Ди повторил попытку с тем же успехом.

Я показал еще раз, медленно.

– Левую руку вниз. Правую вверх.

Парнишка собрался и бросил. Левая рука вниз, правая вверх – и мяч полетел прямиком ко мне, хотя в конце и вильнул вправо.

– Небольшое отклонение не страшно. Плохо, когда большое. При броске на тридцать ярдов мяч может отклониться ярдов на пять. Давай еще раз.

Так мы и провели остаток дня, бросая мяч между стенами из спрессованных машин. Отработали, наверно, пару сотен бросков.

Мы вышли из автомобильного лабиринта. Ди посмотрел на исцарапанные руки и сбитые в кровь костяшки пальцев правой руки и, покачав головой, улыбнулся. Бросок действительно стал лучше.

– Как рука?

Он покрутил ею вверх-вниз.

– Усталость есть, но ощущение хорошее.

– Приложи лед. Лед – твой новый лучший друг. – Я повернулся к нему. – То, что тренер закладывал в тебя два года, за один день не исправишь. Потребуется время. Но задача выполнимая. Так что продолжай.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

– Готово?

– Закончили.

– Что?

– Готово – это то, что случается в духовке. Здесь мы либо заканчиваем, либо нет.

– Кого-то ты мне напоминаешь.

– Это она меня учила. – Я указал на холм. – И, отвечая на твой вопрос, нет, не закончили. Ты знаешь, что делать.

Ди улыбнулся.

– Бегом на вершину.

Я наклонился и поднял две упряжки.

– Вот в этом.

Парень с сомнением посмотрел на то, что я ему предложил. Это была большая шина.

– Круто… – простонал он, натянув ее на себя, – эти твои старомодные штучки меня убивают.

– Вперед, – бросил я, рванув вверх. – Боль, которую ты сейчас чувствуешь, – это уходящая из тела слабость.

– Ага, знаю.

– Откуда?

– Видел на стене в нашей раздевалке.

– Это я написал.

– Понятно, – буркнул Ди у меня за спиной.

Через несколько минут мы стояли на вершине, глядя на далекое поле. В центре тренер дул в свисток и отдавал какие-то распоряжения квотербеку и нескольким принимающим. Плотный, мускулистый квотербек больше походил на штангиста, чем на футболиста. Коуч суетился и кричал, да так громко, что эхо долетало и на вершину Ведра. Броски, быстрые и сильные, не достигали цели. Отличаясь неточностью, квотербек то и дело срывался на крик. Предрасположенность к вспышкам гнева, насколько я мог судить, досталась ему от папаши. Ошибаясь, он указывал на принимающих. Слов слышно не было, но по жестам становилось ясно, что виноваты во всем именно они.

– Я так понимаю, это твой коуч и его сынок?

– Да, – медленно кивнул Ди. – Они самые.

Броски следовали один за другим, мячи летели ввысь и в сторону, и с каждым броском язык тела как квотербека, так и тренера становился все откровеннее.

– Ого. Парень-то с характером.

– Ты еще мало видел. Он только разогревается. Подожди немного и увидишь, как он швыряет мяч им в лицо, когда они стоят в хадле. Или как коуч раздает оплеухи планшетом по маске.

Я усмехнулся.

– Не могу разобрать, что он говорит, но принимающим сейчас точно не до смеха.

– Коуч Деймон говорит, что веселиться надо, когда выигрываешь.

– Выигрывать, конечно, весело, но радоваться можно не только победам.

– Можно вопрос? – спросил после паузы Ди. – Только ответь в любом случае, даже если ответ будет мне неприятен.

В его словах мне послышалось эхо моей жены.

– Это Одри сказала тебе так сформулировать вопрос?

Он улыбнулся.

– Да.

– Ладно. Валяй.

– Ты занимаешься со мной достаточно долго и уже понял, могу я поправить то, что нужно поправить, и, – он кивнул в сторону поля, – смогу ли играть на следующем уровне. Так смогу или нет?

Я снял обе шины, поставил на попа и толкнул. Шины устремились вниз и, скатившись, врезались в штабель машин в четырехстах ярдах под нами.

– А хочешь? – спросил я, сворачивая веревку.

– Хочу.

– Тогда мое мнение значения не имеет.

– Конечно, имеет.

Я покачал головой.

– Нет. На самом деле значение имеет только то, что у тебя здесь. – Я постучал его по груди, повыше сердца, и кивнул в сторону поля. – Послушай, давай разберемся прямо сейчас. Кто может стать квотербеком? У кого самая сильная рука и самые быстрые ноги, кто лучше видит поле. Журналисты ошибаются, да я и сам одно время рассчитывал только на это. До некоторой степени так оно и есть. Это все, что требуется. Хочешь услышать – я скажу. Все эти инструменты у тебя есть. Такого одаренного парня я давно уже не видел. И уж тот тупица тебе точно не ровня. Но, по правде говоря, лучшие квотербеки это не всегда ребята с лучшими показателями, но всегда самые благородные. Не спрашивай себя, лучше ли ты того стероидного парня. Спроси, насколько сильна твоя любовь.

Он растерянно посмотрел на меня.

– Что?

– Для квотербека главное в футболе не показать, как велик ты лично, но помочь проявить себя другим. – Я кивнул в сторону принимающих внизу. – Взять хотя бы этих пятерых ребят. Как по-твоему, они примут за него пулю или воспользуются им как живым щитом? – Ди рассмеялся. – Парням в хадле наплевать, что там говорит статистика. Или какой у тебя где-то рейтинг. Им нужно знать, готов ли ты вычерпать из себя последнее, когда все твое тело твердит, что ты не можешь и не хочешь. А когда ты сделаешь это один раз, им нужно знать, готов ли ты повторить.

– А если у меня не будет такого шанса?

– Не заморачивайся насчет того, что не в состоянии контролировать. Свой шанс ты получишь. Твоя задача – использовать его по максимуму, когда он выпадет. Может, другого и не будет. А еще ты должен произвести такое впечатление, чтобы коуч понял, что останется без работы, если не выпустит тебя на поле. – Ди рассмеялся. Ветер стирал пот с наших лиц, а снизу снова доносились крики и вопли. – Сразу после свистка, как только ты делаешь шаг в войну – а это именно война, так что не обманывайся, – парни в хадле должны увидеть в твоих глазах нечто такое, что нельзя измерить, что нельзя выработать тренировками, что не дают стероиды. Три главных слова для тебя: «Мы можем победить». Тем ребятам внизу нужен кто-то, в кого они смогут поверить. И я абсолютно уверен, что в того парня они не верят. Ответ, который они ищут, не в сильной руке, бросающей мяч на сорок ярдов, не в смазливой физиономии и не в том факте, что твой папаша – тренер. Ответ идет отсюда. – Я постучал себя по груди.

Внизу игроки бегали по полю. Брошенный квотербеком мяч улетел вправо.