от твоего собственного сейфа, и опекун не имеет такого права… Ну, да ладно! Сделаем так. Тебе одиннадцать лет, через шесть лет ты станешь совершеннолетним…

— А разве не в восемнадцать? — сделала удивленные глаза Грейнджер.

— Это у маглов в восемнадцать, а у нас в семнадцать, — объяснил Эрвин. — Тебе надо продержаться всего шесть лет, Поттер. Если не роскошествовать, тебе нужно где-то пятьсот галеонов в год, то есть, всего три тысячи. Я тебе их ссужу. Станешь лордом, вернешь. Без процентов, разумеется.

— Мне Хагрид разрешил взять всего сто, сказал больше не надо… — Сказано было шепотом, но это был крик души, и Эрвин его понял.

— Сделаем все по правилам, — продолжил он, покачав мысленно головой. — Когда распределимся, можно будет попросить твоего декана подтвердить наш договор, чтобы не было сомнений. Беспроцентная ссуда до твоего совершеннолетия и вступления в наследство. Потом договоримся, чтобы тебя отпустили за покупками. Одеться нужно, очки новые купить, целителю нормальному показаться…

— Зачем к целителю?

— Поттер, ты, вообще, головой думать умеешь? — возмутился Эрвин. — Без обид, но ты слишком мелкий для своего возраста, зрение у тебя плохое, да и выглядишь ты как-то болезненно. Может быть, надо пить какие-то зелья или соблюдать какую-нибудь особую диету. И еще Поттер, я слышал с чего началась ссора. Драко, может быть, сформулировал свое предложение не очень корректно, но в чем-то он прав. Я так понимаю, Рон, хоть и чистокровный, ничего про мир магии толком не знает и рассказать тебе не может. Тем более, что он не наследник, а младший сын в многодетной семье. А вот ты как раз наследник. Последний в роду, Поттер, между прочим, и это накладывает на тебя определенные обязательства, знаешь ли. Хочешь, я тебе буду объяснять, хочешь Драко…

— Я тоже могу, — неожиданно предложила Беллатрикс.

— Видишь, Бэлла тоже готова помочь. Тебе, Поттер, надо понять свои права и обязанности, свое место в мире, узнать свое прошлое, не говоря уже о родне. У тебя в мире магов есть кузен и кузина, и на седьмом курсе учится еще одна. Зовут Нимфадорой. Нимфадора Тонкс такая же твоя кузина, как Белла. Лонгботтом тебе тоже родня, пусть и дальняя. Ты не один, Поттер. А для того, чтобы разобраться в правилах и законах существуют книги… Но это отдельный разговор. И пойми уже, таким, как Хагрид или Рон, доверять нельзя, они сами ничего толком не знают и ничего не могут ни объяснить, ни посоветовать, а вот Драко или Белла могут.

[1] Фильм «Девять с половиной недель» (англ. Nine ½ Weeks) вышел в прокат14 февраля 1986 года.

[2] Автор не знает, сколько стоила в Лондоне проститутка чуть выше средней руки в 1991 году.

Глава 8

Распределение проводилось в алфавитном порядке, и Блэк, соответственно, надела шляпу перед Бойдом, и та ожидаемо отправила ее на Слизерин. После этого у Эрвина уже не было иного выхода, как пойти вслед за девочкой, но, к его удивлению, шляпа уперлась и ни в какую не желала распределять его на Змеиный факультет. Он бодался с этой «одушевленной» ветошью долгих три минуты, но в результате был все-таки отправлен на Гриффиндор.

«Зря ты это, — сказал он шляпе мысленно, — наступит день, и я с огромным удовольствием сожгу тебя дотла!»

Удивительно, но шляпа ему поверила и прониклась. Он уже снял ее с головы, бросил брезгливо на табурет и неторопливо шел к столу Львиного факультета, когда она заверещала, как резаная.

— Нет, нет! — вопила шляпа. — Извините меня, лорд Бойд! Простите меня великодушно! Я ошиблась! Ошиблась! Слизерин! Я направляю вас на Слизерин!

Но было уже поздно. Директор, на которого оглянулся Эрвин, предполагая, что тот разрешит ему отправиться на Слизерин, отказался менять первое решение древнего артефакта. Трудно сказать, понял ли он подоплеку событий, но у Эрвина создалось впечатление, что Дамблдор был просто рад поглумиться над очередным «аристократишкой». Ничего личного, как говорится, всего лишь классовая ненависть.

«Ну, ну, пидоры! — думал Эрвин, рассматривая преподавательский стол. — Развлекайтесь пока. Посмотрим, как вам понравится, когда глумиться над вами, болезные, начну я».

Он был зол на директора и эту его шляпу Основателей, и на весь этот средневековый паноптикум со странными нравами и не менее странными людьми, одетыми, как клоуны в цирке. И, не отличаясь особым хладнокровием, мог сорваться в любой момент, был бы повод. И повод нашелся. Возможность выплеснуть на кого-нибудь свой гнев представилась Эрвину практически сразу, как только на столе появилась еда.

— Уизли! — обратился он к рыжему мальчику, сидевшему вместе с Грейнджер как раз напротив него. — Я понимаю, что тебя дома не кормят. Сочувствую тебе от всей души, но прошу не портить мне и мисс Грейнджер аппетит. Кушай, пожалуйста, аккуратно. Еда от тебя никуда не убежит!

Еще в поезде у него возникло стойкое неприятие этого ребенка. Рон Уизли не вызывал у Эрвина ничего, кроме раздражения, к которому сейчас прибавилась брезгливость, — тот не ел, а буквально жрал, не соблюдая ни этикета, ни простых норм приличия, — и все это на фоне острого недовольства решением директора. В результате Эрвин обрушил свой гнев, в общем-то, на случайную жертву. Понятное дело, возник скандал. Оскорбленный Рон пошел красными пятнами и теперь что-то гневно орал, но разобрать его инвективы[1] было невозможно, так как он кричал с до отказа набитым курятиной ртом. Впрочем, бог бы с ней с разборчивостью речи, но в Эрвина и Поттера полетели брызги, слюни и куски не пережеванной курицы. Эрвину это, понятное дело, не понравилось, кому хочется быть забрызганным объедками и чужой слюной, и, выхватив палочку, он поставил кинетический щит с отражающим эффектом. Слабенький, маленький, но вполне работоспособный щит, и теперь все, что вылетало изо рта Уизли, полетело обратно в него. Заодно, прикрывшись одним колдовством, Эрвин втихую совершил другое, выплеснув в лицо рыжему идиоту содержимое своего кубка. Обвинить его в этом никто бы не смог, все видели, что палочкой он держал щит, а кубка даже не касался.

Трудно сказать, поверила ли в это профессор Макганагал — декан их факультета, но она отчего-то не вмешалась, не остановила Рона и не мешала Эрвину творить свой самосуд. Стояла в стороне и наблюдала за развитием событий. Вмешалась она лишь тогда, когда за брата вступились близнецы Уизли, старшие братья Рона, учившиеся на третьем курсе. Они попытались побить Эрвина, и он получил чудесную возможность поколотить их обоих. Драться они не умели, в росте он им не уступал, но зато был куда сильнее, не