я уже собрался… Что я собрался, я не успел додумать — в калитке приоткрылось маленькое окошечко, и оттуда высунулись чьи-то густые усы.

— Что вам нужно, сударь?

— Начальника таможни хотел бы увидеть.

— А нет его, домой отъехавши.

— Хорошо, отдыхать, при вашей трудной службе, тоже надо. А товарища начальника таможни?

— Его не видел…

Примерно представляя коррумпированность местных государственных органов, я вытащил из большой корзинки, которую я прикупил в дороге в местном аналоге универсального магазина, бутылку «казенки» и сунул в окошка:

— Вот тебе, служивый, современный оптический прибор, позволяет увидеть начальника на любом расстоянии.

— О, до чего современная наука дошла! — восхитился таможенник, принимая подношение: — И правда, работает. Вижу, что начальство к своему кабинету поспешает, чтобы, значит встретить вас….

— Доложи, князь Булатов Олег Александрович.

— а князей у нас без доклада велено пускать… — за калиткой залязгали запоры: — Прошу проследовать, ваше сиятельство.

Кабинет товарища (или заместителя) начальника таможни по станции «Ярославль — Грузовая» был тесным и душным, заваленным кипами документов и стоящими в углу ящиками.

— Что у вас? — поднял голову от бумаг потасканный мужчина средних лет, с густыми, но, какими-то выцветшими, бакенбардами, намечающейся лысиной и светло-серыми глазами: — Корзину туда поставьте и давайте документы.

— Нет у меня документов, я к вам просто поговорить пришел…

— Молодой человек, если вы сюда забежали шутки пошутить…

— Князь Булатов Олег Александрович. — я подал руку, которую чиновник, с некоторой растерянностью, пожал.

— Коллежский секретарь Устинов Миодраг Рогистович, товарищ начальника…

— Я к вам сударь по-простому, хотел вас, от трудов ваших ненадолго отвлечь, по приятельски, ужином угостить, да посоветоваться… — я сдвинул в сторону кипу бумаг, расстелил рушник, на который начал выставлять свое подношение — две бутылки шампанского, бутылочку коньяка, ветчину, белую булку ну и прочую закуску, которую я приобрел, чтобы растопить суровое сердце старого таможенника.

После первой мы быстренько выпили по второй, после чего местный начальник выжидательно уставился на меня своими блёклыми глазами.

— Я, Миодраг Рогистович, просто хотел посоветоваться с умным и знающим человеком. Так повернулась ко мне судьба, что я был вынужден подписать с Военным министерством контракт на пять лет, дабы избежать суда неправого, но быстрого. А так как княжество мое родовое находится в окрестностях города Покровска, на который недавно напали враги, то я дал писарчукам в штабе немного денег, и они организовали мне перевод в таможенную заставу «Александров-Южная», начальником заставы. Только, мерзавцы, сообщили, в самом конце, что там, за три года с двумя начальниками неприятность произошла, поэтому последний год должность вакантная, ни одного желающего ее занять нет. И вот, я хотел бы разузнать у вас, тонкости службы, к чему быть готовым, ну и то, что посчитаете возможным мне сообщить.

— А я то думаю, что за странного человека ко мне занесло…- таможенник разлил остатки шампанского по бокалам, которые я купил все в том-же магазине, после чего выпил не чокаясь и встав из-за стола, полез в огромный шкаф, забитый справочниками.

— А вот. — мой собутыльник положил на стол небольшой справочник и начал его листать: — «Александров-Южная»… А вот… О! А нет такого заставы.

— Но как же — нет? Вот предписание, вот отношение…- я раскрыл бумажный сверток с документами.

— Я имел в виду, что списочно такая застава существует, но по факту её нет, там не числится ни одного сотрудника, а значит и заставы нет. Сдается мне, мой юный друг, зря вы дали этим мазурикам деньги, проще было в добровольческий батальон попасть, пусть даже, командиром линейного взвода.

— Мне важно было к Покровску поближе оказаться. — я закручинился: — И как могло получиться, что на этом направлении нет ни одного таможенника?

— Ну, молодой человек, причины могут быть разные. Я про степи не знаю, в тех местах не служил, но вот на Севере послужить пришлось. Там тоже, знаете, не сахар. Кому понравиться, когда полгода ночь, а, потом, полгода день? У меня из двенадцати человек по штату, служило четверо, считая меня, да и тех я удерживал только за счет высоких процентов отчисления…

— Что за проценты? — заинтересовался я.

— Ну, таможенникам отчисляются двадцать процентов от стоимости перехваченной