— Леди Блэк! — вернул он ей улыбку.

Сейчас он уже знал, с кем имеет дело. Читал в газетах и даже в одной книжке по современной истории. Еще недавно Блэки были большой, богатой и крайне влиятельной семьей, но последняя магическая война едва не пресекла этот древний и могущественный род темных волшебников. Муж леди Вальбурги скончался, младший сын пропал без вести, а старший сидел в тюрьме Азкабан. Три племянницы вышли замуж и покинули род. Одна стала супругой Люциуса Малфоя, другая вышла замуж за маглорожденного волшебника и была выжжена с родового гобелена, а третья, та самая Беллатрикс Лестрейдж, в честь которой назвали эту девочку, погибла во время войны, оставив по себе славу непревзойденного боевого мага и совершенно спятившей убийцы-садистки. Так и получилось, что от всей некогда могущественной семьи в живых остались уже довольно-таки немолодая леди Вальбурга и дочь Регулуса Блэка и скончавшейся во время родов Эрминии Бёрк — представительницы германской ветви пресекшегося во время войны рода. Сейчас Беллатрикс являлась официальной наследницей Рода Блэк. Она никогда не сможет стать главой семьи, — у Блэков наследование идет исключительно по мужской линии, — но будет оставаться регентом рода, пока ее сын или внук не унаследует кольцо лорда и главы семьи. Ну, а нынешним регентом являлась как раз ее бабушка Вальбурга.

— Поступаете в первый класс, молодой человек? — вступила в разговор леди Вальбурга.

В принципе, можно было и не спрашивать, и так все ясно, но правила хорошего тона подразумевают светскую беседу между едва представившимися друг другу людьми.

— Да, мадам, — улыбнулся Эрвин. — Первый раз в первый класс.

— Белла тоже поступает в этом году на первый курс…

Они побеседовали еще минут пять обо всем и не о чем, причем дирижировала беседой Вальбурга, а Беллатрикс лишь вставляла вежливые замечания, да и то только тогда, когда ее спрашивали. Но зато диалог, который они с Эрвином вели без слов, а одними лишь взглядами, был насыщен многими и многими смыслами, от некоторых из которых его едва не бросало в жар. А закончился разговор с леди Блэк на весьма оптимистической ноте.

— Мне, молодой человек, о вас много рассказывала ваша бабушка леди Бойд, — сказала Вальбурга, когда пришло время прощаться. — Вы, верно, знаете, в каком положении оказалась наша семья. Белле может быть непросто в Хогвартсе…

— Бабушка! — возмутилась девочка.

— О, я не сомневаюсь в тебе, милая! — отмахнулась от нее Вальбурга. — Ты можешь за себя постоять, но держать оборону в одиночку непросто. Хотела бы вас попросить, молодой человек, — перевела она взгляд на Эрвина, — присмотрите за Беллой. Дружеская рука никому еще не помешала…

Так они с Беллой попали в одно купе, и между ними завязался наконец нормальный разговор. Она, оказывается, жила в силу ее особых обстоятельств довольно замкнуто. Даже Малфои побаивались в открытую поддерживать с Блэками хорошие отношения. Иногда заходила Нарцисса, изредка к ней присоединялся Драко. Люциус в Блэк-хаусе не бывал никогда и к себе в гости не приглашал. Он активно пытался отмазаться от былых связей и замолить висевшие на нем тяжким грузом грехи. А Вальбурга, как ни крути, темная волшебница и мать двух довольно приближенных к Темному Лорду магов, один из которых мертв, а второй отправлен навечно в Азкабан. К тому же племянница, в честь которой Регулус назвал свою дочь. Недобрая память об этой одиозной фигуре никуда не делась и через десять лет после ее смерти, так что теперь в Хогвартсе Беллу ожидали в лучшем случае обструкция и игнор, а в худшем — открытая ненависть, буллинг и глумление.

— Куда будешь поступать? — спросил Эрвин, которому и самому, учитывая обстоятельства, была одна дорога — на Слизерин. Бойды ведь тоже темные, хотя в последней войне не участвовали, и не потому, что не хотели, просто некому было.

— На Слизерин, куда еще? — грустно улыбнулась девочка. — А ты?

— А я с тобой. Куда ты, туда и я.

— Только не надо объясняться мне в любви, — хихикнула в ответ Бэлла. — Я еще маленькая, мне нельзя.

При этом взгляд ее говорил об обратном. Маленькая-то она маленькая, но, похоже, хорошо знает, о чем идет речь, и совсем не против, чтобы Эрвин за ней поухаживал. Насколько далеко могли зайти такие отношения, сложно сказать. Девочка-то, по сути, ребенок, но, если что, на такой жениться совсем не стыдно. Голубая кровь, темная магия, да и не пересекались Бойды с Блэками чуть ли не двести лет. Поэтому Эрвин решил не наступать на горло собственной песне и позволить себе побыть хоть немного не циничным мужиком, а влюбленным мальчиком. В конце концов, потрахаться можно и с блядями на каникулах, — на этот случай у него в списке телефонов целых пять позиций, — а Белла — это для души, даже если не захочет целоваться.

Между тем, поезд отошел от станции и, набрав скорость, помчал их в его родную Шотландию.

«Вот же я балбес! — сообразил вдруг Эрвин. — Достаточно будет найти неконтролируемый выход из замка и оказаться за границей антиаппарационного купола и можно вызывать домовика. А где домовик, там через полчаса можно оказаться в магловском Лондоне».

Вариант показался ему на удивление осуществимым так что, вполне возможно, ему не придется ждать зимних каникул, чтобы спустить пар с какой-нибудь лондонской шлюхой. Можно будет иногда наведываться. А с Беллой гулять, держась за ручку и не посягая на святое.

С мысли его сбила внезапно открывшаяся дверь купе. Эрвин оглянулся и увидел «краснеющего-потеющего» Невилла Лонгботтома и ту кучерявую девочку, которая мыкалась с неподъемным сундуком.

— Вы тут жабы не видели? — начала девочка. — Вот у этого мальчика жаба…

Но Невиллу уже было не до жабы. Он увидел Беллатрикс и даже затрясся то ли от ужаса, то ли от ненависти, то ли от того и другого разом. А кучеряшка сбилась с мысли и с недоумением посмотрела сначала на своего спутника, а потом уже на Блэк. Судя по всему, она была маглорожденной и многого в мире волшебников не знала и не понимала. Зато понимал Эрвин, и ему такие фокусы не нравились. Им же учиться потом всем вместе, да и Бэллу стало жалко. Он знал историю Лонгботтома и понимал, что парень ни в чем не виноват. Его так Августа воспитала, но это же не повод, чтобы не вмешаться. Ведь Белла тоже здесь ни при чем.

— Невилл, — сказал он, — возьми себя в руки и не дергайся. Я кое-что хочу тебе сказать, так что ты выслушай сначала, а потом подумай. Лады?