Утром второго октября ему позвонил Ланин и попросил аудиенции. Сивков, сам собиравшийся пригласить начальника разведподразделения, согласился и поручил секретарю найти Дубинина, усиленно занимавшегося поисками «крота».

В половине одиннадцатого оба появились в кабинете руководителя «Призрака», о чём-то споря.

– К сожалению, она востребована, – услышал Сивков слова Дубинина и спросил:

– О ком идёт речь?

– Не о ком, а о чём, – смутился командир службы безопасности. – Мы говорили о рекламе, которую крутят по ТВ. Я считаю, что гнусная, подлая, безудержная реклама, несмотря на её красочность, абсолютно точно отражает быдловость человеческого стада потребителей, покупающегося на эту видеодрянь. Поэтому она и востребована.

– А вы возражаете? – с любопытством спросил Сивков Ланина.

– Я думаю, что реклама отражает всего лишь потребность человека в оценке товара, – сдержанно ответил полковник.

– А я считаю, что реклама – это процесс подготовки полного ухода человечества в цифру! – возразил Дубинин. – Она необходима.

– Она не необходима, её насаждают специально!

– Это спорный вопрос…

– Стоп, товарищи! – прервал Ланина Сивков. – Не хватало ещё, чтобы мы спорили на психиатрические темы. Валерий Леонидович, что у тебя по периметру?

– Зашевелились парни ЧВК, – сказал Ланин. – Вчера вечером к Рубинову в его «Архитектурные инициативы» приезжал их «решала» Иар Альтеррус, передал приказ Смотрящего ликвидировать Брусникина и Мараева. Решено первым убрать советника.

– Подробности?

– Не обсуждались. Считаю, что выберут самый простой вариант типа ДТП или инфаркта.

– У меня есть предложение, – сказал Дубинин. – Быстро сварганить контроперацию, подсунув им свой вариант.

– Конкретно?

– Валерий Захарович регулярно рыбачит на озере Белом, в пятнадцати километрах от МКАД, у него дача в тех краях. Разработаем контрзахват, сообщим молодцам Рубинова, они сунутся на озеро, и мы их накроем. Таким образом, мы надолго отобьём охоту у чевекистов отстреливать наших людей.

Сивков задумчиво побарабанил пальцами по столу.

– Валерий Леонидович?

– Неплохая идея, – согласился Ланин.

– Хорошо бы вычислить Смотрящего, – сказал Дубинин. – Мы бы обработали его с помощью слиперов и спокойно работали бы дальше со всей нашей внутренней либеральной сволотой.

Ланин косо глянул на коллегу.

Под Смотрящим они понимали главного куратора корпуса воздействия внутри России на социальные сети и СМИ. Смотрящим по России должен был быть весьма осведомлённый и значимый функционер-политик, который при этом оставался в тени, что бы в стране ни происходило. Варианты личности Смотрящего контрразведкой ФСБ обсуждались, но пока стопроцентно определить этого деятеля не удавалось.

– Игорь Михайлович, займитесь подготовкой контроперации по Брусникину, – сказал Сивков. – И усильте его охрану.

– Слушаюсь.

– Что-то ещё, Валерий Леонидович?

– Через два дня наши партнёры, в кавычках, переправят в Россию пси-генератор.

– Каким образом?

– Скорее всего, диппочтой, не подлежащей досмотру. Либо частным бортом, принадлежащим кому-то из миллиардеровской тусовки оппозиции.

– Кто этим занимается с их стороны?

– Господин Альтеррус, как главный «решала», и его ловкие мальчишки, засевшие в структурах нашего МИДа.

– Взять под контроль!

– Уже взяли всех, кого знаем. Здесь бы очень помог кто-нибудь из слиперов. Вселиться, скачать инфу…

– Все наши слиперы заняты до предела.

– А этот новенький, Нестор?

Сивков повёл плечом.

– Он ещё очень сырой.

– Сырой не сырой, но Файнера расколол.

– После чего Файнер отдал концы.

– Нестор не виноват, – возразил Дубинин. – Файнер был запрограммирован, и пробить «железную рубашку» его пси-защиты слипер не смог.

– Я же говорю – он сырой и неопытный.

– Вряд ли нейтрализовать защиту Файнера смог бы и более опытный спец. Зато мы теперь знаем, что враги ощутимо продвинулись по пути пси-воздействия на свою агентуру. А мы отстаём. Надо потолкать Мариона Давидовича.

– Он не бог, – сказал Ланин с досадой. – Его методология пси-тренинга пока не даёт ощутимых результатов и даст ли в будущем – неизвестно. Надо идти тем же путём, каким идут американцы, создавая алгоритмы машинного управления мозгами.

– Если идти тем же путём, на выходе мы получим полный контроль над гражданами, такой, какого не знала ни нацистская Германия, ни нынешний Китай, зачипировавший практически все свои полтора миллиарда населения. И сладить с таким режимом не сможет никто.

– А как ты собираешься контролировать пятую колонну? Не с теми же алгоритмами? Справиться с толпой зомби не помогут никакие слиперы! А молодёжь, уткнувшаяся в мобилы и компьютеры, уже зомбирована! И вернуть её к нормальной жизни можно будет только массированным воздействием технологий искусственного интеллекта.

– Вот это и есть те самые благие намерения, которыми вымощена дорога в ад.

Сивков вдруг засмеялся.

Гости прервали спор, глядя на него в недоумении.

– Вы напомнили мне анекдот, – сказал Владлен Тимофеевич. – Жена долго кричала на мужа и уже хотела успокоиться, но тут он ей сказал: «успокойся».

Дубинин смутился.

– Извините, Владлен Тимофеевич, моя позиция неизменна: будущее не за машинами и компьютерами с искусственными мозгами, а за людьми, обладающими не только совестью, но и силой.

Ланин сжал губы в полоску, но промолчал.

– Всё лишнее – побоку! – сказал Сивков, перестав улыбаться. – Занимаемся Брусникиным.

* * *

Идея контроперации оказалась настолько увлекательной, что оперативники «Призрака» с энтузиазмом принялись претворять её в жизнь.

Брусникин был предупреждён о возможности атаки и без особых возражений согласился сыграть роль «подсадной утки», для чего уехал на свою дачу в сопровождении группы охраны.

Разведчики Ланина обложили базу Рубинова так плотно, что ни один её сотрудник не смог покинуть здание без «хвоста». Стало понятно, сколько человек Рубинов отрядил на задание и кто именно участвовал в разработке операции.

Подумав, Сивков привлёк-таки к мероприятию Нестора Безоружного, преодолев антипатию, которая могла нанести ущерб делу. Правда, при этом пришлось уступить Жанне, потребовавшей участия в деле.

– Занимайся своим заданием, – попытался остановить женщину Сивков. – Там одному слиперу делать нечего.