На всякий случай она сфотографировала каменную кошку на мобильный телефон и отослала снимок Володе. Пускай любуется и размышляет.

Лариса огляделась по сторонам, как будто надеялась, что подсказка придет к ней от одного из экспонатов музея, что ей поможет разгадать древнюю загадку писец Маа-ни-Амон, или глава каменного семейства, невозмутимо восседающий рядом с женой и детьми, или одна из статуэток-ушебти. Но древние экспонаты хранили молчание, как они хранили его тысячелетия до того.

В зале, кроме нее, не было ни души, в нем царила гулкая музейная тишина, нарушаемая только ровным гудением ярких люминесцентных ламп.

И вдруг среди этой тишины раздался громкий скрип, какой издают иногда рассохшиеся двери.

Лариса оглянулась на этот звук – и волосы у нее на голове зашевелились от страха.

Крышка одного из расписных деревянных саркофагов сдвинулась с места и приподнялась.

Лариса подумала, что у нее начались галлюцинации. Она на мгновение зажмурилась и снова открыла глаза.

Саркофаг еще больше приоткрылся, и из него высунулась маленькая, как у ребенка, рука.

Это было похоже на ночной кошмар или на фильм ужасов. Лариса словно окаменела от страха, она хотела броситься наутек, но ноги стали как будто ватными и перестали подчиняться ей. Она хотела позвать на помощь – но голос тоже не слушался ее, горло перехватил мучительный спазм. Кроме того, звать было некого – в зале, как назло, не было даже старушки-служительницы.

Едва не теряя сознание от страха, Лариса смотрела на деревянный саркофаг, представляя себе, что из него сейчас появится ожившая мумия или какое-то древнее чудовище.

Расписная крышка поднялась, затем опустилась на пол, и из деревянного футляра выскользнула маленькая хрупкая фигурка.

Так бабочка вылезает из своего кокона, когда завершается процесс ее превращения.

С той только разницей, что в природе прекрасное крылатое создание выходит из неприглядной оболочки, здесь же из красивого расписного кокона вылезло весьма непривлекательное существо.

Это был крошечный человек, ростом и телосложением похожий на семилетнего ребенка, крошечный человек с лицом злобного старика, с большим лягушачьим ртом и оттопыренными ушами. Тот самый карлик, который напал на Ларису в библиотеке графа Храбреновича. Как видно, карлик оказался чрезвычайно живучим – вроде бы лежал вчера бездыханный с лужей крови вокруг головы, а сегодня свеженький как огурчик.

Вчера кто-то спас Ларису, сбросив на голову кровавого карлика огромный том. Но сейчас она была один на один с мерзким созданием, и ей не приходилось рассчитывать ни на кого, кроме себя.

Карлик мелкими шажками устремился к ней через зал, на ходу вытаскивая свою бритву. На лице у него проступила злобная, мстительная радость.

Но Лариса словно очнулась, сбросила оцепенение.

Ведь теперь она видела своего врага, а известная опасность не так страшна, как неизвестная. Во всяком случае, это не ожившая мумия, не зомби и не выходец с того света – это всего лишь маленький злобный человечек.

Лариса развернулась на сто восемьдесят градусов и устремилась к выходу из египетского зала. Там, за коротким переходом, были заполненные залы Зимнего дворца, оттуда доносился отдаленный гул многолюдной толпы посетителей музея…

Однако, когда ее отделяло от дверей зала всего несколько метров, прямо перед ней из-за огромной каменной вазы выскользнул карлик с бритвой в руке. Он шел навстречу молодой женщине, злобно ухмыляясь своим лягушачьим ртом.

– Куда ты так спешишь, красотка? – проговорил карлик высоким детским голосом. – Незачем тебе так торопиться. Все равно ты никуда от меня не убежишь. Лучше отдай мне открыточку, и разойдемся по-хорошему…

– Открыточку? – переспросила Лариса, пятясь и не сводя глаз с бритвы карлика. – Какую открыточку?

– Лучше не серди меня! – процедил карлик. – Если я по-настоящему рассержусь, тебе будет больно… очень больно!

Карлик смотрел на Ларису пристальным, гипнотизирующим взглядом и поэтому не смотрел под ноги и не заметил валявшуюся на полу упаковку от жевательной резинки. Поскользнувшись на ней, он нелепо взмахнул руками, с трудом удержав равновесие, и потерял долю секунды.

За эту долю секунды Лариса успела опомниться и помчалась в другой конец зала, туда, где был переход в отдел античного искусства.

Однако карлик отличался какой-то удивительной прытью. Он снова успел обогнать молодую женщину и отрезал ей путь к выходу.

Лариса метнулась в сторону, перепрыгнула через пустой деревянный саркофаг, из которого несколько минут назад выбрался маленький злодей, и юркнула за семейную скульптурную группу.

Здесь вдоль стены стояли в ряд несколько каменных статуй египетских богов – существа с головами львов, шакалов, крокодилов, соколов, обезьян и других священных животных. Лариса, не раздумывая, сунула открытку в какую-то зубастую пасть, чтобы позднее за ней вернуться, и устремилась вдоль стены к выходу из зала.

Карлик увидел ее, по своему обыкновению бросился наперерез и скользнул в проход между двумя каменными саркофагами. Однако это была его роковая ошибка: саркофаги стояли близко друг к другу, и на полпути карлик застрял в проходе.

Злобно пыхтя, он задом выбирался из каменной ловушки.

И тут Лариса перехватила у противника стратегическую инициативу и сделала свой ход.

Стремительно обежав каменные саркофаги, она подбежала сзади к своему преследователю, на ходу расстегивая сумку.

После Эрмитажа Лариса собиралась посетить одну из своих пациенток, пожилую женщину после тяжелой операции, которой она колола обезболивающее и снотворное, чтобы несчастная женщина могла спокойно спать. Ее дочка не успела купить лекарство в аптеке, и Лариса взяла ампулу на работе, чтобы потом вернуть, заодно и шприцы прихватила. Все было у нее с собой, и сейчас Лариса поспешно отбила кончик у ампулы со снотворным и наполнила им шприц. Руки тряслись от спешки и волнения, но профессионализм взял свое, и она справилась с задачей.

Карлик все еще задом выбирался из узкой щели между саркофагами, пыхтя и ругаясь, и Лариса, не теряя ни секунды, вколола ему иглу сквозь брюки.

Злодей пронзительно взвыл – не от боли, а от обиды и бессилия – и вырвался, наконец, из каменного плена, но Лариса уже отскочила на безопасное расстояние.

– Что ты мне вколола? – завизжал он злобным фальцетом.

– Скоро узнаешь! – мстительно ответила Лариса, пробираясь к выходу.

Карлик снова бросился ей наперерез, но движения его стали медленными и неуверенными.

Тем не менее он опять оказался на пути у Ларисы, и хотя взгляд его становился все более сонным, рука все еще уверенно сжимала раскрытую бритву.

В этот драматический момент в дверях египетского зала появилась большая группа школьников во главе с плечистой, рыжеволосой и чрезвычайно громогласной учительницей.