Ну и…

В постели мне с ним тоже понравилось. Будем честны сами с собой.

– Вот и отлично. Тогда что вас останавливает?

– Исключительно планы Его Императорского Величества на мою особу, – призналась я. – Благодаря им я уже едва не погибла, и никто не скажет, что дальше будет лучше.

– Это – все?

– Все остальное прекрасно решается брачным контрактом, – пожала я плечами.

– Приятно видеть такой разумный подход в столь молодой девушке.

– У меня двое детей и двое братьев. И сестра, – помрачнела я. – Буду неразумной – оставлю всю эту ораву без присмотра. Этого допустить нельзя…

– Мария Ивановна, я рад, что в вас не ошибся. Скажите, когда решится ваша проблема, вы сможете ответить положительно на предложение Александра?

– А он знает о своем предложении?

– Конечно. Догадывается – точно, кольцо еще не заказал, но все еще впереди. Вы какие камни предпочитаете?

– Сапфиры, – с чистой душой ответила я.

– Учтем.

– Виктор Николаевич, а ничего, что ваш сын уже женат?

– Нас это абсолютно не волнует, – отрезал Благовещенский-старший. – Даша была хорошей супругой моему сыну, но сейчас она, фактически, мертва.

– Она жива.

– Мозг разрушен, надежд на восстановление нет.

Я прикусила губу.

– Плохо…

– В таких случаях церковь допускает развод. Даже настаивает.

А если приплатить, то и поощрит. Я поняла. Хотя не уверена, что мне это нравится.

– Виктор Николаевич, зачем вам такая невыгодная невестка, как я?

– А почему нет? – искренне удивился Благовещенский-старший. – Умная, красивая, из благородной семьи, и даже ваша репутация, Мария Ивановна, только в плюс. Еще два года назад свататься было бы бессмысленно, ведь так?

– Отец планировал продать меня намного выгоднее, – побаловала я правдой мужчину.

– Я рад, что у него это не получилось. У Саши появился шанс, и он его не упустит. Не сомневаюсь.

Я тоже не сомневалась. Но…

– Давайте выживем, а там посмотрим.

– Безусловно, Мария Ивановна. Безусловно.

Я мило улыбнулась.

Хорошо, когда все закончится, я попробую устроить личную жизнь. А пока…

– Мария Ивановна, а что у вас за опытное хозяйство, о котором вы рассказывали моему сыну?

Я улыбнулась и принялась рассказывать о своих опытах.

Виктор Николаевич внимательно слушал. А потом подвел итог:

– Мария Ивановна, никому об этом не рассказывайте. Такие идеи немалых денег стоят, мы еще придумаем, как их пустить в оборот. Надеюсь, вы не против?

– Я только за.

Мы улыбнулись и расстались полностью довольные друг другом.

Если повезет, у меня будет хороший свекор. И хороший муж. А остальное?

Приложится!

* * *

Настроение сильно подпортил приехавший Романов.

– Мария Ивановна, как вы себя чувствуете?

– Благодарю. Отвратительно.

– Вот и замечательно. Тогда собирайтесь. На вечер вам назначена аудиенция у его величества.

Я вздохнула.

Вот уж чего не хотелось. Но – надо так надо. И я отправилась собираться.

* * *

Иван Четырнадцатый принял меня вполне радушно.

– Мария Ивановна, рад видеть вас в добром здравии.

– Благодарю…

– Государь.

– Благодарю вас, государь, – поклонилась я.

– Настало время поговорить о наших дальнейших планах.

Я вежливо молчала.

– Благодаря вам, мы выцепили часть преступной сети. Я надеюсь, вы поможете нам и с остальными…

Каюсь, я не удержалась.

– Государь, разве Матвеев не даст показаний?

Сформулировано было достаточно коряво, но Его величество понял. И улыбнулся.

– Мария, скажите, вы бы дали такой компромат на себя?

Я подумала пару минут.

– Но…

– Матвеев – глава юрта, уже не первый год. Умный, хищный, расчетливый… и так подставляется? Да вас бы скрутили еще тогда, как колбасу, или вообще, не так похищали. Вам дали время известить своих, вас буквально притащили на кучу улик – и все указывают на Матвеева.

Хм…

Я почувствовала себя дурой. Действительно, опять – театр?

– Государь, но тогда – кто?

– Матвеев, конечно, виновен. Но не в том, в чем вы думаете. Итак, Мария, мне нужна от вас помощь. Сейчас вы должны пройти ритуал, разрывающий связь между вами и цесаревичем Василием – это первое.

– Да, государь.

Вот уж на что я соглашусь с радостью.

– Второе. Вы должны завтра вечером появиться в свете, вместе с цесаревичем.

ЧТО!?

– Ваше императорское величество, но…

– Я понимаю, что это достаточно негативно скажется на вашей репутации.

Негативно!?

Мать-перемать, ёжь – перерожь!

Тут вообще никаких цензурных слов не остается. Фактически, это выглядит так – умер мой супруг, и я приехала в Москву, на потрахушки. И подцепила цесаревича.

После такого – не во всякий монастырь еще и примут. Не просто клочья от репутации – мне ее уничтожают в хлам. В ноль. В пыль.

Кажется, мое лицо было достаточно выразительным, потому что его величество прищурился на меня.

– Уверяю вас, Мария Ивановна, ваша репутация не пострадает. И награда будет достойной.

Я бы смолчала. Я бы согласилась на все, здесь не спорят с верховной властью. Но…

Вот пришла мне в голову жуткая идея. И я, не долго думая, выдохнула.

– Ваше императорское величество, прошу лишь об одной милости.

– Какой же?

– Умоляю никак не соединять мою судьбу с цесаревичем.

Потому что два слова, возникшие у меня в мозгу, были страшными.

Морганатический брак.

Неравнородный, лишающий права на престол… цесаревич и так подвергся обработке, путь ему и так закрыт. Но… если сказать вслух об этом нельзя?

Если нужна другая причина, то чем такой брак хуже?

То-то и оно.

Парией я не стану, плевать мне вслед не будут – такое неуважение к императорской семье здесь не проявит никто, это вариант самоубийства. Но придворная жизнь для меня будет хуже смерти.