К себе в комнату я добралась без приключений после двух часов в королевских банях, куда отправили оставшихся конкурсанток. У каждой была отдельная кабинка и своя банщица. Я лежала на теплых камнях, наслаждалась массажем и размышляла, что делать дальше? Пытаться провалить следующее испытание? Вряд ли в следующий раз обстоятельства снова сложатся таким причудливым образом.

Нас осталось всего пятеро – я, Милинария (которая сегодня буквально светилась, видимо, она уже не сомневалась в своей победе), Мелиса, Танина и Лилиан. Мы неуклонно приближались к концу испытаний. Интересно, что нам еще придумают организаторы?

У себя в покоях я сразу же навзничь упала на кровать и поняла, что не способна двинуться с места. И не двинулась бы, если бы покой снова не нарушил Колвин, который ходил в мою (вообще-то запертую) комнату, как к себе домой.

– Неужели было так сложно проиграть, Лара? – устало поинтересовался он, привалившись плечом к косяку.

– Принц, а вас не учили стучаться, прежде чем входить? – поинтересовалась я, приподнявшись на локтях. – И вообще не говорили, что несколько невежливо врываться к девушкам в покои?

– Лара, не паясничай. – Он был не настроен пререкаться и вообще выглядел уставшим. Темно-серая рубашка была помята, как и черные брюки. – Почему ты не выполнила обещание? Пытаешь испытать мое терпение? Думаешь, я не упеку тебя в камеру?

– Ну, прости! – недовольно фыркнула я. – У меня не получилось вести себя отвратнее, чем Дианале. К тому же Ленар, оказывается, не любит рыжих. Поэтому с его помощью вылетела она, а не я. Но я честно старалась. Попытаю удачи завтра или когда там следующее испытание. Рыжих среди нас больше не осталось.

– Нет, – резко ответил Колвин. – Завтра ты постараешься остаться.

– Да надо же! – удивилась я. – И с чем это связано? С чего это вдруг ты изменил свое решение?

– Возможно, ты понадобишься нам для расшифровки жучка…

– Зачем?

– «За надом», – недовольно отозвался он. – И к тому же, твои статейки и фотографии, оказывается, отвлекают народ от других насущных вопросов. Это выгодно.

Он швырнул рядом со мной на кровать бульварный листок, где на первой полосе красовался заголовок: «Что случилось с принцем Георгом?» Поэтому сегодня ты отошлешь в газету забавные фотографии конкурсанток в грязи…

– У меня их нет.

– Тебе их предоставят, не переживай. Там много прекрасных кадров. Постарайся сделать так, чтобы твой репортаж оказался интереснее, чем это! – Он потряс газетой. – Мы дали официальную информацию о командировке Георга. Но журналисты копают. Это плохо.

– Почему вы не скажете правду? – задала я давно интересующий вопрос. – Почему не объявите траур? Зачем продолжать этот фарс с отбором?

– Ты еще не поняла?

– Отбор призван всех отвлечь?

– Да. Отвлечь и дать нам возможность найти того, кто это устроил. А искать лучше в тишине. Поэтому сделай все возможное и помоги нам, раз уж не сумела уйти.

– Как скажешь, – отозвалась я, чувствуя, Колвин что-то недоговаривает.

Оно и понятно. Принц знал больше, чем рассказывал. А мне было интересно. И более того, у меня появились некоторые идеи, которые необходимо было проверить. Естественно, озвучивать принцу свои подозрения я не стала. Я узнаю все сама.

Только не сейчас. Сейчас нужно было выполнить обещание, данное Колвину. Он кинул мне на кровать толстого и неуклюжего жука, не такого, как мои – аккуратные и изящные красотулечки. И остаток вечера я занималась тем, что копировала снимки. Заодно и рассмотрела: девицы вышли прекрасными – грязными, растрепанными и жалкими. Особенно мне понравился кадр, где я с обиженным выражением лица сидела в грязи. Ко мне уже, подобрав юбки, катилась вниз Мелиса, а Дианале со зверским выражением на перепачканном лице упорно лезла вверх. «По грязи к короне!» – я уже видела этот заголовок.

Еще хороша была Лилиан с удивленным взглядом и примостившейся в декольте лягушкой. Я похихикала, отобрала несколько, на мой взгляд, удачных кадров, записала и запечатлела сопроводительную заметку и отправила в редакцию. Материал обещал быть отличным. Не знаю, рассеет ли он сплетни о судьбе принца Георга, но хотя бы немного отвлечет от них – это точно.

Когда закончила, валилась с ног от усталости и даже хотела отказаться от своих сумасшедших идей, но потом поняла, несмотря на усталость, все равно уснуть не смогу, пока не узнаю самое важное. А именно: что произошло с принцем и почему об этом молчат. Замалчивать смерть наследника престола – странно. Должна быть веская причина. И я очень хотела ее узнать.

Я пока не представляла, как собираюсь осуществить задуманное, но для этого в любом случае следовало проникнуть в королевское крыло дворца. Если я правильно предполагаю, ответ, скорее всего, кроется там. Нужно лишь найти. Только вот как пробраться через охрану?

«Ну ладно, – решила я. – Самое страшное – меня поймают и вернут в комнату. Еще страшнее – натравят Колвина, и он снова меня отругает. Все это можно пережить».

Я со стоном встала с кровати, переоделась в удобное неприметное платье и заплела волосы в косу. Вздохнула еще раз, собираясь с духом, и вышла в коридор, полная решимости.

Постояла у двери и повернула обратно в комнату, воодушевленная одной занимательной идеей. Пока я готовила очередную горячую новость, на улице стемнело, платье у меня было серым, и оставался шанс, что меня не увидят стражники, прогуливающиеся по саду. Вряд ли они ежесекундно смотрят вверх.

Артефакт левитации был у меня один, с действием часа на полтора и не очень большой грузоподъемностью, но меня выдержать должен. Как я его добыла – отдельный вопрос. Главное, что когда меня выгнали с отбора, я не забыла взять его с собой на всякий случай.

Сейчас осталось только отыскать в шкатулке и надеть на себя замысловатый кулон. Ну и решиться. Я открыла подоконник, взгромоздилась на него и зажмурилась, понимая, что шагнуть в воздух не могу. Во мне сейчас боролись два чувства – страх и любопытство. Страх побеждал. Я смотрела на кулон, видела, что в нем светится магия и он работает, но все равно было страшно. В итоге я немного приподнялась над подоконником и, поняв, что ноги уже его не касаются, осторожно выбралась из окна и плавно взмыла вверх. Туда, где, по моим расчетам, должны были находиться покои принца Георга.

Конечно, его тело могли вывезти или поместить в семейный склеп, но почему-то казалось, что вряд ли. Он где-то во дворце. Раз тело прячут, значит, дело нечисто. В этом случае однозначно не стали бы организовывать перевозку, опасаясь привлечь внимание. Понятно, что хранить хладный труп на кровати в покоях тоже не очень разумно, только вот после разговора с Колвином закралось подозрение, что Георг не так мертв, как это хотят представить. И именно поэтому пока не объявили траур. Не по кому.

Оставался лишь вопрос: права ли я? Ну и еще один – почему всем, кто был во время нападения, сказали о смерти принца. Судя по разговору, даже герцогиня Кроненбергская была твердо уверена, что собралась замуж за наследника престола.