На этой громкой ноте практикум закончился. И учебный день тоже.

В библиотеке было не по канону шумно, у четвертого курса шла какая-то интеллектуальная игра. Магическая угадайка или вроде того. Я обложилась книгами – всеми биографиями Зерана Шелана, которые сумела найти. Внушительно-кирпичных томов оказалось столько, что хоть отдельное Междумирье из них строй. Битый час шуршала страницами, потом мучила справочный терминал и выпуски «Вестника Междумирья», приуроченные к годовщинам Шелана.

Исследователей и журналистов мало волновала личная жизнь легендарного создателя миров. Информация о его семье подавалась скупо и максимально официально. Женился Зеран рано. Договорной брак, как и было тогда положено на Винаре. Шеланы являлись довольно родовитыми и состоятельными, поэтому ему ничего не мешало сочинять стихи и ударными темпами изучать магию. Зеран пережил жену в три раза, но они успели обзавестись тремя сыновьями. Впоследствии роду больше везло на девочек, пока последняя из них не сменила фамилию при замужестве. Шеланы фактически прекратили свое существование, и на сегодняшний день прямыми потомками считались Саталы.

На немногочисленных портретах Зерана изображали умудренным старцем, магографий пятьсот лет назад еще не существовало. Каким он был в молодости – непонятно. Одно ясно, что блондином. До нас дошел единственный семейный портрет его жены с детьми. Красивая девушка, очень хрупкая, и карапузы как фарфоровые куколки. Отца семейства рядом не нарисовали. Шелан сыновей видел редко, до старости разъезжая по миру и строча магические трактаты. Зато внучку потом безумно любил и брал с собой во многие путешествия. Возможно, оттого, что та была магичкой. Когда выросла, стала винарским консулом при Гарде, но ненадолго. Семья ее довольно быстро отозвала, чтобы выдать замуж. Суровые винарские традиции! Дикое средневековье!

Самые дотошные исследователи пытались разобрать взаимоотношения Шелана с командой магов, помогавших создавать Междумирье. Отношения те были отеческими, все четверо магов ему во внуки годились, а то и в правнуки.

На этом все. Я с досадой захлопнула книгу. Ничего не выяснила – ни про любовь, ни про создательское влияние на близких. Запас биографий иссяк, близился час встречи с Дареном. Точно, Дарен! Он упоминал, что великий предок оставил семье свои личные записи. Вдруг там не только о магии говорится? Вот бы прочесть…

По пути в общежитие менталистов я набиралась смелости, чтобы попросить у Дарена разрешения сунуть нос в шеланский дневник. Скажу, что хочу о собственной силе больше узнать. Уточнять насчет промывки мозгов окружающим необязательно, вот. Он точно не в курсе, иначе бы вечно вьющаяся рядом Мариса давно выведала и предъявила мне доказательства вместо дурацких обвинений. Они дурацкие, именно что! Просто очень хочется в этом убедиться наверняка…

Дарен уже ждал меня в своих шикарных футуристических апартаментах. Замешивал в чашке что-то пряно-пахучее, подпирая заваленный мудреными чертежами стол.

– Есть хорошие новости, – поприветствовал он, – эксперимент удался.

– Значит, все остальное плохо? Я заставляю Междумирье меняться и обрастать драчливыми кустами…

– Пей. – Дарен протянул мне чашку.

– Надеюсь, там яд!

– Зря надеешься.

– Успокоительное, чтобы не плакала?

– Просто чай. По фирменному рецепту.

Я отпила. В желудок бухнулся горячий вязкий сгусток, приятно обволакивая изнутри. Это не чай, а кисель какой-то. Терпкий до головокружения. Фирменный рецепт, да? Ограничилась одним глотком. Пусть кисель будет в чашке, а не в моих мозгах.

– Говори прямо, – потребовала я, – не надо пытаться меня готовить, смягчать углы и прочее.

– Как скажешь. – Дарен посмотрел на меня с некоторым уважением. Или показалось? – Теория подтвердилась. Концентрация энергии Гарда вокруг запредельная, Междумирье активно переключается на новый донорский мир. То, что должно было занять годы, случилось за месяц. Твое присутствие многократно ускорило процесс.

– Ясно… – Я крутанула в руках чашку и допила кисель. До дна. – Мне покинуть Междумирье? Вернуться на Землю?..

Всем будет лучше. И Дису, и источнику магии, и целому миру. И Кеннету, возможно…

– Ну, здравствуйте! – Дарен хмуро изогнул бровь. – С чего ты взяла, что происходящее – плохо? Мы знаем слишком мало, чтобы делать выводы. Возможно, ты, наоборот, помогаешь энергии нового мира прижиться в Междумирье и без тебя бы произошло отторжение. Хочешь сбежать обратно в спокойную жизнь? Не ожидал.

– Если бы Междумирье «огардивалось» медленнее, – пробормотала я единственный аргумент, который пришел в голову, – то было бы больше времени подготовиться и переключить источник обратно на Ладос.

– Зато Совет будет шевелиться быстрее, – парировал Дарен, – и решать проблему с перерисованной прорицателями руной, не думая, что в запасе есть еще несколько лет. А то исследования источника идут весьма неторопливо не столько из-за их секретности, сколько из-за повышенной бюрократии.

– А что делать мне?

– Смотреть. Наблюдать. Изучать твой дар. Я готов помогать с этим, чем смогу. Если оно тебе интересно.

– Интересно! Я его изучаю. Кое-что даже получается. Вот, например, сегодня на зельеварении…

И я рассказала про Лизку.

– Хм, – покачал он головой, – как твой куратор я, конечно, должен тебя отчитать. Но как прапраправнук Шелана – хвалю. Ты умеешь осмысленно менять реальность. По мелочам пока что, но сам принцип ухватила. Впечатляет!

– Помнишь, ты говорил, что Зеран Шелан оставил семье некие записи? – пошла я ва-банк. – Мне бы они очень пригодились. Чтобы разобраться… с даром…

– Я изложил тебе все полезное из его дневника в пещере у источника.

– Но…

Дарен щелкнул пальцами, воздух рассек зигзаг пространственного кармана. Оттуда выпал блокнот в потрепанной кожаной обложке, прямо ему в ладонь.

– Держи, – он вложил его мне в руки, – раз хочешь.

Я ахнула. Сердце забилось где-то в горле, пальцы судорожно сжали желанный дневник.

– Спасибо, – только и смогла выдавить. Представляю, сколько он значит для Саталов. – Буду обращаться с ним крайне бережно! И не терять!..

– На него масса сохранных и поисковых заклинаний навешана, – улыбнулся Дарен. – Части о даре отмечены закладками. Остальное больше личное и вряд ли тебе пригодится.

– Разберусь! Ну, я пойду. Изучать! Досконально! Аж не терпится!

Он улыбнулся еще шире, я попятилась прочь с дневником в обнимку. Едва не споткнулась, не вписавшись в поворот. Развернулась и нормально зашагала на выход.

Никогда прежде дорога в соседнее общежитие не казалась мне такой длинной!

В своей комнате я забралась на кровать, подвинув развалившегося на подушке Ярушку, и наконец раскрыла дневник. Пожелтевшая бумага бережно хранила нацарапанные чернилами буквы, которые складывались в интуитивно понятные слова. Слава богу, за пятьсот лет язык не изменился до неузнаваемости, чтобы магический кексик отказался мне его переводить. Я обняла ханика и жадно вчиталась в мелкие строчки. Час, второй, третий. Было тяжело. Многие выражения сильно устарели, и кексик их не переводил. Да и почерк у Шелана был… ужас просто! Врачи бы обзавидовались. Но я все равно разобралась. И нашла то самое. Почти в конце, далеко от отмеченных закладками страниц. Там Шелан писал про любимую женщину. Нет, не жену. Другую. Магичку по имени Сельфа, с которой он сам же порвал, несмотря на взаимные чувства и все посвященные стихи.