– А, наш герой… Ты-то мне и нужен.

Хранитель Вьюги не говорил громких слов, ни о чем не расспрашивал. Достав из сейфа пачку серо-голубых купюр, обвязанную ленточкой с магическими печатями Национального банка Латории, положил ее на середину стола.

– Твоя премия, Эйден, благодарю за службу.

Страж за деньгами не потянулся – стоял неподвижно и пристально рассматривал лорда. И треск дров в камине казался неестественно громким.

– Что-то не так? – Свер вскинул сизую бровь.

– Мне не нужна премия.

Вторая бровь хранителя взлетела на лоб.

– Вот как? А что же нужно нашему герою? – В голосе уставшего мужчины ирония не слышалась – он по-настоящему утомился и жаждал лишь покоя и немного уюта.

– Синхронизируйте график Изольды с моим.

– Она стажер, у нее нет ночных смен.

– Повысьте ее. Стажировка у мастера Врана для чужаков, чтобы сразу не испугались условий Севера.

Лорд-хранитель задумчиво потер подбородок и понимающе усмехнулся:

– Хочешь проводить с женой… с фиктивной женой больше времени?

– Хочу присмотреть, раз Кастанос на свободе.

Уголок рта лорда недовольно дернулся. Он ненавидел, когда указывали на его просчеты.

– Ладно, присматривай.

– К законному выходному вы дадите нам еще два дополнительных, начиная с завтрашнего дня.

– Фрост, не наглей! – от души возмутился лорд. – Погулять на ярмарке и в день Перелома Зимы хотят многие!

– Мы молодожены, и я завалил горбача. Лишайте выходного того, кто проиграл семейные деньги в клубе Кастаноса.

Лорд помрачнел.

– Откуда знаешь про Йохана?

Φрост промолчал, и хранитель кивнул.

– Что ж, молодоженам полагается небольшой отпуск. Изольда получит юго-восточную стену.

– Благодарю, – здоровенный боевик кивнул и, не дожидаясь разрешения, покинул кабинет.

Хранитель крепости не сразу пришел в себя от запредельной наглости. Ощущение, что не он хозяин положения, не желало отпускать.

Прежде чем начать раздавать долговые записки и произносить прочувственные речи о недопустимости повторения подобного, лорд Свер налил коллекционного коньяка и выпил, не ощущая вкуса.

Неприятно, когда обычный страж ставит условия, как будто имеет на это право.

А, может, и имеет. Задумавшись, мужчина плеснул себе ещё полстакана золотистого напитка.

* * *

Я чесала черного в коричневое пятнышко звереныша и чувствовала, как отступает напряжение. У маленького ньйора глаза открылись день назад, и он по привычке тыкался мордочкой, чтобы не только обонять, но и «видеть» мою руку. Доверчиво подставлял самую пушистую часть тела – округлое после лежания под мамой-ньйором пузико, и мурлыкал. Потешный…

А вот людям лучше не показывать свои уязвимые места – могут не погладить, а ударить.

– Поехали домой, Иза.

Я вздрогнула и обернулась к неслышно подошедшему Φросту. Вот как у него получается так тихо передвигаться? Будто призрак плыл над землей, не тревожа ее.

Полы в просторном помещении щедро устилали сухие золотистые стебли пшеницы – ни одна соломинка не зашуршала.

Пристально глядя на мужчину, спросила:

– Ты Вебранд?

– Нет.

Фиктивный супруг ответил, не раздумывая, – тактика внезапного нападения сработала.

И мне бы устыдиться, что подловила, да только сомневаюсь, что кромешник когда-нибудь сказал хоть что-то, о чем потом бы жалел.

– Тогда почему здесь ты, а не он?

– Я с ним поменялся.

– А Свер думает, что кромешника нам не прислали, – я нахмурилась, – или же у будущего лорда-хранителя града нет чести. Почему не переубедил в обратном?

– Быть начеку полезно.

Ну да, пусть Свер гоняет стражу, а не надеется на помощь ордена? Согласна, полезно.

– Подожди, если ты знаешь Вебранда, то и в курсе о его родственнике Кастаносе?

– Они не родственники.

Хоть одна приятная новость. А делец ещё тот лис, наглый и хитрый, воспользовался тем, что о Вебранде здесь ничего не знают, да еще и какие-то доказательства предоставил.

– А документы? Поддельные?

– Выходит, что так. Позже разберемся.

– Эйден, а почему вы вообще поменялись?

– Ответ за ответ. Что с твоим отцом? Ты зовешь его во сне.

Вздохнув, присела возле закутка с котятами на упругий тюк с соломой – в ней ньйоры обожали вить своеобразные гнезда, хотя на самом деле не нуждались в удобстве и могли спать в снегу. Удивительные звери.

– Не хочешь – не говори, я не заставляю.

Я покачала головой. Взяв пучок золотистых стеблей, принялась плести из него куколку, чтобы занять подрагивающие пальцы.

– Просто не знаю, с чего начать.

Разделив солому на две части, скрутила руки из первой и туловище с головой – из второй. Вместо ног была юбка. Косичку я быстро сплела из трех соломинок.

Забавно, но куколок из травы и листьев меня научил делать отец. Он говорил, что в юности плетение помогло разработать пальцы, когда случайно их повредил. У стихийных магов специфические заклинания построены на жестовой магии, поэтому гибкость кистей особенно важна.

– Начни с вины, которая заставляет звать его по ночам.

Я почувствовала себя уязвленной.

– Нет никакой вины. Отец сам принял решение искать уршилевую жилу в одиночку.

Плетя ещё одну куколку, я коротко рассказала о трагедии нашей семьи. Пояснила, за что не люблю Марона.

– Вы нуждались в деньгах, раз твой отец рискнул жизнью, отправляясь в район с высокой активностью нечисти?

Раньше я бы отрицала, сейчас же призадумалась. Когда отец исчез, я многое не понимала или старательно отворачивалась от правды. Но теперь кусочки мозаики сложились в четкую картинку. И помог в этом Фрост, страсть в его взгляде. Теперь я точно знаю, как смотрит мужчина на женщину, которую безумно желает.

То, что мать быстро вышла замуж, нежные взгляды Хельги отцу вслед, ее многолетняя верность и отказ признавать гибель… Какой же я была слепой!

– Могу ошибаться, но сейчас я считаю, у папы был роман с Хельгой. И он хотел развестись с матерью, но при этом оставить щедрые отступные.

Отдав плетеные игрушки копошащимся в загоне ньйорятам, я поднялась на ноги и отряхнула с форменных штанов солому.

– Если бы не уршилевая жила, за которую дают огромную премию, отец не исчез бы.