Честертон писал: Фрейд «наделяет Гамлета комплексами, чтобы не наделить совестью». Ведь Гамлет, жертвуя своей жизнью, убивает подлого убийцу своего отца. Совершает акт возмездия. И Честертон сделал верный вывод: «Когда же нас призывают заменить возмездие состраданием, это значит одно: не решаясь покарать тех, кто достоин кары, современный мир карает тех, кто достоин сострадания».

Фрейдизм с его обращённостью к половым проблемам, запретам и связанным с ними патологиям далек от действительности и порой не столько лечит, сколько калечит личность. Когда во многих странах свершилась «сексуальная революция», гомосексуалы стали пользоваться полной свободой, устраивать гей-парады, снизились от этого психопатологии?

Нет. Эффект получился обратный. Никогда ещё не было столько духовно ущербных личностей, маньяков, умственно отсталых и морально убогих. Хотя, конечно же, причина не только и даже не столько в сексуальной распущенности.

Продумывая свои и чужие сны, можно при желании в любом из них найти символы, которые Фрейд считал проявлениями подавленной сексуальности. Но почему во сне мы бессознательно мыслим символами? Зачем такие ухищрения? Что мешает сновидению показать самые настоящие сексуальные образы? (А так бывает, что отметил ещё св. Августин.) Почему символы надо толковать так, как предлагает Фрейд?

В сонниках тоже даются рекомендации по дешифровке снов с учётом разных чувств, ситуаций, даже примет будущего. Вот некоторые примеры:

Аптека – к нездоровью. Ангел – к благополучию. Стоять на балконе – удачное завершение дела. Бабочка – к свиданию. Чистая вода – к счастью, мутная – к болезни; лить воду – к стыду или ошибке, умываться – к радости. Взбираться в гору – успех, спускаться – к неудаче. Жемчуг – к слезам. Закат – к большим переменам. Заря – к веселью.

В середине XIX века наиболее авторитетным считался сонник Мартына 3адеки. Там такие откровения: «Бить подчинённых во сне – знак их послушания», «Брюхо большое – уважение, брюхо тощее – убыток», «Сундук пустой – нищета, полный золота – не сбывшиеся ожидания». Интересно, кто-нибудь теперь видит подобные сны и верит им?

Такова малая часть символических образов, упомянутых в сонниках. Некоторые из них противоречивы, другие вызывают недоумение, третьи можно как-то объяснить. Проще всего отнести подобные толкования в разряд предрассудков и суеверий. Хотя интересно и показательно уже то, что они пользуются популярностью до наших дней.

Все сонники сходны в одном: не имеют убедительного обоснования. В них представлены самые общие сведения по отдельным, вырванным из контекста эпизодам сновидений без учёта личности того, кто видел сон, его состояния, конкретных ситуаций.

То же, в общих чертах, относится и к «сексуальному соннику» Зигмунда Фрейда. Правда, он ссылался на некоторые (немногие) свои наблюдения, анализ сказок. Но не учитывал, что невозможно рассказать подробно об увиденном и пережитом во сне. Это не менее трудно, чем восстановить в деталях, скажем, эпизоды вчерашнего дня.

Мы обычно выделяем детали, которые считаем важными в данный момент. Если некто нас расспрашивает с какими-то своими целями, наши акценты в рассказе будут расставлены так, чтобы удовлетворить его любопытство.

По идее Фрейда, во сне из области бессознательного проявляются врождённые инстинкты, давние психические травмы, приобретённые комплексы. Но если без сексуальной озабоченности вспоминать свои сновидения, приходишь к выводу: в них почти всегда присутствуют образы и ситуации, связанные с элементами былых или недавних воспоминаний.

Во сне происходит немало чудес, и чтобы усмотреть в них сексуальную символику, требуется изощрённое и отчасти извращённое воображение. Приведу два примера. Я просил внучку Анюту записывать сразу после пробуждения некоторые наиболее интересные сны. Вот два из них; автору 11,5 лет (текст не редактирован).

«27 декабря 2004 года.

Я сижу перед зеркалом и… умываюсь. Я – КОШКА! Рядом со мной сидит кот. Весь мир кажется огромным и непонятным. Стол, стул в 10 или 20 раз больше. Но мне уютно. Я устраиваюсь на необъятном диване и сладко засыпаю…

30 декабря 2004 года.

Я лечу – дух захватывает! Немного кружится голова… Я парю как птица, но только слишком медленно… Подо мной дома, реки, озера, замёрзшие на сильном морозе, а я все лечу и лечу! Но вот земля становится все ближе и ближе. Я кручусь в воздухе: я не хочу опускаться на землю, я хочу еще хоть немного полетать!!! И тут, будто услышав мою просьбу, ветер вздымает меня в воздух высоко над землей. А я все лечу! Вскоре я вновь оказываюсь близко к земле… Я медленно кружась опускаюсь на землю… Опускаюсь прямо в лужу. В недоумении я смотрю на свое отражение. Я – СНЕЖИНКА…»

Эти сны сопоставимы с бредовыми видениями при наркотическом опьянении, о которых рассказал Карлос Кастанеда – антрополог, писатель, автор учения о мире, воспринимаемом в изменённом состоянии сознания. Под действием наркотика он в своём воображении превратился в собаку и вёл себя по-собачьи. Это был временный психоз, мания.

«Типичным инфантильным мотивом, – писал Юнг, – является сон с вырастанием до неопределённо больших размеров или уменьшением до неопределённо малых, или переходом одного в другое, – что мы встречаем, к примеру, у Льюиса Кэрролла в «Алисе в стране чудес». Но следует подчеркнуть, что эти мотивы необходимо рассматривать в контексте всего сна, а не в качестве самообъясняющих шифров».

Почему девочка во вне превратилась в кошку? У неё дома был кот, и она, наблюдая за ним, могла не раз вообразить себя кошкой. Для детей это характерно. Сновидение реализовало мысль по принципу: если бы я была кошкой. Аналогично – в примере превращения в снежинку. Надо учесть, что ей нравилась «Алиса в стране чудес».

Фрейдист обратит внимание на кота возле кошки и на большой диван. Да и падение снежинки – это же падение, да ещё в лужу! Явный морально-сексуальный подтекст. Так человека любого возраста можно представить сексуальным маньяком, препарируя его сны по коду Фрейда.

Сновидение – это наше личное переживание, наше достояние, с которым лучше всего распорядиться нам самим. Оно проявляется по-разному не только в зависимости от склада ума и характера человека, событий его жизни, но и в связи с конкретными ситуациями, прошлыми и текущими переживаниями, промелькнувшими мыслями.

Символика снов по Фрейду: баня – женское, ключ – мужское естество

«Среди сексуальных фантазий периода половой зрелости, – пишет Фрейд, – выделяются некоторые, отличающиеся тем, что вообще распространены и отличаются большой независимостью от индивидуальных переживаний отдельного человека. Таковы фантазии о подслушивании полового общения родителей, о соблазне в раннем детстве любимым лицом, об угрозах кастрацией, фантазии о пребывании в утробе матери и даже о переживании в материнском чреве и так называемый “фамильный роман”, в котором подрастающий юноша реагирует на различие его направленности к родителям в настоящее время и в детстве».