* * *

Они пришли, когда стемнело – я ждала их раньше. Марша нагло развалилась на тахте, сожрала треть орехов из чаши – у всех Фейу просто неуемный аппетит – и вывалила на меня ворох халибадских сплетен.

– И этот сир…

– Мистер, – педантично поправила её Фей-Фей. – Он ещё не получил статус.

– Но получит же…

– Сопровождает Второго Феникса!

Я слушала, пытаясь выцепить зерна полезной информации из этого потока. Как можно было узнать так много за полдня, сидя взаперти?

– А у Фаворитки такие ханьфу… м-м-м…

– Состав делегации? – этот вопрос меня интересовал больше. – И где они остановились?

– Где и всегда – в южной имперской резиденции.

Потратив ещё мгновений двадцать драгоценного времени, они ушли, и стук в дверь раздался снова – пришел Тир.

– Как комната? Эта тебя полностью устраивает? – язвительно спросил он, пройдясь взглядом по домашнему халату, влажным волосам, заплетенным в простую косу на ночь, и пушистым тапочкам. – Миленько.

– Полностью.

Эту комнату я выбирала долго – капризничала, перебрав все возможные причины – там мне не понравился цвет ширм, в другой – тахта не того размера, в третьей – на третьей кончилась фантазия – и мне «не понравилось просто так»; пока, наконец, не нашла ту, где был удобный выход на крышу – ровный скат, потом перепрыгнуть, и можно уйти на уровень ниже, а там в заднюю часть сада.

Единственный минус этой комнаты – Кантор поселился в соседней, но купол тишины решит эти проблемы.

– Я собираюсь спать, Тир. И, – покружилась вокруг, – за окном ночь, ты в комнате леди, что скажут дуэньи?

Он поморщился. Эти дуры, больше всего озабоченные тем, чтобы найти избранника, уже достали всех. «Южная охота за мужьями» была открыта.

– Могу позвать парочку.

Я фыркнула.

– Ты собираешься проверять меня каждое утро и каждый вечер? Куда я денусь отсюда?

– Тиры несут ответственность, – пояснил он просто. – Зачем твои аларийцы поднимались на этаж?

– Орешки и пахлава, – я сделала широкий жест в сторону чаши на туалетном столике, из которой Марша уже смела достаточно. – Отправляла на рынок, здесь отличные сладости, у нас таких нет.

Сверток, тщательно перетянутый шелковым шнуром, который мне принесли аллари, я уже давно спрятала на дальней полке гардеробной.

– Могла бы просто попросить, на кухне есть всё, – Тир качнулся на пятках, заложив руки за спину – и почему-то до боли напомнил мне дядю. Когда он вырастет – они будут очень похожи. – Постарайся не светить охрану без необходимости. Исключение сделали только для тебя, потому что настаивал сир Блау…

– Всего две тройки, – фыркнула я. Разве это охрана?

– Хочешь обсудить вопрос дополнительных преференций с теми, кого поселили в отдельном крыле? Проблем с Хаджем достаточно.

Я шутливо отсалютовала, подняв кулак и приложив к груди – повинуюсь. Дядя отправил со мной тройку из Высших – один седьмого круга, они сами знают, как раствориться среди челяди. А тройка аллари … сомневаюсь, что их вообще увидит хоть кто-то, если они не захотят.

Когда Тир наконец ушел – я выдохнула. Времени было мало. Распаковала сверток в гардеробной и приложила к себе – размер на глаз они подобрали подходящий.

По сведениям аллари Иссихар менял бордели несколько раз за ночь, перемещаясь по городу. Сегодня он должен быть в «Сиреневом тумане», рядом с Восточными воротами. Лучше поймать его сразу, чем бегать за ним по всему Хали-Баду.

Я оделась быстро – длинный южный традиционный кафтан, легкий шаровары, волосы заколоты вокруг головы и обвязаны тюрбаном.

В зеркале отражался тонкий и невысокий мальчишка из семьи среднего достатка – таких десятками можно встретить в переулках. Единственное, что выдавало во мне не местного – чересчур бледная кожа северного оттенка, но ночь сгладит отличия.

Щелкнув кольцами, я бросила двойное запирающее плетение на дверь и добавила сигналку, проверила купол тишины, погладив статуэтку Нимы по крыльям, и развернулась к окну.

– Исси, любовь моя, жди, я уже иду, – пропела я тихо.

Голова чесалась.

Хотелось содрать тюрбан с головы, размотать эту демонову тряпку и выкинуть. Залезть в купальни – и артефакт на минимум, чтобы вода непременно попрохладнее, и немного лавандового масла, чтобы кожа на открытых частях тела, которая покраснела от солнца, перестала зудеть.

Райдо пошевелил руками – изящные пальцы были похожи на розовые колбаски, вспухли, и ободки колец врезались в мясо.

Демонов Юг. Шекков демонов Юг. Это место должно быть проклято Гранью, потому что ни один нормальный имперец просто не сможет выжить в таких условиях.

Глаза чесались и слезились – от белого – камня, песка, мощеных дорог, тюрбанов и длинных кафтанов рябило в глазах. Все южане сливались в одну огромную белую массу, которая заполняла улицы – хлынув волной прибоя, когда солнце катилось к закату.

Прибой Райдо теперь не любил тоже. Потому что у него белая пена.

В обеденные часы в городе будет тихо до самого вечера, пока прохладный ветер из пустыни не придет, и не покроет улицы, высасывая крохи жара из нагретого за день белоснежного камня.

Хали-бад – город ночной жизни, город Солнца, потому что все подчиняется движению светила на голубом небосклоне. Белоснежный город, в котором правит ночь, потому что тьма дарует жизнь, а свет безжалостно отбирает. Только на Юге не тратились на казнь преступников – мелочь просто выпускали в пустыню, увозили далеко – за последнее защитное кольцо вышек, которые опоясывали близлежащие оазисы и всю городскую инфраструктуру с пригородными районами. Выпускали, вверяя их жизни богу удачи Немесу, который, если будет милостив – оборвет нити быстро, в пустыне полно ядовитых мелких ящериц и змей, если возмездие будет неотвратимым – тогда несколько дней, погибая от жары и жажды, днем сгорая от лучей светила, ночью от нестерпимого холода. Если Немес отвернулся от чада своего, то дело закончат шекки – пустынные твари, которые хранят пески от начала Исхода и до сего дня.

Райдо тоскливо вздохнул – толстые пальцы-сосиски нещадно чесались.

Целители сказали, что ему противопоказан Юг – так бывает. Точнее противопоказано солнце – у него, Райдо, какая-то особенная несовместимость с этими коварными лучами. Эликсиры и мази помогали, но ненадолго.

Сейчас ему казалось, что чешется даже задница – хотя каким образом она обгорела бы?

Он поерзал в кресле.

– Твой купол точно исправен? – Тиль остановился рядом и заглядывал через плечо – сочувствовал, но губы менталиста подрагивали в улыбке. Райдо знал, что выглядит смешно с красным, как-будто обветренным лицом, как самая распоследняя чернь в притонах Столицы.