Но, как последний форпост городского центра, возвышались на берегу два современных здания недавней постройки. На одном, более уродливом, значилось: «СПЛАВ». И чуть ниже: «Автосервис – Шиномонтаж – Мойка». Предприятие «Сплав», как я помнил из файлов Римки, ранее принадлежало Владу Соснихину (а теперь было переписано на имя его жены). В автосервисе кипела жизнь, и пара разномастных машин дожидалась своей очереди. Около них хозяева перетирали о чем-то с одетыми в форменки сотрудниками.

Рядом располагался более щегольской особняк под именем «ЛОТОС». Фирма «Лотос» была в собственности, как я знал, у супруги Влада – Ольги Евгеньевны. На небольшой парковке отстаивалось семь или восемь авто. Любой праздношатающийся прохожий мог рассмотреть, что за высокими окнами второго этажа, с видом на реку, идет напряженный труд по поддержанию высоких физических кондиций. Одна девушка в облегающем трико неслась во весь опор по беговой дорожке, толстая дама среднего возраста наяривала на велосипеде, седой старичок быстрым шагом торопился в никуда, не отрывая глаз от газеты на пюпитре. В глубине тренажерки виднелись разнообразные пыточные аппараты, и бугристый мужчина попеременно поднимал громадные гантели.

Я вошел в помещение «Лотоса». Девушка за стойкой немедленно сделала на меня стойку (да простится мне сей дешевый каламбур). Вероятно, ей очень хотелось продать мне абонемент на ближайший год – а я производил впечатление человека, который готов и хочет этот абонемент купить. Она вся залучилась навстречу:

– Здравствуйте!

Чтобы не порождать в сотруднице ложных иллюзий, я хмуро буркнул:

– Ольга Евгеньевна у себя?

Девушка немедленно потухла и переспросила:

– А кто ее спрашивает? – Я протянул ей свою визитку – детективное агентство «ПАВЕЛ», Москва. Рецепционистка сняла трубку, нажала клавишу и что-то зашептала в телефон. Потом осмотрела меня с нескрываемым любопытством – как же, ведь ей надо будет доложить сегодня вечером подружкам, что к Хозяйке (или как там они ее меж собой называют) приходил частный сыщик из столицы, и описать, как он (то есть я) выглядел.

Потом девушка, преувеличенно виляя бедрами, провела меня по коридору. Коридор был украшен фотографиями накачанных мужчин и стройных девушек в спортивной одежде, в неестественных позах, с напряженными взглядами. Фото были подписаны афоризмами на спортивные темы: «Движение – это жизнь», «Гимнастика удлиняет молодость человека» и прочими, столь же высокопарными. Мы прошагали мимо табличек: «Мужская раздевалка», «Женская раздевалка», «VIP-раздевалка».

Я мимоходом сказал своей спутнице:

– VIP – любимое слово в России, не правда ли? Скоро VIP-туалеты появятся.

Она засмеялась, деревянно и безрадостно.

Наконец мы вошли в комнату без наименования и номера. В небольшом кабинете за столом сидела усталая женщина со следами былой красоты и многочисленных попыток ее, эту ускользающую красоту, сберечь. Борьба, как я заметил, шла с переменным успехом: с одной стороны, ни единой морщинки, и кожа гладкая, как у младенца. С другой – не до конца закрывающиеся глаза и чересчур пухлые губы. Стройная, как у девочки, фигура, сочеталась с тусклым, усталым взглядом.

Стены кабинета были украшены разнообразными дипломами, и среди них привлекала внимание единственная фотография. Видимо, документальное изображение ценилось наравне с трудовыми и спортивными победами – а возможно, гораздо превосходило их по значимости. На карточке позировали четверо: двое мужчин и две женщины в заграничных интерьерах. Первого мужчину я опознал без труда: то был губернатор Ворсятов. Второй позавчера наставлял на меня пушку в автомобиле на лесной дороге – Влад Соснихин. Женщину рядом с моим заказчиком я никогда ранее не видел – вероятно, то была губернаторская супруга. И, наконец, четвертая персона – та, что застыла подле Влада, – сидела сейчас предо мной.

На столе у нее – в меньшей степени напоказ и в большей для себя – было выставлено другое фото, на котором присутствовали трое, в обнимку: она, Влад и юноша лет шестнадцати. Семья. Из наличия карточек я сделал немудрящий вывод, что фамильные ценности, вероятно, занимают в жизни этой бизнесвумен изрядное пространство.

Вильнув хвостом, девушка с рецепции скрылась. Я протянул даме свою визитку. Она устремила на меня строгий взгляд.

– Что вам здесь надо?

– Я мужа вашего разыскиваю.

– А кто вам сказал, что его надо разыскивать?

– А вы давно его видели?

Что-то дрогнуло в лице моей собеседницы, тон ее изменился на чуть менее жесткий, и она переспросила:

– Кто вас нанял? На кого вы работаете?

Я подумал, что не будет большого нарушения этики, если я скажу ей правду, и признался:

– Ворсятов.

Она указала мне стул:

– Садитесь.

– Я на ваш вопрос ответил, – продолжил я. – Ваш черед.

– А что вас интересует? Когда я видела Влада? Мы не живем вместе, к сожалению, довольно давно, чтобы вы знали. Только делаем вид перед сыном. Хотя он мальчик взрослый и сам все понимает, давно пора нам было ему признаться.

– У вашего мужа есть женщина на стороне?

– А вы как думаете?

Меня немного утомляла манера гражданки Соснихиной отвечать вопросом на вопрос, но я был доволен хотя бы тем, что с первой попытки нашел ее и она удостоила меня аудиенции и разговора. Поэтому я кротко ответил на заданный вопрос – правду:

– Влад – мужчина видный, красивый, брутальный, и да, я полагаю, что у него кто-то есть.

Что-то дрогнуло у нее в лице при этих словах, и я понял, что супруг ей до сих пор небезразличен. Она ответствовала на мои вопрошания с некоторым вызовом – из чего я понял, что, несмотря на все понты, девушка она, похоже, далеко не самого мощного ума. А может, все представительницы слабого пола становятся глуповатыми, когда дело касается близких их сердцу мужчин. Она как бы невзначай, но с прежним вызовом, заметила:

– Я тоже, между прочим, не одинока. – И это была чуть ли не первая ее сентенция без вопросительного знака.

– Я рад за вас. Но что случилось за последнюю неделю? Вы лучше всех, наверное, знаете Влада. Что с ним происходит? Что он задумал? Что он творит?

– Он – «творит»? – опять переспросила она. – А тебе не кажется, сыщик, что это Ворсятов – губернатор то есть – решил Влада сжить со света? Да проще скажу: это он его заказал? И Влада, может, просто больше нет на земле?

Я не стал возражать, что не далее, как позавчера, видел Влада на лесной дороге под Москвой. Не стал перечить также в смысле, что если губернатор убил-заказал Соснихина, зачем ему тогда тратить деньги, подряжать меня искать его. Ворсятов не производит впечатления безумного или не умеющего считать человека. Однако мне гораздо важнее было уяснить другое, поэтому я не стал спорить, а спросил:

– Что, между Ворсятовым и Владом в последнее время пробежала какая-то кошка?