* * *

Сочинение фантазера-беллетриста Реньо-Варенна стало одним из главных «источников», из которых впоследствии черпали свое вдохновение многочисленные авантюристы, выдававшие себя за чудом спасшегося Людовика XVII. Этих лже-Людовиков-лжедофинов, кстати сказать, было около шестидесяти. Среди них имеет смысл выделить Матюрена Брюно, Жана-Мари Эрваго, Анри-Этельбера Эбера (он же Клод Перрен, он же «барон де Ришмон») и, конечно же, Карла-Вильгельма Наундорфа.

Так, например, в феврале 1818 года перед Руанским исправительным судом предстал некий Матюрен Брюно, называвший себя Луи-Шарлем де Бурбоном.

Этот человек родился 10 мая 1784 года. Факт этот в настоящее время установлен с достаточной степенью точности. Появился на свет он в семье сапожника, а потом, оставшись сиротой в очень юном возрасте, перешел на попечение старшей сестры.

Судьба отца-сапожника явно была не по вкусу Матюрену Брюно, и в одиннадцать лет он ушел из дома. Путешествуя по стране, он стал называть себя сыном барона де Везена, эмигрировавшего во время революции. Как ни странно, ему верили, и вскоре слух о «сыне барона» дошел до виконтессы Тюрпен де Кресси, которая с готовностью приняла самозванца в своем замке. Матюрен Брюно, быстро сообразив, что легковерие аристократки может обеспечить ему сытую жизнь, стал развивать свою версию, горько жалуясь на свалившиеся на него после революции лишения. Однако через некоторое время обман был раскрыт, и Матюрену Брюно пришлось бежать.

После этого следы самозванца потерялись вплоть до 1803 года.

В 1803 году Матюрен Брюно был арестован в Сен-Дени за бродяжничество и приказом префекта полиции Дюбуа определен на десять лет канониром в 4-й полк морской артиллерии. По странной иронии судьбы он попал на фрегат «Сибель», который через три года увезет в ссылку другого лже-Людовика Жана-Мари Эрваго. Конечно же, из армии Матюрен Брюно дезертировал. Далее он оказался в Англии, а потом — в Америке.

Лишь в 1815 году Матюрен Брюно решился вернуться во Францию, а там вновь продолжил карьеру самозванца. Произошло это следующим образом. В декабре 1815 года он был арестован «за появление пьяным в общественном месте». Именно в тюрьме, не желая находиться за решеткой, он вдруг объявил себя «сыном Людовика XVI», и полиция начала расследование. Тут же в тюрьме Матюрен Брюно продиктовал (по причине собственной неграмотности) письмо на имя короля с требованием аудиенции, во время которой он грозился «предоставить неопровержимые доказательства».

Конечно же, полицейские приняли его за сумасшедшего, но очень скоро слухи о том, что сын Людовика XVI находится в тюрьме и терпит жестокое обращение, разошлись по стране, уставшей от бесконечных войн и мечтавшей о «добром короле».

Опасаясь волнений, власти вынуждены были отправить самозванца в Руан. Удивительно, но там Матюрен Брюно получил настоящую известность. Его тюремщик Либуа вдруг стал называть его «ваше величество», тюрьма вскоре превратилась в подобие теневого королевского двора, а самого самозванца стали засыпать подарками и деньгами. Чтобы скоротать время до суда, Матюрен Брюно, совсем обнаглев, начал диктовать многочисленные письма «сестре», а потом взялся за «мемуары» наследника престола.

Легковерие простых французов было неудивительно, но странно было другое: герцогиня Ангулемская, она же сестра настоящего дофина Мария-Тереза-Шарлотта, зачем-то прислала к Матюрену Брюно в тюрьму специального представителя, который должен был получить ответы на ряд вопросов. Уж не думала ли она, что полуграмотный молодой человек — ее родной брат? Впрочем, какой спрос с несчастной женщины…

Гораздо более удивительным оказалось то, что совсем не отличавшийся легковерием министр полиции времен Реставрации Эли Деказ зачем-то потребовал особых ежедневных докладов о поведении и заявлениях самозванца.

Кончилось все тем, что Матюрена Брюно перевели в королевскую тюрьму Консьержери, в одиночную камеру. Сторонники лже-Людовика продолжали настраивать общественное мнение в его пользу, но в это время работающая без устали полиция нашла наконец человека, который опознал в «дофине» Матюрена Брюно. За этим последовал процесс по делу об узурпации королевского имени, который открылся 9 февраля 1818 года. Подсудимый вел себя вызывающе грубо, но все было против него. Через десять дней присяжные вынесли приговор: семь лет тюрьмы за мошенничество и три тысячи франков штрафа.

Оставшиеся годы самозванец провел в тюрьме Мон-Сен-Мишель, где он и умер в 1825 году.

Еще один известный лже-Людовик — Жан-Мари Эрваго — родился 20 сентября 1781 года.

Никто толком не знает, откуда он родом и из какой семьи, так как этот авантюрист множество раз менял свою биографию и даже какое-то время, как знаменитый шевалье Эон де Бомон, носил женское платье. И все же большинство сходится на том, что он был родом из Сен-Ло, из семьи простого портного Рене Эрваго.

В 15-летнем возрасте Жан-Мари Эрваго был в первый раз арестован за бродяжничество и освобожден по ходатайству отца. Сразу после освобождения он вновь ушел из дома и начал карьеру самозванца. Сначала он представлялся незаконнорожденным сыном принца де Монако, потом — сыном герцога д’Урселя, племянником графа д’Артуа или же Марии-Антуанетты…

Вновь он был арестован в марте 1797 года. На этот раз его осудили на четыре месяца тюрьмы.

Потом Жан-Мари Эрваго объявился в Алансоне и там стал представляться членом семьи герцога де Монморанси, ограбленным бандитами и оказавшимся в отчаянном положении.

Весной 1798 года его вновь арестовали за «подозрительное поведение» и препроводили до выяснения личности в тюрьму города Шалон. Далее произошло самое удивительное: слух о том, что в тюрьме находится некто, отличающийся от обычных бродяг изысканными манерами, пополз по Шалону, и немедленно нашелся кто-то, кто заявил, что это бежавший из Тампля дофин. Слухи эти, как обычно бывает, попали на подготовленную почву ожидания чуда в лице «доброго короля», который объявится и вслед за этим жизнь наладится.

Подобный поворот событий понравился Жану-Мари Эрваго, и он стал развивать версию о том, что он является «спасшимся дофином». Вокруг него тут же возникло некое подобие двора, причем мошенник очень умело и со вкусом пользовался всеми выгодами своего нового положения. Будучи человеком умным и осторожным, он не стал рисковать выдать себя рассказами о раннем детстве и времени до заключения в Тампль. Потому он сразу заявил, что из-за нервного шока, полученного после казни венценосных «родителей», забыл все, что было с ним ранее. Зато о своем «спасении» он рассказал, что его передали вандейскому лидеру генералу Франсуа де Шаретту, а тот переправил его в Англию. Там он якобы жил в качестве гостя короля Георга III и чудом спасся, когда граф д’Артуа, сам желающий сесть на французский трон, подсыпал ему в еду мышьяк.

Потом он рассказал, что Георг III счел за лучшее отправить его в Ватикан, где его принял сам папа. Там же якобы по приказу его святейшества он был клеймлен французскими королевскими лилиями на правое бедро и лозунгом «Да здравствует король!» на левую руку (после этого он всегда показывал соответствующие знаки, более похожие на тюремные татуировки).