– Д-да, к чему вы клоните?

– Я установила, что в ту ночь в твой разум было совершенно вмешательство ментальным магом.

Я ошарашено молчал.

– Тебя загипнотизировали. В ту ночь тебе дали установку на то, что ты являешься искусным магом, – сочувственно произнесла Кларисса.

– Ч-что это значит?! Б-бред какой-то!

– Мне очень жаль, но многие твои воспоминания ложные – они сформированы твоим сознанием из-за этой установки.

Я подумал о стихиях, что так легко подчинялись мне, и похолодел. Сейчас уже я не был так уверен, что идеально владею шестью типами магии.

– Н-но, м-мои воспоминания до той ночи… Я же и тогда мог пользоваться всеми стихиями, ведь правда? – с надеждой спросил я у магистра Латроны.

– Многие воспоминания о магии до внедрения – ложные, искусственно подсаженные в тебя магом. Дальнейшие воспоминания уже являются твоими, но сделанными на основании установки. Я не могу определить, где настоящие, а где ложные.

– Такое п-правда возможно?

– Да, – кивнула преподавательница. – Опытный ментальный маг может заставить человека поверить в то, что он, например, собака. Такой человек будет всю оставшуюся жизнь вести себя, исходя из своих представлений о том, как должно себя вести животное. Разумеется, подобные опыты незаконны. Я уже удалила установку, ты заметил какие-нибудь изменения?

– Т-теперь я не так уверен, что владею в-всеми шестью ст-стихиями, – признал я. – Н-но я же увидел артефакт и нежить ма-магозрением. И ману я бы-быстро восстанавливаю. И мои ар-артефакты получаются отличными. И мои друзья то-тоже подтверждают, что я н-необычный маг. Эт-то что, все неправда?

– Прости, но это так.

– И к-кто же я тогда?

– Я уверена, что ты хороший маг! Не зря же мастер Саттен предложил тебе работу? И ты действительно владеешь четырьмя стихиями. Это редкий дар среди начинающих магов, но ничего уникального в твоих способностях нет.

– А ж-жизнь? Земля? Я ведь ими ч-часто пользовался. Это что т-тоже все выдумка?

Энн Латрона грустно кивнула.

– Т-тогда в трактире кто-то сделал на-надпись у меня на лбу…

– Такой фокус очень часто используется в ментальной магии. Каким бы ты не был мастером, всегда можно что-то упустить. Чтобы оставить у человека как можно меньше подозрений, применяют нечто вроде отвлекающего маневра. Так было и в твоем случае.

– Но з-зачем такие с-сложности? Чтобы я увидел тот артефакт и п-потом стал жертвой не-нежити?

– Извини, но на этот вопрос я не знаю точного ответа. Могу только предположить, что это было тренировкой для ментального мага – я и сама в прошлом иногда меняла какую-то мелочь в поведении человека. Сделанное с тобой – дело рук настоящего мастера. Я не уверена, смогу ли повторить подобное.

– И ч-что же м-мне теперь делать? М-можно как-то в-все вернуть? – спросил я с волнением.

– Нет, к сожалению. Или ты предпочитаешь всю свою жизнь жить ложными воспоминаниями?

Я отрицательно помотал головой.

– У тебя есть выбор: или ты оставляешь все воспоминания и живешь дальше с постоянным напоминанием, что потерял нечто важное. Или я немного поработаю над тобой, заблокировав все ненужные воспоминания. Твое добровольное согласие очень сильно упростит мне работу. Итак, каково твое решение?

– У-уберите все ложные воспоминания. Я хочу жить н-нормальной жизнью, – глухо сказал я.

Энн Латрона сочувственно кивнула и положила руку мне на лоб.

– Вы научите м-меня ментальной защите? – спросил я напоследок.

– Конечно, научу! – рассеяно ответила разумница. – А теперь, спи.

Глава 5

Первое время многочисленные провалы в памяти очень плохо влияли на успехи в учебе и работе. Некоторые преподаватели удивлялись тому, что я внезапно стал показывать посредственные результаты. По их словам, раньше я был одним из лучших в классе по практической магии. И вот такой резкий поворот. Впрочем, большинство было в курсе дерзкого ночного нападения, и относились ко мне помягче. Правда, это раздражало еще больше.

Родителям я ничего не сообщал, не желая расстраивать понапрасну. Сам справлюсь как-нибудь.

Эрр Саттен также остался очень недоволен моими неудачами в зачаровании артефактов. Удивительно, но я даже не мог рассмотреть маголинии в ранее сделанных мною часах. Иногда возникало ощущение, что я что-то упускаю. В голове часто возникала путаница. Пару раз я даже неосознанно пытался вызвать стихию, которой не владею. Само собой, у меня ничего не получалось.

Постоянное сочувствие и внимание друзей часто выводили из себя, так что я старался держаться от одногруппников подальше. Энн Латрона очень тепло относилась ко мне. Она была единственным человеком, которому я мог доверять, за исключением родителей, пожалуй. В один из дней я вспомнил, что магистр обещала меня обучить ментальной защите.

– Эээ… да, конечно, я не против дать тебе пару уроков, – Кларисса выглядела удивленной, словно не ожидала, что я попрошу об этом.

Слава богам, от этого дурацкого заикания я избавился где-то на третьем сеансе у менталистки.

Обидно, но в технике ментальной магии и ментальной защиты не было ничего сверхсложного. Если бы я занялся этим раньше, если бы нам преподавали ментальную защиту с первого семестра… Слишком много если. …То может я и не получил таких сильных повреждений после той стычки с нежитью. В детали меня, как всегда не посвятили, даже труп поверженной… Хмм, как-то неправильно звучит… Останки поверженной нежити не показали.

Это дело вызвало очень большой резонанс в высоких кругах. К нам даже принц Эдуард приезжал и лично пожал мне руку. Местные газеты вовсю пестрели статьями о молодом маге, что в одиночку смог одолеть неживое чудовище. Такое внимание меня изрядно раздражало, и большую часть времени я старался проводить в одиночестве. Правда это не слишком у меня получалось: ко мне на неопределенный срок приставили боевую «тройку», которая вне комплекса академии следовала за мною по пятам. Всегда мечтал о чем-то подобном, но в несколько иной ситуации: когда я стану достаточно богатым и влиятельным и смогу позволить себе подобную охрану. Но сейчас это больше походило на присмотр за первокурсником, постоянно попадающим в неприятности.

Боевой маг из «тройки» оказался человеком угрюмым и неразговорчивым. На любой вопрос он отвечал короткими рублеными фразами, так что я оставил попытки разговорить его.

Двое других из «тройки» были измененные. Я лично, когда был мальчишкой, всегда играл за «хамелеона»: из-за любви к скрытности и нападению из засады. Но вот побеждали в таких играх всегда «носороги». Что неудивительно, поскольку за них играли самые здоровые и физически развитые парни.

Измененными могли стать люди с хорошо развитым даром. Разумеется, маги предпочитали обходить стороной такие «изменения», не желая портить свой энергетический узор. В «моей»