– Вы что, оставите нас в тюрьме?! – не поверил своим ушам Аюб.

– Говорю же – полномочия закончились… Но я попробую изменить ситуацию…

Под изумленно-непонимающим взглядом Аюба Нижегородцев поежился.

– Я сделаю все, что смогу! – повторил он и, взяв со стола тяжелый пакет, протянул. – Здесь еда. Она лишней не будет.

– Спасибо, – мрачно поблагодарил Аюб, заглядывая в пакет. – Только надо, чтобы нам консервы открыли. Здесь ножей и вилок нет, только ложки…

Через полчаса он уже вернулся в камеру. Жадно поедая консервы из сухого пайка, четверка спецов обменивалась впечатлениями.

– Ну ладно, вначале они не знали, что мы живы. Но почему сейчас немедленно не вытаскивают нас отсюда? – недоуменно спросил Док.

– Что-то они темнят, – сказал Лось.

– Слышь, Граф, а ты все правильно понял? – уже в третий раз спросил Тихий.

– Да все я понял. Только дело ясное, что дело темное. Что-то пошло не так, вот что я вам скажу…

Боевики завистливо наблюдали за их трапезой.

– Жрите, жрите! Недолго вам осталось, – зло сказал кто-то. – После отбоя пойдете в ад… Скоро уже!

И действительно, за решеткой окна смеркалось.

Но через час обстановка изменилась – всю четверку перевели на этаж к федералам. Когда они уходили, то слышали бессильные ругательства боевиков.

В новой камере было просторней – на десять шконок приходилось двенадцать заключенных. Но не это главное. Главное, что с первых минут встретили их здесь еще хуже, чем у Хатуева.

– О как! – произнес кто-то, выходя из тени на свет, чтобы лучше рассмотреть новеньких. – Петруха, ну-ка, глянь, это ж тот, к которому нас с тобой подсадными сажали на опознании?

– Точно, Васек, это он!

– Знакомьтесь! – картинно объявил Васек. У него была круглая бритая голова, невыразительное лицо и широкие округлые плечи. – К нам кинули «духов». Машины у местных отбирали под стволами. Ну и в наших наверняка стреляли!

– Что за республика?! – в сердцах проворчал Тихий. – Не успеешь на одном краю чихнуть, как на другом говорят «заткнись!»

– Республика тут ни при чем! – возразил Граф. – Это судьба!

Потом, повернувшись к Ваську, сказал:

– Откуда ты знаешь, в кого мы стреляли? Ты про машины слышал, а не про стрельбу. Может, ты ангел и чужого никогда не брал? Тогда за что ты здесь сидишь?

Васек замялся.

– Ладно, разберемся! – презрительно, с нескрываемой угрозой сказал он.

– Ты прям как прокурор! – усмехнулся Граф. – Ну, разбирайся, разбирайся!

Подмосковье, январь 2005 г.

Подмосковная дача нового начальника Управления «С» генерал-майора Коцубенко была не служебной, а личной, какой и должна быть дача уважающего себя генерала. Она отличалась от той, где ушел из жизни его предшественник, как пятизвездный отель «Ритц Карлтон» на Тверской, 3, от беспородной гостиницы «Заря» в районе ВДНХ. Никакой старой мебели, скрипучих полов, побитых молью ковров, приевшихся оленьих рогов на стенах и прочих пережитков советской номенклатурной роскоши. Евроремонт, итальянские гарнитуры, новейшая бытовая техника и аппаратура. Камин закрытый, с таким не угоришь: умная техника сама включит вытяжку, а при необходимости и противопожарную систему. Мощные сплит-системы защитят летом от жары, а на случай холодов здесь с подогревом не только полы, но даже крышки унитазов. Кухня и ванная напоминают центр управления звездолетом, домашний кинотеатр может поспорить с городским, цветомузыкальный центр создаст бешеную энергетику ночного клуба, где хочется скакать, орать, пить, ну и все остальное… Вокруг стекло, мрамор, никелированная сталь. «Только хай-тек!» – как любит повторять хозяин дачи, не вполне понимая значение этого слова. Впрочем, по документам дача принадлежит жене, что соответствует современной нормальности, когда у всех более-менее значимых государственных мужей имеются фантастически удачливые и очень богатые жены. И это отнюдь не портит должностное лицо, напротив, характеризует его прозорливость и дальновидность, умение подбирать и растить кадры.

Дорожка к пруду тоже из мрамора. Правда, зимой на ней скользко – при большой влажности так быстро покрывается ледяной коркой, что дворник чистить не успевает. Но сейчас дорожка без надобности – у пруда делать нечего. Это летом там можно половить карпов, покормить уток, которых на зиму из плавучего домика перевели в теплый птичник. Конечно, розовых фламинго и пеликанов тут нет, как и конюшни с верховыми лошадьми, – не по чину, до вертолетной площадки хозяин тоже не дорос, зато хорошо оборудованный тир в подвале имеется, и еще одна комната в цокольном этаже, которую вряд ли найдешь даже там, где вертолеты взлетают и садятся регулярно… Здесь стиль хай-тек вытеснен музейным величием вечности, здесь нет ни стекла, ни мрамора, только сталь, причем старинная и дорогая. Попасть в эту комнату может далеко не каждый, как в спецхран Эрмитажа.

Огромное бархатное полотно бордового цвета занимает почти всю западную стену. По утрам в лучах восходящего солнца, проникающих сквозь бронированное стекло на востоке, словно в луже крови поверженного врага, холодно поблескивают римские мечи – неказистого вида, с грубыми деревянными рукоятками, но тем не менее завоевавшие в свое время половину мира; изощренные двояковыпуклые ятаганы, как будто отражающие своей необычной формой особенности восточного менталитета и кривые кинжалы, привыкшие таиться до поры в широком рукаве расшитого узорами халата; противостоящие им рыцарские мечи, обоюдоострые клинки и крестообразные рукояти которых несли христианскую веру на занятую сарацинами Святую землю; узкие итальянские стилеты, напоминающие иглы, которыми вышивают на веселом полотне жизни печальные узоры смерти; одушевленная душой мастера японская катана в паре с последним орудием спасения чести – кинжалом для харакири; шпаги и рапиры, столь же простые и прямолинейные, как парковые аллеи для поединков; извилистый, как змей Наг, малайский крис; вынырнувший из глубины веков индийский булатный нож; казачьи и кавказские боевые шашки… Здесь, в отличие от других комнат, все настоящее, бутафории нет.

Сегодня был тот редкий день, когда коллекцию рассматривали одновременно больше одной пары глаз. Глаза были разные: серые, карие, болотно-зеленые и даже выцветшие, с признаком старческой катаракты. Одни смотрели с восторгом понимания, другие с обычным интересом, третьи с некоторой боязнью – ужас сколько крови пролито этими железками… Но разбирались или нет зрители в природе демонстрируемых им экспонатов, все понимали, что цена коллекции, возможно, превосходит стоимость всей этой дачи, к тому же подобные исторические раритеты не изымешь при обыске и не подберешь на поле боя, а значит, хозяин не такой простецкий и простоватый мужичок, как выглядит на первый и даже на второй взгляд.

– Ну ты, брат, даешь! – восхищенно произнес генерал-майор Челобаев из МВД. Пожалуй, только он да сам хозяин коллекции являлись настоящими ценителями «холодняка», или «белого», как называют холодное оружие завзятые коллекционеры. Для четверки остальных это просто развлечение между обильным застольем и баней, перерыв, чтобы пища в желудках успела хоть немного улечься.