проснулись, стали натягивать сапоги, но грязь примерзла к ним намертво, замерзли вещмешки и тенты, оружие было покрыто инеем. Партизаны отправились в путь, не имея ни малейшего представления, что ждёт их впереди: долина, плоскогорье, глубокая котловина…? Сильно пересечённая местность могла скрывать всё, что угодно. Партизаны спустились по склону, прошли по дну каньона, затем мимо небольшого озера, а потом было совершенно открытое горное плато, где фигуры идущих могли быть замечены с любой близлежащей вершины. Они думали, что уж здесь-то их точно обстреляют. Почти все были больны. У одной партизанки сильно распухли ноги. Усталость чувствовалась у всех даже во взгляде.

Авангард поднялся на очередную вершину, основная часть отряда шла по двое по широкой тропе. И тут поступило сообщение: на озере задержаны двое юношей, которые ловили рыбу; им передали вещмешки больных и поставили в общую колонну. Перепуганные рыбаки затравленно молчали, гадая про себя, что их ждёт дальше. За одним из холмов партизаны позавтракали с солёной водой, которую они пили из одной фляжки. Командование отряда приняло решение вернуться и поискать горы, которые вели бы к Толиме, поскольку горы, указанные «Балином», вели неизвестно куда и потому вызвали недоверие. Они были очень далеко, хотя с высоты казались, что они рядом. «Балин» настоял на своём. Ему сказали о том, что ведь идти придётся с больными. «Балин» ответил, что если будет приказ, то он выполнит его. Тогда все вернулись обратно в поиске гор Толимы, что было довольно непросто. Маруланда поднялся на небольшой холм, чтобы осмотреть местность в бинокль. Тем временем авангард, который находился на Ла Линее, увидел столб дыма. Об этом немедленно сообщили Маруланде. Буквально через 5 минут над отрядом пролетел вертолёт. И тогда Маруланда, в предчувствии новой ситуации, из которой будет трудно выпутаться, сказал: «Так, я думаю, что сейчас эти свяжутся с теми, которые находятся в доме на пастбище, и тогда нам крышка…». Партизаны решили идти прямо через Ла Линею. Там было несколько горных пиков, и именно около них и решили укрыться партизаны, но одна мысль преследовала их, как ночной кошмар, – скоро они снова будут окружены, и это может произойти этим же днём, когда очень удобно проводить такого рода операции. Только горная вершина могла послужить единственным убежищем, на которой надо было дожидаться ночи; сражаться днём, бежать ночью.

Маруланда никогда не принимает решение в одиночку, он быстро созывает командиров, и вместе согласовывается то, что будет затем выполняться всеми. Когда партизаны направились к вершинам Ла Линеи, то оттуда они увидели, что со стороны Толимы происходит передвижение каких-то людей. Но разведка, которая сумела спрятаться между двумя гигантскими валунами и прокрасться ползком вперёд, также увидела и то, что можно незаметно пройти через армейские порядки и направиться в сторону Валье; в том направлении виднелись заросли горного кустарника. Кроме того, внизу не было видно никаких передвижений, но зато ясно просматривалась тропа, протоптанная скотом. Тогда партизаны решили так: «Значит, ситуация складывается таким образом, что если мы сможем добраться до того кустарника и уже ночью зарезать одну голову скота, то с запасами еды в вещмешках мы сможем спокойно ожидать дальнейших действий армии». Партизаны двинулись ползком, прикрытые одним из больших валунов. До этого они отпустили двух задержанных парней. «Мы ползли на карачках, и была такая радость, когда у нас за спиной осталась Толима. И когда мы уже очутились в небольшом лесу, то один из наших даже присвистнул от радости. Хотелось обнять облака. Я носил с собой “запаснойˮ кусочек сахара, который был специально запрятан на самом дне моего вещмешка, это на случай сильного голода, как раз такого, который мы испытывали тогда, страшный голод. И вот я вытащил его и разделил его на малюсенькие кусочки, и мы их съели так, как будто это был роскошный пир…», – вспоминает «Балин». Когда ясно обозначилась возможность отхода и горы снова были уже близко, настроение снова у всех поднялось. Партизаны снова смогли вырваться из окружения, а это любому поднимет настроение. Это как заново начать жить, после того как только что заглянул в лицо смерти. Партизаны уже вплотную подошли к лесу, показались пастбища, они прошли ещё немного по дороге и вдруг увидели небольшой домишко. «Балин» сразу сообщил об этом основной колонне, в то время как другой партизан приблизился к дому. Некоторое время никого не было видно, а потом появился хозяин в сопровождении мальчика. Маруланда приказал подойти к ним, но так, чтобы не напугать, и спросить о том, нельзя ли у них купить что-нибудь из еды.

Хозяин оказался глухонемым стариком, в широкополой шляпе, с кнутом в руке, а мальчик переводил его жесты. «Балин» поприветствовал их, и мальчик перевёл его просьбу продать что-нибудь из еды. Старик жестами ответил, что у него есть несколько арроб[33]сыра и сахар. «Балин» купил у него большой горшок с молоком и сахар и отнёс всё это партизанам. После этого поговорить со стариком подошёл уже сам Маруланда, и хозяин дома предложил партизанам рис, картофель, который у него был на продажу: «Будьте спокойны, сеньоры, – сказал он через мальчика, – я помогу вам всем, что есть в этом доме». Старик уже понял, что это отряд партизан, которые неожиданно оказались у него в гостях. «Товарищ Маруланда спросил его, сколько времени нужно для того, чтобы добраться до деревушки Ла Меса (департамент Валье), если идти по каньону Рио Лоро, это уже в муниципалитете Тулуа. В итоге Маруланда со свойственной ему убедительностью сумел уговорить старика помочь нам в качестве проводника, и после того как все перекусили, по довольно крутому спуску мы добрались до деревни. И ещё на подходе, поскольку местные жители уже проснулись и готовили кофе, нас, конечно же, увидели, но это уже было неважно. Со стариком у нас был такой уговор: он идёт с нами до дома своей жены, а дальше мы уж сами…», – вспоминает «Балин». Так на ходу они распрощались со стариком и его глухотой, движением его тонких губ и преследованием армии…

После успешного выхода из окружения Маруланда занялся анализом и описанием того, что имело место в ходе проведения «Операции Сонора», как в политическом, так и в военном аспектах: «Проведение “Операции Сонораˮ вызвало концентрацию больших сил армии. Было много сражений, главной целью которых было заставить нас идти туда, где нас ждала армия, но мы каждый раз уходили в другом направлении и давали бой в другом месте; тогда нас атаковали с помощью миномётов, нас обстреливали с вертолётов. Им удалось