—Привет, – тихо сказала я, и не двигалась, словно вросла в землю.

— Привет.

Он поздоровался нейтрально, скользнув по мне быстрым взглядом. Внутри все задрожало. Если бы он только знал, как я рада его видеть и как  хочу обнять его…

— Зачем пришла?

Моя слабая улыбка сошла на нет, и я растерялась.Сердце, предчувствуя что-то нехорошее, быстро застучало в груди и отдавало в висках. Мне стало нехорошо, и я оперлась одной рукой на стену.

— Хотела убедиться, что с тобой все хорошо, – залепетала я. — Врач сказал…

— Убедилась? –дерзость в его голосе сделала больно.

— Да… – я сглотнула скопившийся комок в горле.—  Я переживала, Мартин.

— Это зря. Ни к чему попусту тратить эмоции и время на меня. Со мной все в порядке.

Мартин дернулся и тут же скривился от боли. Он мучил себя. Не хотел показаться слабым, и, тем более, чтобы его жалели. Какие глупости…

Я приблизилась к нему и села на кровать. Мартин недоверчиво посмотрел на мою руку, которую я протягивала к нему. Я коснулась его лица и медленно провела по небритой щеке. Мартин закрыл глаза. Я вспомнила, как целовала его руки и молила, чтобы он пришел в себя. Как хотела вновь увидеть его глаза и услышать голос, и вот он снова рядом. Его горячая кожа грела мои прохладные пальцы, а щетина приятно щекотала подушечки.

— Не спеши, Мартин.

— Что?

— Не стоит так скоро уезжать.

— Мне лучше знать, что стоит, а что нет, – он убрал мою руку с лица и отвел взгляд к окну.

— Когда ты хочешь уехать? И куда? – обеспокоенно спросила я.

—Скоро и далеко.

Я кивнула в ответ и встала с кровати. Сжав телефон в руках, я также сжала все свои эмоции. Мартин холоден, этого и следовало ожидать. Для него я кто? Будущая жена Дэйва, которая ждет от него ребенка, и у которой через два дня свадьба.

—Правильно, – я шмыгнула носом. – Так будет лучше.

Если Мартин и Лили будут далеко от Сан-Франциско, значит, далеко от опасности, которая исходит от Дэйва. А может, мой будущий муж уже принял какие-то меры, и Мартин просто вынужден уехать. Но никто из них точно не посвятит меня в подробности.

— Ты нисколько не изменилась… — Мартин усмехнулся и посмотрел на меня исподлобья. – Наша Оливия всегда знает, как лучше… Точнее, думает, что знает.

— Зачем ты так… Я действительно переживаю и за тебя, и за Лили. Если бы мне было все равно, я бы здесь не стояла.

— Тогда скажи, почему моя сестра не хочет тебя видеть? Что ее терзает? До аварии она говорила совсем другое про тебя.

— Я не знаю,– сказала я, хотя самадогадывалась, что Лили негативно восприняла резкую смену моего отношения к Мартину.

— Я подумал, раз она мне не говорит, то, может, ты скажешь.

Я отрицательно замотала головой. Внутри все стонало, пальцы крепко сжимали поручни кровати.

— Так для чего ты пришла? Чтобы помучить меня молчанием?

—  Нет.

— Может, пригласить на свадьбу? – он горько усмехнулся и развел руки в стороны.

— Нет, Мартин. Я просто хотела с тобой попрощаться. Я предполагала, что ты не будешь слушать меня, ты никогда не умел этого делать…

— В молчании невозможно что-то услышать. А мысли читать я не умею, Оливия.

— Как и я… А порой очень хотелось бы.

— Ты пришла попрощаться, так скажи мне хоть что-нибудь. На прощанье.

Все слова пропали. Я смотрела на него, а слезы катились по внутренней стороне лица, обжигая плоть.

— Береги себя. – с трудом выдавила я, – Прощай, Мартин.

Я не могла больше смотреть на него. Еще секунда, и я могу разреветься, и все пойдет прахом. Схватив сумку с кровати, я пошла к выходу.

— Два дня, – прилетели слова, и моя пальцы застыла на дверной ручке. – Мы улетаем через два дня.

В голове сопоставились даты. Ровно через два дня у меня свадьба. Тот день я буду проклинать до конца своих дней. Именно тогда я лишусь окончательно всего, что могла бы иметь.

Я оставила его без ответа и вышла из палаты. Как только дверь за мной захлопнулась, слезы обожгли щеки. Я смахивала их и бежала по коридору, стук каблуков отдавались в ушах.

Впереди я  увидела Лили. Заметив меня, она остановилась и бросила обиженный, презренный взгляд. Как только я раскрыла рот, чтобы произнести ее имя, она отвернулась и пошла прочь от меня в противоположную сторону.

Она никогда не сможет простить меня. Как и я себя. Я печально смотрела вслед ее уходящей спине. В кармане зазвенел телефон,и я судорожно достала его. Это была Эйми.

— Я уже выхожу, –сказала я и побежала по лестница на первый этаж.— Буду через минуту.

Я выскочила из больницы и, запыхавшись, запрыгнула в машину.

— Ну как?— спросила она и завела мотор.

Я повернула к себе зеркало, которое было встроено в машину, и посмотрела на свои зарёванные красные глаза.

— Хуже, чем я себе представляла, –влажной салфеткой стёрла с лица потекшую тушь и захлопнула зеркало.

— Насколько?

— Настолько, что хочется кричать, но сил на крик уже нет.

— Ты сейчас про себя или про Мартина? – не понимая, про что я говорю, спросила Эйми.

— Да кто бы знал…

— Они уезжают?

— Да. Через два дня. С Лили я так и не поговорила.

— Слушай, я видела ее, она недавно зашла в больницу, разве вы с ней не столкнулись?

— Столкнулись. Она обходит меня стороной, Эйми. Лили не сможет меня простить, потому что не понимает ради чего это все…

— За что она должна тебя простить?

— Я дала ей надежду, что мы с Мартином можем быть вместе, а потом резко отняла ее…   

— Ты любишь его? По-прежнему любишь,–спросила и сама ответила она. – Да… Только вот не понимаю, почему ты выходишь за Дэйва?

— Как бы странно это не звучало, но я выхожу за Дэйва ради Мартина и Лили. Можешь назвать меня дурой, или ненормальной… Я не буду возражать. Потому что уже сама сомневаюсь в ответе.

— Лив, что знает Дэйв?

— Он знает всё.  И не отпустит меня. Как бы того я не хотела. Хватит, Эйми. Я не хочу об этом говорить.

— О чем? Я вижу, как моя подруга страдает, и не могу ничем помочь.

— Ты поможешь мне, если надавишь сильнее на газ… Не хочу, чтобы Дэйв узнал о моем отъезде из больницы.

Эйми крепко сжала руль, и машина быстрее помчалась вперед. В салоне играла спокойная музыка, а в душе грохотало и ураганом сносило все на своем пути.